Чтобы понять главные уроки санкций против Южной Африки, необходимо сначала объединить в общую картину все яркие противоречия апартеидного периода, который продлился с 1948 года по 1994 год, пишет Лора Чкония, научный сотрудник Центра ближневосточных и африканских исследований Института международных исследований МГИМО МИД РФ.
С одной стороны, белые власти держались на плаву десятилетиями, находя лазейки и решения, которые позволили им не только выживать, но и вопреки санкционному давлению создать самую боеспособную армию региона, разработать ядерное оружие и построить единственную на континенте атомную электростанцию, а также запустить производство газа из угля на основе собственной передовой технологии. С другой стороны, страна была охвачена столкновениями, диверсиями и страхом, осуждение международного сообщества продолжало расти, достигнув своего пика в середине 1980-х годов, когда был сформирован коллективный и единый санкционный фронт, который привёл к политической и экономической изоляции ЮАР. В итоге стоимость сохранения режима апартеида стала слишком высокой, чтобы намеченный политический курс мог продолжаться.
Этому, безусловно, поспособствовали международные и односторонние санкции. Ограничения вводились постепенно (первые международные санкции, а именно эмбарго ООН на поставку вооружения, были введены лишь через пятнадцать лет после прихода Национальной партии к власти и принятия первых дискриминационных законов), при этом многие годы не имели обязательной юридической силы, часто не соблюдались и порой выполняли скорее символическую, нежели реальную функцию. Помимо этого, отсутствие функционирующего механизма вторичных санкций создало пробелы в системе, благодаря которым апартеидному режиму удалось сохранить партнёрские связи с теми, кто либо сам находился в изоляции, либо был готов закрыть глаза на всю аморальность проводимой белыми властями политики.
Так, Израиль и ЮАР подписали в 1975 году секретное соглашение о сотрудничестве в военной сфере, главным итогом которого стала разработка апартеидным режимом собственного ядерного оружия . Вплоть до исламской революции 1979 года Иран активно поставлял нефть в ЮАР, играя таким образом важную роль в обходе нефтяного эмбарго. Позже, во время Ирано-иракской войны, ЮАР поставляла оружие в Иран в обмен на нефть. Наконец, правительство Шарля де Голля на фоне постепенного отказа других стран от сотрудничества с режимом апартеида успешно заняло освободившиеся нищи: с 1964 года по 1974 год объёмы французского экспорта в ЮАР выросли втрое, активно экспортировалось оборудование для электростанций и железных дорог, двигатели, реализовывались проекты по строительству гидроэлектростанций и магистралей, а также бурение на шельфе западного побережья. Франция, в свою очередь, активно импортировала уголь.Эти примеры – лишь малая часть большой картины союзников (скрытых и публичных), спонсоров и партнёров апартеидной власти, которые провели четкую грань между экономическими и политическими интересами. При этом чаша весов зачастую перевешивала в сторону первого.
Тем не менее меняющаяся внешняя геополитическая конъюнктура, завершение холодной войны , а также усиливающееся международное осуждение расовой дискриминации привели к ужесточению мер и принятию односторонних санкций теми, кто ранее либо полностью от них воздерживался, либо участвовал в них без особого энтузиазма. Американцы и европейцы, например, перестали видеть в белом режиме союзника в борьбе против коммунизма, и в 1986 году США приняли Всеобъемлющий закон против апартеида (Comprehensive Anti-Apartheid Act), который предусматривал ограничения на торговлю, инвестиции и туризм, а также требование вернуть кредиты, ранее выданные ЮАР. За год до этого были приняты санкции Европейского экономического сообщества, которые закрепили эмбарго на вооружение и отказ от сотрудничества по военному направлению, нефтяное эмбарго (до этого момента уже действовали ограничения на экспорт нефти в отдельных европейских странах) и отказ от новых соглашений в ядерной сфере. Кроме того,страны Содружества наций в 1986 году ввели санкции, предусматривающие запрет на выдачу новых государственных займов правительству ЮАР, организацию государственных торговых миссий, продажу компьютеров (которые могли бы использоваться южноафриканскими силами безопасности), сотрудничество в области нефтяных, ядерных и военных технологий,на культурные обмены.
На этом фоне, начиная с момента введения относительно щадящих мер в период с 1950-х по 1970-е годы и вплоть до самых жёстких санкций 1980-х были выработаны различные методы обхода ограничений для выживания в условиях изоляции.
Во-первых, власти действовали на опережение. С учётом отсутствия собственных нефтяных месторождений и зависимости от импорта было принято решение увеличить стратегические запасы нефти до момента введения международного эмбарго. Помимо этого, велась постоянная деятельность по разработке и совершенствованию национальных технологий, одним из результатов которой стал проект по производству синтетического жидкого топлива из угля компанией Sasol. Это стало возможным благодаря приобретённым в 1930-х годах компанией Anglovaal правам на использование синтеза Фишера – Тропша.Помимо этого, было принято заблаговременное решение о строительстве АЭС Коберг для обеспечения энергетической безопасности.
Во-вторых, государство заложило необходимый законодательный фундамент, чтобы работа по обходу санкции осуществлялась под покровом тайны. Например, были приняты Закон об обороне 1957 года и Закон о вооружении 1968 года. Второй предусматривал лишение свободы за разглашение информации о деятельности по военной линии. Логика была простой – невозможно остановить процессы, о которых никто не знает.
В-третьих, власти проявили готовность задействовать гибкие (и не всегда законные) схемы для бесперебойной поставки стратегически важных товаров и для экспорта сырья и местной продукции. Была создана сеть секретных партнёров, посредников, фиктивных компаний и банков для закупки вооружения или необходимых компонентов для собственного оружия (производимого в первую очередь компанией ARMSCOR), которое далее экспортировалось с помощью этих же сетей. Например, французские технологии и вооружения передавались южноафриканцам через Марокко в обмен на обучение марокканских военных, а независимые специалисты и консультанты со всего мира привлекались для участия в проектах, где нужны были передовые международные компетенции.
Наконец, всё вышеуказанное стало возможным благодаря высокому уровню технического образования (среди белокожего населения) и предотвращению массового оттока высококвалифицированных кадров вплоть до последних лет апартеида.
В итоге вопреки всем усилиями Национальной партии санкции сработали. При этом, отвечая на вопрос об истинных причинах краха режима, последний президент белой апартеидной Южной Африки Фредерик де Клерк выделил именно политический фактор. Безусловно, к нему привели и чрезмерные траты на обход санкции (в период с 1973 года по 1984 год только на обход санкций было потрачено 22 миллиарда рандов), и падающие цены на экспортируемое сырьё (преимущественно золото, бриллианты, платина) в сочетании со снижением объёмов его добычи начиная с начала 1980-х годов, и слабо развитое собственное производство для создания цепочек добавленной стоимости, и начало долгового кризиса в стране в 1985 году. Были исчерпаны лазейки и неофициальные каналы для торговли на фоне закручивания гаек, а в 1985 году на территории всей страны было объявлено чрезвычайное положение из-за возрастающего внутреннего конфликта.Наконец, белому режиму не удалось убедить свой электорат, в первую очередь образованных англоязычных жителей, в необходимости сохранения режима, и в 1992 году на референдуме о реформах белое население проголосовало за отказ от апартеида. Спустя два года после этого к власти в уже свободной от апартеида ЮАР пришёл первый чернокожий президент Нельсон Мандела. 46 лет международного одиночества подошли к концу, и началась новая глава в истории страны, продолжающаяся и по сей день.
