В 2023 году многие из нас осознали, наконец, что обрушение прошлого международного порядка не является катастрофой, а содержит гораздо больше позитивного для развития всего мира. За всеми драмами, наблюдаемыми нами сейчас, постепенно проступают черты того баланса, который станет основой сравнительно мирного и справедливого порядка в будущем, пишет Тимофей Бордачёв, программный директор Валдайского клуба.
Основные события и процессы в международной политике 2023 года показали: происхождение текущих фундаментальных изменений является естественным, а основные процессы – конструктивными. Именно поэтому уходящий год будет рассматриваться историками будущего как завершивший период драматического восприятия новой реальности и начавший период выработки к ней конструктивного отношения. Другими словами, именно в 2023 году многие из нас осознали, наконец, что обрушение прошлого международного порядка не является катастрофой, а содержит гораздо больше позитивного для развития всего мира.
Поскольку природа международной политики является трагической, эта политика всегда будет сопровождаться потрясениями и ужасами войны, на фоне которых наши индивидуальные разочарования выглядят наивно. Поэтому наблюдателям лучше сдерживать публичное проявление своих оптимистических ожиданий. Но есть основания думать, что за всеми драмами, наблюдаемыми нами сейчас, постепенно проступают черты того баланса, который станет основой сравнительно мирного и справедливого порядка в будущем. Тем более что некоторые черты и характеристики этого порядка уже стали заметны.
И особенно вдохновляет то, что поведение держав, выступающих в качестве их носителей, не является разрушительным для основ отношений между государствами или направленным на разжигание полномасштабных военных противостояний. Среди таких признаков нового международного порядка можно увидеть несколько наиболее важных. Во-первых, становление демократической многополярности, символом которой является объединение БРИКС. Во-вторых, постепенное размывание монополии узкой группы государств в различных секторах мировой экономики. В-третьих, оживление внешнеполитической активности большинства стран, которые мы определяем как мировое большинство: совокупность государств, которые не ставят перед собой революционных задач, но стремятся к усилению своей самостоятельности в мировых делах и определению собственного будущего.
Все эти яркие явления мировой политики 2023 года показывают, что политические изменения, если пользоваться определением из книги британского историка Эдварда Х. Карра «Двадцать лет кризиса: 1919–1939», имеют намного более высокую вероятность, чем революционные изменения, которые всегда приводили человечество к мировым войнам. И сейчас мы видим, что даже наиболее консервативные силы в международных делах, объединённые в военно-политические блоки во главе с США, также либо двигаются в сторону ревизии того порядка, при котором они имели привилегированное положение, либо ведут оборонительные сражения, задача которых – создать условия для будущих переговоров. В том же случае, когда речь идёт о силах прогресса, в качестве лидера которых выступает группа БРИКС, борьба за изменения также имеет характер ревизии международного порядка, но не его решительного уничтожения. Это позволяет наблюдателю проявить сдержанный оптимизм в отношении нашего общего будущего.
При этом ревизионистский подход со стороны фактических противников Запада представляется нам наиболее важной характеристикой происходящих изменений. Пожалуй, впервые державы, чья практическая деятельность направлена на пересмотр несправедливых порядков и обычаев, во-первых, опираются на существующий корпус международного права, а во-вторых, не ставят своей задачей нейтрализацию держав, с которыми они находятся в состоянии прямого или опосредованного конфликта. То, какую роль в этом играет феномен значительных запасов ядерного оружия в распоряжении пяти стран, ещё неоднократно предстоит осмыслить историкам. Однако если она и является решающей, для нас первостепенное значение имеют последствия, а не причина.
Группа БРИКС была создана в эпоху, когда доминирование США и их ближайших европейских союзников в мировых делах было практически полным, они могли выступать в роли основных распределителей глобальных благ и, что самое важное, такое положение было в определённой степени приемлемым для других государств. В этом другой феномен международного порядка, с которым мы сейчас прощаемся, а также того, как это происходит: никогда ранее несправедливость в отношении интересов большинства стран мира, как и полное удовлетворение своим положением узкой группы держав, не были так эффективно сбалансированы благами, извлекавшимися практически всеми из глобализации. Можно даже предположить, что положение дел, известное нам как либеральный мировой порядок, было по своей природе и содержанию переходным между абсолютной тиранией европейских империй XIX века и новым международным порядком, возникающим только сейчас. И возникает он именно как ответ на неизбежный процесс возникновения множества суверенных государств, который в прошлом веке приобрёл всеобщий характер.
Страны, создавшие БРИКС в 2006 году, первоначально ставили перед собой задачи повышения своего влияния на мировые дела с тем, чтобы сделать глобальное развитие отвечающим их собственным интересам. Они не претендовали на то, чтобы разрушить мировой порядок во главе с США, и до сих пор не выступают с такой амбициозной программой. Главная особенность данного объединения – суверенное равенство участников – изначально отличала их от существующих формальных и неформальных коалиций Запада, в центре которых находится непререкаемая власть США над основными действиями союзников в сфере внешней политики и безопасности. Группа БРИКС по своей композиции не могла быть такой и не сможет прийти к подобному способу отношений между своими участниками.
Однако по мере нарастания кризиса либерального мирового порядка влияние и роль БРИКС в мировых делах постепенно увеличивались. В первую очередь нарастало политическое значение группы – именно как способа обозначить альтернативный западному подход к решению задач глобального развития и широкой международной повестки. Вместе с тем страны группы по-прежнему не формулируют задач, которые можно было бы считать прямым вызовом Западу или отражающими сопоставимое по чёткости с западным видение «идеального» мирового порядка. Это является, на наш взгляд, неизбежным следствием отсутствия гегемонии одной державы в данной группе, что не препятствует возникновению общих интересов в рамках группы, но лишает её возможности постановки целей и задач, исполнение которых требует подчинения всех одной лидерской воле.
Несмотря на свои особенности и отличия от традиционных институтов, группа БРИКС стала, несомненно, главным явлением международной политики в 2023 году. Решение о расширении состава группы, принятое в августе 2023 года, сделает её в 2024 году сообществом государств крупного и среднего масштаба. Важным становится то, как с новым составом участников и развивающимися партнёрствами с другими державами группа БРИКС будет двигаться к реализации своей основных задач в том, что касается мировой экономики – созданию «подстраховок», позволяющих глобализации сохраняться на плаву в условиях, когда её прежние лидеры на Западе уже не могут в полной мере исполнять эти функции. Создание альтернативных финансовых механизмов и ограничение монопольных позиций доллара США выступают сейчас уже не как способы разрушения старого мирового порядка, а в качестве инструментов, необходимых для того, чтобы глобальная экономика не погрузилась в хаос.
Это позволит сохранить наиболее важные достижения глобализации – всеобщую рыночную открытость, свободный торговый и технологический обмен. То есть именно те структурные возможности, на которые опирается самостоятельная политика стран мирового большинства. Эти государства также на ставят перед собой задачи слома существующего международного порядка и разрушения глобализации. Однако они постепенно повышают степень своей самостоятельности в определении внешнеполитических решений и экономических партнёрств. В целом страны мирового большинства делятся на две группы. Первая из них уже уверенно выстраивает самостоятельные траектории достижения основных целей развития и выступает в этом партнёром как Запада, так и его ведущих оппонентов. Вторая пока только повышает уровень своей требовательности к США и союзникам в том, что касается условий сохранения формально уважительных отношений. Однако и тот и другой типы поведения являются признаками новой эпохи в международной политике.
