В минувшую субботу в результате авиаудара, нанесённого по столице Йемена Сане силами коалиции, возглавляемой Саудовской Аравией, погибло более 140 человек и более 500 было ранено. Удар был нанесен по зданию, в котором проходила панихида по отцу видного йеменского политика и министра внутренних дел в новом санском правительстве аль-Рувейшана. Среди убитых оказалось немало знаковых фигур, но по случайности основные лидеры правящих в Сане политических объединений – партии Всеобщий народный конгресс (ВНК, крыло бывшего президента страны Салеха) и «Ансаруллах» (хуситов) – уцелели.
Это не первая бомбардировка мест скопления гражданских лиц за время проведения операции «Буря решимости», начатой саудовской коалицией в марте 2015 года. Главными целями бомбардировок с первых дней интервенции были дороги, мосты, цистерны для сбора воды, энергетические и военные объекты, а также правительственные здания. Объявленный Командованием саудовской коалиции в мае 2015 года переход к новой фазе кампании под названием «Возвращение надежды» ровным счётом ничего не поменял в тактике ведения операции. Интенсивность бомбовых авиационных ударов по-прежнему доходит до 200 вылетов в день и выше.
При этом общая ситуация на главных фронтах противостояния сил саудовской коалиции и салехо-хуситского альянса (СХА) в северной части Йемена после более чем полутора лет войны не претерпела принципиальных изменений. Большинство крупнейших городов Севера, таких как Сана, Ходейда и Таизз остаются в руках СХА, который продолжает свою политическую консолидацию. В Сане заработал парламент страны, который утвердил новое правительство, хотя и не признанное вовне, но исправно действующее и имеющее все властные атрибуты, включая армию и полицию (в отличие от правительства Хади в Адене). Так что поражение дружественной Эр-Рияду партии «Ислах», вместе с её мощным религиозным крылом – ваххабитской частью «Братьев-мусульман», случившееся в 2014 году, отнюдь не было случайным. Очевидно, что саудовское военное командование по каким-то причинам продолжает считать провал «Ислах» недоразумением и делать на него ставку.
Весной 2016 года новым вице-президентом «законного правительства Хади» был назначен генерал Али Мохсин. Имидж Али Мохсина как лидера военного крыла партии «Ислах» сформировался в результате его перехода из лагеря Салеха в марте 2011 года на сторону оппозиции. Вместе с Али Мохсином на стороне «Ислаха» оказалась и крупная часть армии. Назначение Али Мохсина на высокий пост нельзя назвать взвешенным и миролюбивым актом со стороны Эр-Рияда, направленным на достижения компромисса с хуситами, поскольку этот генерал также командовал правительственными войсками с 2004 по 2010 годы в ходе саадских войн, направленных на ликвидацию хуситов.
Вопрос о легитимности находящегося с начала кризиса в Эр-Рияде президента Хади, избранного на пост президента в феврале 2012 года представляется сегодня второстепенным. С момента избрания в задачу недавнего вице-президента страны входило главным образом исполнение решений СБ ООН по Йемену в русле реализации положений Инициативы Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Его авторитет основывался на силе и влиянии внешних кураторов и спонсоров мирного процесса в Йемене, прежде всего – ООН. При этом особую роль в Йемене параллельно оставили за собой также Саудовская Аравия и США, которые также наладили с Хади весьма доверительные отношения.
Отсутствие собственного политического веса у Хади в момент смены Салеха на посту президента делало его более приемлемой фигурой для всех главных политических сил как внутри страны, так и вовне. Однако интервенция, гражданская война и разруха коренным образом изменили положение дел. Отнюдь неспроста Хади, вылетевший в марте 2015 года в Саудовскую Аравию, остался в Эр-Рияде даже после того как командование саудовской коалиции официально объявило год спустя, что он контролирует 80% территории страны. В охваченном сепаратистскими настроениями Юге не забыли о том, что в гражданской войне 1994 года Хади, южанин по происхождение, участвовал на стороне Севера.
Реальная структура йеменского кризиса далека от картины гражданской войны между силами законной власти и мятежниками, якобы совершившими переворот в 2015 году. Конфликт между кланами элит, десятилетиями правивших Йеменом, вылился в раскол мощных племенных коалиций, которые служили фундаментом государственности на севере Йемена с момента образования ЙАР.
Экспансия прозелитского течения ваххабизма в Йемене, которое после объединения двух Йеменов в 1990 году избрало основным каналом своего влияния партию «Ислах», породила мощный конфликт с обеими основными исламскими общинами Йемена (зейдитской и шафиитской). В 2004 году проявлением его стала череда саадских войн, в результате которых хуситское движение стало новой грозной политической силой Йемена.
Сепаратистские силы Юга также создали массовое политическое движение в этой части республики ещё в 2007 году под зонтом Мирного движения Юга (называемого сокращённо арабским словом «Хирак» – движение). В 2009 году его лидером стал бывший президент Народной Демократической Республики Йемен (НДРЙ) Али Салим аль-Бид. Все эти полюса конфликтов внутри Йемена стали катализаторами йеменской революции 2011 года.
Образовавшейся в результате интервенции и давнего политического кризиса в Йемене мешаниной наиболее успешно воспользовались структуры «Аль-Каиды» на Арабском полуострове (АКАП) и ИГИЛ (запрещённая в России радикальная организация). С первых дней войны АКАП захватила власть в Хадрамауте и почти на всём побережье Юга почти до Адена. Это произошло благодаря тому, что структуры, близкие к просаудовскому «Ислаху», избрали тактику заключения договорённостей с лидерами террористических структур, которые ненавидели «Хирак» за его связь с лидерами Йеменской социалистической партии, правившей ранее в НДРЙ.
Между тем, Эр-Рияд не только несёт колоссальные расходы на войну, но и сталкивается с проявлениями недовольства внутри страны, связанными с ходом кампании и растущими людскими потерями. Жители королевства опасаются появления чувства глубокой враждебности у народа, который по праву занимает особое место в истории арабов и славится умением не прощать обиды. Более того, три саудовские провинции, исторически входившие до 1934 года в состав Йемена – Асир, Джизан и Наджран – превратились в арену боевых действий и партизанских операций отрядов СХА против саудовских военных баз. Вопрос о статусе этих территорий, населённых племенами, родственными йеменским, может вновь стать открытым в результате этой войны.
Неудовлетворительный ход кампании в Йемене вызвал жёсткие трения внутри коалиции, которые подтачивают лидерство Саудовской Аравии, не давая ей закрепиться в роли региональной «супердержавы». Так, разногласия с ОАЭ по вопросам стратегии и тактики в Йемене чуть не вылились в открытый конфликт между ними прямо накануне кувейтских переговоров в апреле 2016 года. Разобравшись в ситуации, власти ОАЭ решительно выступили против ставки саудовского командования на «Ислах» и ваххабитское крыло «Братьев-мусульман» в Йемене. В начале 2016 года эмиратские военные предприняли ряд самостоятельных операций на Юге с целью вытеснения «Ислаха» и АКАП с захваченных ими позиций не только в Хадрамауте, но и в Адене, ситуация в котором характеризуется крайней нестабильностью.
В этой игре принимают участие также и две сверхдержавы, поддержавшие интервенцию и имеющие своих офицеров в штабе управления коалиции – США и Великобритания. Они используют конфликт не только для резкого наращивания оружейного оборота со странами Залива, достигшего нескольких десятков миллиардов долларов (на порядок выше, чем до кризиса), но и для расширения собственного военного присутствия в зоне Баб эль-Мандеба.
Если говорить о роли Ирана, то он остается фантомным участником йеменского кризиса и является лишь жупелом, служащим для оправдания политики Эр-Рияда в Йемене. Война убедительно показала, что сам Иран не играл и не играет никакой заметной роли в Йемене, а хуситы выступают самостоятельной и самодостаточной силой, независимой от Тегерана. Блокада страны с суши, воздуха и моря (корабли США также несут там свою вахту) исключила любые спекуляции о поставках Ираном или кем бы то ни было ещё оружия хуситам. Любопытно, что в ходе войны Сана не раз критиковала иранские власти за их политические декларации, которые носили провокационный оттенок и мешали планам СХА по поиску путей скорейшего прекращения войны методом компромисса с Эр-Риядом. Тем не менее иранский фактор остался в игре и всё ещё обладает определённым потенциалом для использования в качестве прикрытия продолжения войны, которая становится всё более бессмысленной и разрушительной.
Совершенно очевидно, что война, инициированная Эр-Риядом в Йемене против сил, которых Саудовская Аравия сочла враждебными себе, зашла в тупик, а йеменский кризис начал обретать совершенно новые параметры. Йеменский капкан пока не захлопнулся окончательно, приведя лишь к быстрому истощению ресурсов всех прямых участников кризиса, но его нужно обезвредить как можно скорее. Сегодня первоочередной задачей мирового сообщества является поиск путей скорейшего прекращения военных действий в Йемене, ведущихся саудовским военным командованием. Именно его военная операция стала главным драйвером всех прочих осей конфликтов, которые длительное время подтачивали страну и превратили Йемен в плацдарм для международных террористических структур – АКАП и ИГИЛ.
