В пятницу в Москве прошла совместная дискуссия клуба «Валдай» и Фонда Горчакова, посвящённая российскому и европейскому взгляду на перемены, происходящие в Евросоюзе. Были затронуты вопросы о миссии ЕС в современном мире, равно как и перспективы взаимодействия между двумя сторонами.
Если для России ЕС – одно из важнейших направлений внешней политики, то Россия для ЕС – «стратегический вызов», что бы это ни значило. Взаимное притяжение между двумя ключевыми мировыми игроками велико, но так же велико и взаимное отталкивание. При этом ЕС как политический проект переживает кризис, и проблемы внутри блока имеют для него гораздо больший приоритет, чем отношения с Россией. В таких условиях врачебный принцип «не навреди» – лучшее, чем могут руководствоваться государственные деятели обеих сторон, выстраивая политику в отношении друг друга. К таким выводам пришли участники дискуссии, прошедшей 25 октября в Фонде Горчакова в рамках девятой научно-образовательной программы «Диалог во имя будущего – 2019».
Вице-президент Института Евразийских Исследований Андреа Джаннотти, также являющийся преподавателем Пизанского университета, предложил взглянуть на то, как изменился контекст, в котором проходит европейская интеграция. У её истоков лежала идея преодоления франко-германского соперничества, напомнил он. Позднее в её орбиту втянулись другие страны Западной Европы, и со временем Европейский союз стал неоспоримым символом успеха. Но именно в те годы, когда он, казалось, достиг максимума влияния и привлекательности в качестве цивилизационного образца, были посеяны семена грядущих потрясений. Расширение ЕС на восток создало новые вызовы, в странах «старой Европы» усиливался евроскептицизм, а самое главное – Евросоюз оказался не готов к экономическому кризису. «В европейских договорах нет слова “кризис”, – подчеркнул Джаннотти. – Кризис как системную экономическую ситуацию они не учитывают, так как исходили из перспективы бесконечного экономического роста».
Но вместе с тем усиление антиевропейских настроений ведёт к мобилизации проевропейских сил, подчеркнула Фишер. «Европа остаётся важнейшей темой внутриевропейских дебатов», – сказала она. И это фактор, который недооценивают в России.
Что касается отношений между Россией и ЕС, то они, по словам Фишер, начали ухудшаться ещё в конце 1990-х. Причины тому – фрустрация Европы по поводу политических процессов, происходивших в России, недовольство России вмешательством Запада во внутренние дела постсоветских стран и особенно активность НАТО, в том числе военная операция против Югославии в 1999 году. Но водоразделом стал 2014 год, когда из-за конфликта на Украине по инициативе ЕС было заморожено всё сотрудничество с Россией на институциональном уровне, а новой реальностью отношений двух сторон стали взаимные санкции.
О роли санкций рассказал признанный специалист по этому вопросу Иван Тимофеев, программный директор клуба «Валдай». По его словам, отличительной особенностью российско-европейской санкционной войны является то, что санкции наносят примерно одинаковый ущерб обеим сторонам. В этом смысле европейские санкции менее эффективны, чем американские, впрочем, ни те, ни другие не приводят к заявленной цели – изменению политики тех стран, против которых они вводятся. Важно, что ЕС не идёт на санкционную эскалацию. «Это хорошо показала реакция на события в Солсбери и в Керченском проливе, – отметил Тимофеев. – Страны ЕС не хотят применять больше санкций, чем содержится в “украинском пакете”». В то же время, для Европы санкции имеют большое политическое значение, являясь выражением европейского единства, добавил он. Именно поэтому отдельные страны могут высказывать негативное отношение к санкциям против России, но исправно голосуют за их продление.
Россия, в свою очередь, скептически относится к идее единой внешней политики ЕС, что продемонстрировало выступление Александра Орлова, бывшего посла России во Франции и исполнительного секретаря форума «Трианонский диалог». По его словам, России нужно делать акцент на развитии двусторонних отношений, помня, что решающую роль в ЕС играет не наднациональный орган – Еврокомиссия, а Европейский совет, состоящий из глав государств и правительств.
Впрочем, почти у всех выступающих нашлись добрые слова в адрес президента Франции Эммануэля Макрона. Большое впечатление произвела его августовская речь на конференции послов Франции в Елисейском дворце, в которой он признал окончание западной гегемонии и призвал переосмыслить отношения с Россией. Александр Орлов назвал Макрона политиком новой формации, признающим изменения в мире. А, по словам, Арно Дюбьена, руководителя франко-российского аналитического центра «Обсерво», Макрон – убеждённый европеец старой школы, искренне верящий в ценности европейской интеграции. Но он пошёл на конфронтацию сразу с несколькими странами ЕС: Польшей, Венгрией, Италией при предыдущем правительстве и вдобавок столкнулся с внутренним фронтом в лице «жёлтых жилетов». Всё это может помешать реализации его амбициозного видения. Кроме того, как заметила Сабина Фишер, Макрон – неореалист, думающий о великих державах, но упускающий из виду средние и малые. Это, безусловно, импонирует России, но «не по-европейски», добавила она.
Несмотря на все сложности, диалог между Россией и Европой продолжается. Кризисные явления последних пяти лет избавили стороны от иллюзий в отношении друг друга, и это хорошо. Как отметил модератор дискуссии, директор клуба «Валдай» по научной работе Фёдор Лукьянов, в международных отношениях нет такого понятия, как дружба. Как только начинаются разговоры про дружбу и братство, уходит рациональность, теряются из вида объективные обстоятельства. Сегодня Россия и Европа могут смотреть друг на друга трезво, через призму собственных интересов, находя те направления, где их взаимодействие будет взаимовыгодным. А когда-нибудь, возможно, достигнут точки, когда смогут выработать новую концепцию своих отношений.
