Как скажется на международной политике американо-китайское противостояние? Что мешает российским учёным, разработавшим вакцину от коронавируса, бороться с пандемией во всём мире? Можно ли избежать грядущей технологической войны? Эти темы обсуждались 21 октября в ходе XVII Ежегодного заседания Международного дискуссионного клуба «Валдай». Аналитическую записку по итогам второго валдайского дня подготовили программный директор Клуба Андрей Сушенцов, директор Центра пространственного анализа международных отношений МГИМО Игорь Окунев и старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО Андрей Баклицкий.
Контуры «горячего мира»
Второй день работы XVII Ежегодного заседания клуба «Валдай», открылся сессией, посвящённой перспективе новой холодной войны – на этот раз между США и Китаем. Модератор сессии Тимофей Бордачёв предложил выступающим оценить вероятность повторения этого сценария, учитывая усиливающийся накал риторики в последние месяцы и несопоставимость нынешней ситуации на международной арене с моделью идеологического противостояния США и СССР. Отдельное внимание было предложено обратить на значение возможной новой биполярности для других участников мировой политики, в первую очередь России, Индии, стран ЕС и АСЕАН.
Кевин Радд, президент исследовательского центра Asia Society Policy Institute и бывший премьер-министр Австралии, изложил ключевые различия между противостоянием США и СССР в 1940–1980 годах и нынешней нарастающей конфронтацией США и КНР. В современном мире ослаблено значение идеологических различий между сверхдержавами и роль стратегических вооружений, нет примеров военного противостояния между их сателлитами в странах «третьего мира», более того – страны связывает глубокое экономическое сотрудничество. В то же время сохраняется опасность того, что один из эпизодов неразрешимых противоречий может спровоцировать цепочку непредсказуемых последствий и привести к глубокому конфликту. А если США не смогут встать на защиту одного из своих союзников в регионе, это будет означать конец доминированию Америки в Азии.
Янь Сюэтун, декан Института международных отношений Университета Цинхуа (Китай), обратил внимание на то, что ключевой территориальной проблемой в Азии остаётся вопрос Тайваня. По его мнению, последние действия США в поддержку Тайбэя усиливают вероятность окончательной сецессии острова. Остальные страны региона не хотят новой биполярности и стремятся выбрать «сингапурскую модель» стратегического сотрудничества с США на фоне тесного экономического взаимодействия с Китаем.
Остаться в стороне от китайско-американского противостояния у третьих стран не получится. Хотя им не придётся вписываться в жёсткую блоковую систему холодной войны и великие державы не будут вести войны их руками на их территории, балансировать между Вашингтоном и Пекином будет всё сложнее.
Джереми Шапиро, директор по исследованиям Европейского совета по международным делам, обратил внимание на то, что возможный приход в Белый Дом демократов изменит расклад сил в стране, а внешняя политика США станет существенно более идеологизированной и вернётся к традиционной опоре на международные институты и военно-политических союзников. По мнению эксперта, в такой комбинации роль США в качестве глобального лидера вновь станет привлекательной для стран региона. США будут опираться на свои альянсы и стараться заставить союзников предпринимать конкретные действия против КНР, как уже происходит с Европой.
Впрочем, государства Азиатско-Тихоокеанского региона и не видят себя в полной изоляции или равноудалённости от США и Китая. Дино Патти Джалал, основатель Внешнеполитического сообщества Индонезии, охарактеризовал современный мир как многополярный, но содержащий «полтора лидера». При этом факторы подобного лидерства существенно отличаются: если Америка опирается на военные союзы, экономическое давление и либеральные ценности, то Поднебесная не ставит целью продвижение коммунизма, действует прагматично и опирается скорее на инвестиции и торговлю. Также в противовес США, стремящимся действовать глобально, Китай пока не готов брать на себя ответственность за общемировые проблемы или споры, находящиеся далеко за сферой его прямых интересов. Россия в этом контексте возвращается в мировую политику, в том числе в регионе АСЕАН, но пока преимущественно в области военно-технического сотрудничества. На смену Движению неприсоединения, созданному в годы холодной войны от ощущения беспомощности, должен прийти принцип присоединения к позиции Пекина или Вашингтона в каждом конкретном случае в зависимости от собственных интересов. Государства АСЕАН надеются, что заинтересованность США и КНР в странах региона даст им рычаг влияния на великие державы.
Схожим образом мыслит и Индия, нуждающаяся в стратегической автономии. П.С. Рагхаван, председатель Национального консультативного совета по безопасности (Индия), вывел для своей страны формулу баланса сил, которая могла бы быть интересна и другим странам региона. Она заключается в отходе от политики неприсоединения, но при сохранении «стратегической автономии», предполагающей тем не менее активное взаимодействие одновременно со всеми центрами силы в зависимости от конкретной отрасли или проблемы. При этом Индия не считает для себя выгодными планы по доминированию в мировой политике и концентрируется только на повышении своей привлекательности и конкурентоспособности. В том, что касается ответа на перспективы доминирования Китая на суше и на море, интересы Дели совпадают с интересами Вашингтона. Но решение Индия всё же видит в создании регионального порядка, основанного на сотрудничестве с участием Пекина.
Россия входит в «новую холодную войну» спиной к спине с Китаем, во многом потому, что Запад не оставил ей другого выбора. Председатель Комитета по образованию и науке Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации Вячеслав Никонов высказал позицию, что холодная война как политика США по поддержанию своего доминирования за счёт сдерживания других полюсов силы никогда и не заканчивалась, просто к противостоянию с СССР/Россией добавилось соперничество с Китаем. По мнению политолога, суть конфликта связана с тем, что амбиции США существенно превосходят их нынешний потенциал, а растущие возможности Китая делают его фаворитом в данном противостоянии. Последние события показывают, что образ США как страны с наиболее эффективной политической, экономической и социальной системой, включая образование и здравоохранение, перестаёт быть притягательным.
Что касается России, то Америка не оставила ей выбора в данной ситуации, прямо записав во всех доктринальных документах её в ряды врагов Вашингтона в одну компанию с Китаем. И в такой ситуации пределом военно-стратегического сотрудничества с Китаем может выступать только стремление России балансировать свои интересы и с другими державами региона, прежде всего с Индией. При этом относительные возможности Вашингтона с тех времён заметно снизились – как в экономике, так и в военной сфере и мягкой силе, а у Пекина, наоборот, возросли. Китайское общество и институты также более устойчивы чем американские. Вашингтон всё ещё может нанести заметный урон своим противникам (особенно в экономической сфере), но в долгосрочной гонке шансы на победу не на его стороне.
Российская вакцина и мир
Специальная сессия второго дня работы форума была посвящена обсуждению последствий пандемии коронавируса и российским разработкам вакцины против него. В дискуссии под руководством Андрея Быстрицкого приняли участие директор НИЦЭМ имени Н.Ф. Гамалеи Александр Гинцбург, генеральный директор ФБУН ГНЦ ВБ «Вектор» Роспотребнадзора Ринат Максютов и генеральный директор Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев.
Было отмечено, что в ближайшие недели Россия перейдёт к массовому производству вакцины, в отношении которой параллельно завершается третий этап испытаний, что позволит в течение 10–12 месяцев вакцинировать примерно 70 процентов населения России, а значит, принципиально побороть болезнь в нашей стране. Российский фонд прямых инвестиций оказывает содействие российским разработкам в международном патентировании и выходе на зарубежные рынки производства и распространения, благодаря чему Россия может сыграть существенную роль в борьбе с пандемией во всём мире.
Тем не менее особое внимание в дискуссии было уделено противоречивому восприятию российской вакцины в мировых СМИ. Единодушное благожелательное отношение мирового научного сообщества в данном случае резко контрастирует с попытками дискредитации вакцины со стороны отдельных игроков фармацевтического рынка и некоторых западных государств.
Биполярный мир технологий
Вечерняя сессия клуба, которую провёл Иван Тимофеев, была посвящена теме технологических войн. Предыдущие десятилетия были благоприятными для международного научного и технологического взаимодействия, однако ситуация меняется на глазах, относительная открытость сменяется подозрительностью и острой конкуренцией. В то же время научно-технологическая сфера никогда не могла развиваться в изоляции, во взаимосвязанном мире необходим обмен знаниями. Но гонка за новыми технологиями – в центре соперничества крупных стран, обладание ими определяет место каждой державы в мировой расстановке сил. Экспертов попросили ответить на вопрос, как избежать такой технологической войны?
Джеймс Эндрю Льюис, cтарший вице-президент и директор Программы политики в сфере технологий в Центре стратегических и международных исследований, считает, что мы только в начале технологического противостояния в мире. Если раньше США были воодушевлены научно-технологическим сотрудничеством с Китаем, то сейчас всё чаще во главу угла становится вопрос о так называемом «технологическом суверенитете», причём он становится актуальным не только для двух крупнейших игроков, но и для Европы, России, Индии и других стран. И данная тенденция не сменится после выборов в Америке, поскольку отражает более фундаментальные изменения в мире конкуренции за технологии. Шайлеш Наяк, директор Национального института перспективных исследований (Индия), напротив – выступил оптимистом и предположил, что общие серьёзные вызовы, такие, как например, изменение климата, будут толкать человечество скорее к сотрудничеству в научно-технологической сфере, чем к национальной изоляции.
Управляющий директор группы компаний Яндекса Тигран Худавердян описал положение России в этом вопросе как двойственное. С одной стороны, нельзя говорить о полноценном технологическом суверенитете нашей страны, но с другой – Россия является одним из лидеров в мире по собственным онлайн-сервисам. Эксперт также отметил, что поскольку цифровые технологии становятся частью повседневной жизни, то государство будет всё больше вмешиваться в эту сферу, чего тем не менее не стоит бояться, поскольку вместе с вниманием, может прийти и поддержка.
Руслан Юнусов, генеральный директор Российского квантового центра, руководитель проектного офиса по квантовым технологиям госкорпорации «Росатом», на данных из своей профессиональной области показал, что мир определённо становится всё более биполярным в технологической отрасли, происходит существенное расширение экспортного контроля на существующие и только возникающие технологии. Причём в данном случае скорее политика начинает довлеть над наукой и бизнесом, поскольку мир технологий всё больше зависит от геополитических реалий.