Нарды против шахмат: отношения Турции и России

Президентские выборы в Турции пройдут уже в это воскресенье, 24 июня, и нет никаких гарантий, что Эрдоган выиграет первый раунд. Если он победит, то Москве придётся рассматривать его предложение о совместном производстве ЗРК С-500 со всей серьёзностью. Если же проиграет – чего также нельзя исключать, – ситуация изменится, и новый президент, может быть, станет вести переговоры кардинально иным образом, пишет Хюсейн Багджи, руководитель кафедры международных отношений Ближневосточного технического университета Турции (Анкара).

Хотя пока предложение президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана о совместном российско-турецком производстве зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) С-500 выглядит фантастично, в долгосрочной перспективе Турция всё-таки может стать технологическим партнёром России в сфере производства ракетных систем.

Дело в том, что страна сталкивается с косвенным «военным эмбарго» со стороны некоторых государств – членов НАТО. Решение турок относительно закупки российских оборонительных систем С-400 вызвало споры среди государств НАТО, а также «серьёзно разозлило и раздосадовало» администрацию США. Ряд заявлений со стороны Пентагона и Госдепа США создали путаницу относительно того, примут ли США такое решение Турции или же станут его оспаривать. Поэтому сегодня среди американских ведомств царит «какофония».

Решение Турции о закупке у России систем С-400 основано на историческом опыте, когда США отказались продавать ей оборонительные системы «Пэтриот». После первой войны в Персидском заливе ей удалось заполучить эти системы в качестве «займа» от Германии и Нидерландов. Однако же вскоре после этого немцы и голландцы оставили турок с пустыми руками и без каких-либо систем противовоздушной обороны – и это с учётом той опасности, которой подвергаются её границы.

Турция заявляет, что в конце 1990-х НАТО никак не отреагировала, когда российские системы С-300 закупила Греция, разместившая их на одном из островов в Эгейском море. Это весомый аргумент, хотя греки и знали, что не смогут применять новое оружие против какой-либо другой страны – участницы НАТО без разрешения центра. Действие этого шага на Турцию было скорее психологическим, чем реальным. В НАТО есть принцип, согласно которому между его странами-участницами строжайше запрещены любые войны.

О турках и зенитно-ракетных комплексах Евгений Бужинский
Сенат США принял проект оборонного бюджета на 2019 год, согласно которому Турция исключается из программы поставок истребителей F-35. Анкара в свою очередь заявила, что не откажется от покупки российских зенитно-ракетных комплексов С-400. А на днях Реджеп Тайип Эрдоган сообщил, что предложил Владимиру Путину совместно производить ЗРК С-500. О тактике Турции, перспективах её отношений с Россией и противоречиях между Анкарой и Вашингтоном в интервью ru.valdaiclub.com рассказал кандидат военных наук, председатель Совета ПИР-Центра Евгений Бужинский.

В Турции актуальны и более общие ожидания относительно того, что улучшение экономических и политических отношений с Россией может привести их также к военному сотрудничеству, поскольку НАТО выказывает всё больший скепсис относительно политического развития Турции и авторитарных тенденций в политике президента Эрдогана. Между тем президентские выборы в Турции пройдут уже в это воскресенье, 24 июня, и нет никаких гарантий, что президент Эрдоган выиграет первый раунд. Если он победит, то его предложение о совместном производстве ЗРК С-500 придётся рассматривать со всей серьёзностью. Если же проиграет – чего также нельзя исключать, – ситуация изменится, и новый президент, может быть, станет вести переговоры кардинально иным образом.

В настоящий момент Турция не столь сильна в плане военного оснащения по сравнению с Россией, в связи с чем возникает сомнение: нужно ли президенту Путину «делиться» технологиями или налаживать совместное производство с Анкарой? С точки зрения отношений Турции с НАТО понятно, что передача технологий всегда воспринималась ей как запасной и при этом весьма спорный вариант. Сейчас разница лишь в том, что Россия выступает в роли выгодной для турецкой стороны альтернативы, выбрав которую она также сможет сделать существенный вклад в развитие своего военно-промышленного комплекса.

На данном этапе всё будет зависеть от того, сочтёт ли Путин нужным рассматривать Турцию как стратегического и военного партнёра в рамках будущего российско-турецкого сотрудничества. Турецкое правительство склонно видеть себя в роли загнанного в угол зверя, в то время как сильный и, казалось бы, способный оказать ему поддержку «товарищ» в лице НАТО на деле никоим образом не придаёт ему стратегической значимости. Хотя мог бы. И эта парадигма довольно прочно обосновалась в голове Эрдогана и членов его правительства.

Теперь президенту России предстоит решить серьёзную дилемму – как поступить с Турцией. Путин понимает, что у российско-турецкого сотрудничества в области обороны и вооружения также существуют определённые ограничения. Удастся ли их обойти? Похоже, что Путин не откажет Эрдогану, и военное сотрудничество двух стран будет развиваться и дальше. Турки, известные своим умением торговаться, знакомы с правилом: «Если вы купите, то предложу вам наилучшую цену». Да, кажется, Эрдоган предлагает что-то практически немыслимое, однако соглашаться на это или нет – решать Путину. А он знает: Турция как никогда прежде со времён Второй Мировой войны нуждается в поддержке России, оказать которую она вполне в силах.

Свой ход, если пользоваться аналогией с шахматами, Турция сделала, и теперь все ждут, чем ответит гроссмейстер Путин, которой привык продумывать свои действия минимум на три хода вперёд. Кажется, Анкаре привычнее играть в нарды, в то время как Москве комфортно за шахматной доской. У Эрдогана уже выпало «шесть-шесть», а Путину ещё только предстоит принять верное решение. Время у него есть – по крайней мере до того момента, когда станут известны результаты президентских выборов в Турции.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.