Если отвлечься от нынешнего момента и сорокалетнего праворадикального дрейфа ВС и посмотреть на юридическую систему США в её развитии, то станет ясно, что Верховный суд вновь начал выполнять свою традиционную функцию защитника капитала и помощника политических партий в манипуляции выборами в целях удержания власти. О месте Верховного суда в политической системе США рассуждает эксперт клуба «Валдай» Ричард Лахманн, профессор социологии Университета Олбани.
Недавний уход в отставку судьи Верховного суда США Энтони Кеннеди даёт президенту Трампу возможность назначить на его место нового кандидата, которого республиканское большинство в Сенате, без сомнения, утвердит, что в обозримом будущем усилит позиции ультраправого большинства в высшем судебном органе. Такое развитие событий обрадовало американских религиозных фундаменталистов, уже предвкушающих, как суд большинством голосов отменит историческое решение по делу «Роу против Уэйда», гарантирующее женщинам право на аборт. Они также надеются, что суд введёт новые ограничения на права гомосексуалистов и смягчит отношение к действиям, которые подпадают под определение «дискриминация на религиозной почве». Либералы опасаются, что ВС отменит практику позитивной дискриминации (affirmative action) в отношении представителей меньшинств, действующую при зачислении в вузы и трудоустройстве, урежет права профсоюзов и будет поощрять драконовские меры по ограничению и упразднению избирательных прав меньшинств и молодёжи, которые принимаются в тех штатах, где республиканцы имеют большинство.
Рано или поздно все эти надежды и опасения (или их большая часть), по-видимому, сбудутся. Американские суды могут принимать решения только тогда, когда на их рассмотрение выносится некое дело или спор между двумя сторонами. Часто такие дела недостаточно показательны для принятия на их основе важных решений, но прежде чем попасть в Верховный суд, они в любом случае должны пройти через две низшие судебные инстанции. Таким образом, любое важное постановление является результатом многолетнего судебного разбирательства, подачи апелляций и, наконец, слушаний в Верховном суде.
То, что в Верховном суде на протяжении долгого времени преобладает консервативное большинство, которое вскоре только усилится с приходом новых членов, свидетельствует о трёх моментах. Первое, к 2020 году совокупное время пребывания в Белом доме президентов-республиканцев за последние 40 лет составит 24 года. Второе, судьи из числа правых принимают куда более продуманные стратегические решения, объявляя о своей отставке при республиканских президентах-единомышленниках. Либеральные судьи в гораздо большей степени сосредоточены на себе и не проявляют должной предусмотрительности при выходе в отставку. Например, ставший судьёй ВС адвокат-правозащитник Тергуд Маршалл отказался уйти в отставку при президенте-демократе и оставался членом суда даже будучи смертельно больным. Это позволило Джорджу Бушу-младшему назначить его преемником ультрареакционного Кларенса Томаса. Не подала в отставку при Обаме и 85-летняя Рут Бейдер Гинзбург, страдающая раком прямой кишки и поджелудочной железы. Она может умереть при Трампе, что даст ему возможность произвести третье назначение в ВС. И последнее, сейчас в ВС уже имелось бы либеральное большинство, если бы в 2016 г. сенатские республиканцы не пошли на беспрецедентный шаг, отказавшись обсуждать кандидатуру Меррика Гарланда, выдвинутого в Верховный суд президентом Обамой.
Если отвлечься от нынешнего момента и сорокалетнего праворадикального дрейфа ВС и посмотреть на юридическую систему США в её развитии, то станет ясно, что Верховный суд вновь начал выполнять свою традиционную функцию защитника капитала и помощника политических партий в манипуляции выборами в целях удержания власти. До тех пор, пока в Верховном суде не сформировалось большинство из назначенных Рузвельтом судей, в своих постановлениях на федеральном уровне и на уровне штатов суд неоднократно отмечал тот факт, что экономическое законодательство в нарушение конституции ущемляет имущественные права граждан и их право на заключение договоров. Это позволяло признавать недействительными законы, ограничивавшие продолжительность рабочего дня, запрещавшие детский труд, регулировавшие вопросы охраны здоровья, суживавшие простор для финансовых манипуляций, и т. д. Равным образом, стоявшие у власти в штатах партии получали избирательные округа, существенно отличавшиеся от других по размеру. Такие американские «гнилые местечки» обеспечивали контроль над штатами сельским жителям при том, что большинство избирателей жило в городах. Законы, устанавливавшие сегрегацию и лишавшие чёрное население права голосовать, оставались в неприкосновенности, пока Рузвельт и его преемники до Джонсона не изменили состав Верховного суда.
Тот юридический ландшафт, который американцы сегодня считают чем-то само собой разумеющимся, был результатом политического сдвига, начавшегося в 30-е годы и продолжавшегося до конца 60-х годов прошлого века, т. е. в те десятилетия, когда были приняты почти все американские социальные программы. Решения ВС, принятые в прошедшие десятилетия, и решения, которые, по всей видимости, будут одобрены в предстоящие годы, вернут американское законодательство в эпоху безраздельного господства капитала над рабочими. Возврат к открытой сегрегации и правовому расизму в масштабах, существовавших до начала 1950-х годов, вряд ли возможен, но попытки ограничить избирательные права афроамериканцев и законодательно закрепить право на дискриминацию негров, гомосексуалистов и других меньшинств со стороны частных лиц, скорее всего, предприниматься будут.
Американские либералы совершили фундаментальную стратегическую ошибку, сделав ставку на прогрессивных судей, а не на избирательные кампании с целью получения прав и изменения политики на уровне штатов. Весьма показателен пример борьбы по вопросу легализации абортов. Ряд штатов аборты узаконили, другие штаты уже готовились сделать то же самое, когда в 1973 году вся политическая жизнь сосредоточилась вокруг дела «Роу против Уэйда». Что и говорить, женщины одержали выдающуюся победу, но с серьёзными политическими последствиями. Католики и протестантские фундаменталисты, которые до того примерно одинаково распределялись между двумя партиям, переметнулись к республиканцам, ратовавшим за ограничение или упразднение прав на аборт, в то время как демократы продолжали выступать за права женщин. С тех пор демократы постоянно сталкиваются с проблемами на выборах. Кроме того, многие американцы расценили решение ВС по делу «Роу против Уэйда» как незаконную попытку навязать политические предпочтения судей всему обществу. Законодательные поражения, какими бы тяжёлыми они ни были, всё же обладают легитимностью, которая отсутствует у постановлений суда.
Теперь посмотрим, как политическая логика «Роу против Уэйда» будет повёрнута в пользу демократов. Деятельность ВС, который забирает права и ограничивает возможности правительства регулировать экономику, будет привлекать всё больше внимания общественности, которая вскоре совершенно справедливо увидит в нём не нейтрального стража конституции, а праворадикальное крыло Республиканской партии. Можно ожидать, что пострадавшие от грядущих решений ВС избиратели перейдут на сторону демократов и, скорее всего, будут голосовать на выборах за сенаторов и президентов, готовых обеспечить правильные назначения в ВС.
Назначение судей Верховного суда является политическим выбором, и решения этих судей от политики отделяет один шаг. Как в 60-х годах прошлого века избиратели отреагировали на либеральные решения ВС, проголосовав за Никсона, так и теперь они могут перейти на сторону демократов, чтобы противостоять нынешним и будущим усилиям судей по передаче власти капиталистам, религиозным фанатикам и партийным боссам.
