Результат президентских выборов в США в 2020 году, кажется, будет ещё труднее предсказать, не в последнюю очередь из-за интенсивного использования психологических операций и политической войны, которые призваны повлиять на мнение избирателей, когда они придут к избирательным урнам. Но, возможно, часть американских избирателей не испугается до такой степени, чтобы проголосовать за демократов, пишет Грегори Саймонс, доцент Института исследований России и Евразии Уппсальского университета.
Наблюдать за подготовкой к президентским выборам в 2020 году в некоторых аспектах даже более странно, чем за перипетиями последних выборов в 2016 году. Это всё равно, что смотреть на сюрреалистические навороты третьесортного «реалити-шоу». Однако, если подойти к делу аналитически и выявить логику и причины происходящего, ситуация легче поддаётся пониманию. В этом коротком материале мы попытаемся разобраться в словах и действиях, которые зачастую ставят людей в тупик. Для начала мы кратко рассмотрим некоторые сюжеты информационной войны, играющие центральную роль в процессе создания «напуганных избирателей». Далее необходимо определить, кто применяет тактику запугивания, а также выявить политическую логику и аргументы, стоящие за ней. А затем перейдём к тому, как и почему она применяется.
Чтобы напугать целевую аудиторию, вызвать у неё чувство страха, требуется осознанный когнитивный подход, направленный принуждение целевой группы действовать выгодным субъекту образом. Вызвать нужно одновременно два чувства: страх, что может случиться что-то плохое – например, иностранная держава может вмешаться в выборы; и страх, что плохое может случиться конкретно с избирателем – например, иностранная держава может вмешаться в его личный выбор. Здесь психологические операции соприкасаются с политической войной. По сути, речь идёт о когнитивных средствах манипуляции, заставляющих аудиторию усомниться в безопасности своей социальной и политической системы и ключевых ценностей, связанных с данной страной. Фактически цель этих инструментов состоит в том, чтобы оттолкнуть избирателей (в данном случае) от определённого политического кандидата, таким образом, логичным выбором должен стать политический кандидат, не подвергающийся очернению – как, например, ожидалось в ходе президентской избирательной кампании 2016 года.
Нынешний бинарный идеологический раскол в американском обществе глубок и ясен как в политическом, так и в культурном измерении. Говоря упрощённо, с одной стороны находятся так называемые «снежинки» – сторонники «либеральных» политических взглядов, выступающие за глобализацию и мультикультурализм. Они, как правило, живут в городах на западном и восточном побережьях США и обладают значительно большей властью благодаря поддержке основных либеральных средств массовой информации и политического истеблишмента (также известного как «Болото»), располагающих большими финансовыми и информационными ресурсами. Им противостоят культурные и социальные консерваторы, которым ненавистно мировоззрение политического истеблишмента, – так называемые «безнадёжные». В отличие от «снежинок», эти люди, как правило, живут в так называемой «глубинке» между побережьями, они более провинциальны по культуре и чувствуют себя забытыми и маргинализованными в результате глобализации. Эти мировоззрения непримиримы между собой, и уровень конфликта постепенно нарастал ещё до 2016 года. Идёт разрушение ключевых мифов и ценностей, которые были материалом, скрепляющим плюралистическое общество, примером чему «культура бойкота», исторический ревизионизм и «активистские» группы, такие как Black Lives Matter
и «антифа». Кроме того, с 2016 года присоединился внешний элемент, что в народе называют «Рашагейтом». А в предвыборную кампанию 2020 года добавились ещё и «Чайнагейт» и «Ирангейт».
Логика либерального политического истеблишмента состоит в том, что эти иностранные державы, из которых Россия якобы совершала вмешательство дольше всех, каким-то образом угрожают и самой сути американских ценностей (нематериальная угроза), и безопасности Америки (реальная угроза). Эти утверждения в полной мере используют пафос (эмоциональную логику), мобилизуя аудиторию не только против рассматриваемых стран, но и против политических кандидатов, связанных с этими странами слабыми ассоциациями. Консервативный антиполитический истеблишмент, в свою очередь, характеризует «снежинок» и «Болото» как угрозу американским ценностям и образу жизни – то есть внутреннюю идеологическую угрозу в отличие от внешней идеологической угрозы американской политической и социальной системе. Оба эти нарратива предполагают использование негативной политики, чтобы уменьшить привлекательность идеологического противника для избирателей, создав ему отрицательную ценностно-нормативную репутацию и бренд. Фактически это (обструкционный) маркетинг политического оппонента без согласия и информирования объекта.
Один из уроков 2016 года для некоторых наблюдателей заключается в том, что показатель коммуникативной активности не всегда автоматически даёт коммуникативный эффект. Несмотря на то, что основные политические и медийные показатели предсказывали, Хиллари Клинтон победу в президентской гонке, результат оказался другим, что многих застало врасплох. В 2016 году, как и в 2020 году, одним из основных средств обструкционного маркетинга является попытка обвинить Трампа в сговоре с Россией или симпатиях к ней, чтобы обеспечить победу демократов на выборах. Мейнстримные либеральные СМИ продолжают редакционную политику образца 2016 года, опирающуюся на «интерпретационную журналистику», которую многие предпочитают называть «фейковыми новостями».
Несмотря на то, что в последнее время «Рашагейт» сильно померк после выводов отчёта Роберта Мюллера, всё ещё предпринимаются вбросы новых историй в попытке поддержать нарратив о вмешательстве России в выборы. Это весьма своеобразная ситуация, когда всё более дискредитируемый нарратив «российской угрозы» продолжает обновляться и использоваться. Возникает вопрос: почему это происходит? Дело в исторически установившихся сложных идеологических отношениях, которые берут своё начало со времён победы большевиков в Гражданской войне в России (несмотря на вмешательство США). В дальнейшем образ врага укреплялся на протяжении всей холодной войны, а в настоящее время он рассматривается через призму ценностных и нормативных антагонизмов и соперничества, которые пытаются представить российского «другого» в качестве соперника, а иногда и врага либерализма. Отчасти это понимается как действия против Соединённых Штатов, национального социального и политического образования, а отчасти – против жизнеспособности глобального либерального порядка, поддерживаемого Соединёнными Штатами. Об этом свидетельствуют ведущие либеральные СМИ, которые пытаются установить сомнительную связь между Россией, Трампом и сторонниками Трампа, например утверждая, что сторонники Трампа используют «российскую тактику».
Выборы 2020 года, похоже, движутся в прежнем направлении – лагерь Байдена рассматривается многими как погрязший в политических интригах истеблишмента. Американские спецслужбы, которые в 2016 году активно пытались не допустить избрания Трампа, а затем стремились снять его с должности под предлогом сговора с Россией, теперь предупреждают о новом «российском вмешательстве», направленном против Байдена, но с дополнительным аспектом, ибо теперь Китай и Иран тоже не хотят переизбрания Трампа. При этом Россия по-прежнему считается самой активной иностранной державой, пытающейся ниспровергнуть американскую демократию с помощью крайне «изощрённых» и фантастических международных заговоров. В ход идёт обычный подбор эмоционально заряженных словечек – «взлом выборов», «дезинформация», «сеяние разногласий» и так далее.
Токсичная информационная среда создаёт когнитивный эффект, из-за которого умеренные политические деятели со всех сторон всё чаще рассматриваются как «новые радикалы». Использование нарратива о «Рашагейте» для отпугивания американских избирателей от Трампа и привлечения их к кандидату от Демократической партии может быть эффективным только в том случае, если соответствующие электоральные сегменты придерживаются близких взглядов на мир как в ценностно-нормативном аспекте, так и на уровне фактов. Это ясно видно при анализе идеологического разрыва между избирателями и теми, кто воспринимает Россию как врага или враждебного соперника. Опросы общественного мнения показывают, что в целом избиратели-республиканцы более благосклонны к России, чем избиратели Демократической партии. Это связано с идеологическими и культурными факторами идентичности. Так, американские социальные и культурные консерваторы склонны чувствовать близость с Россией на основе консервативных ценностей. Это может привести к тому, что по крайней мере часть избирателей не испугается до такой степени, чтобы голосовать за демократов. Таким образом, результат президентских выборов в США в 2020 году, кажется, будет ещё труднее предсказать, не в последнюю очередь из-за интенсивного использования психологических операций и политической войны, которые призваны повлиять на восприятие и мнение избирателей, когда они придут к избирательным урнам.
