Клуб «Валдай»

Низкая монетизация экономики «убивает» отложенный спрос внутри страны, а субсидирование процентных ставок потребует существенно больших денежных вливаний, нежели озвученный 1 триллион рублей, который фактически будет оседать в банковской системе вместо эффективного использования в целях проектного финансирования и проведения ускоренного импортозамещения в критически важных секторах экономики, полагает Екатерина Арапова, ведущий научный сотрудник, директор Центра экспертизы санкционной политики Института международных исследований МГИМО МИД России.

Пандемия COVID-19 спровоцировала резкое сокращение объёмов производства, падение спроса, уменьшение доходов и спад экономической активности. Глобальный карантин ударил по предприятиям и стал причиной роста безработицы по всему миру. Особенно пострадал от закрытия границ сектор услуг (в первую очередь торговля, транспорт и туризм) – крупнейший источник экономического роста и занятости как в развитых, так и в развивающихся экономиках.

Глобальный финансовый кризис 2007–2008 годов ознаменовал начало переориентации китайской экономики с модели, ориентированной на экспорт, к модели, ориентированной на потребление. Эры политики Go Global 3.0 и Go Global 4.0 при администрации Си Цзиньпина создали новые направления для внешних инвестиций, что позволяет Китаю продвигать дальше национальную экономику вверх по ценовой цепочке.

Китай заинтересован в торговой сделке с США, пишет Екатерина Арапова, директор Центра экспертизы санкционной политики МГИМО МИД России. В контексте замедления темпов экономического роста страны, отрицательного прироста международных резервов, роста бюджетного дефицита и долга корпоративного сектора, а также нестабильных, крайне уязвимых и разнонаправленных потоков капитала страна остро нуждается в ёмких свободных от тарифов рынках.