Визит госсекретаря США Майка Помпео в Сочи в начале недели помог выявить различия между руководством России и США. Мы стали свидетелями обширных дискуссий, посвящённых контролю над вооружениями и вопросам региональной безопасности. Но прорыва всё же не увидели. Не было никаких новых соглашений или даже признаков того, что хотя бы одна из сторон изменила свою позицию по любому из многих вопросов, которые их ныне разделяют, пишет Ричард Вайц, старший научный сотрудник и директор Центра военно-политического анализа в Гудзоновском институте.
Несмотря на оптимистичные заявления президента Владимира Путина и министра иностранных дел Сергея Лаврова, споры о вмешательстве России в выборы в США и выводах доклада специального прокурора Роберта Мюллера ещё не закончились. В докладе делается вывод о том, что российское правительство пыталось повлиять на результаты президентских выборов 2016 года, даже если и не было доказательств прямого сговора между кандидатом Трампом и российскими чиновниками. Переговоры Помпео с Лавровым выявили существенную пропасть во взглядах на проблематику вмешательства во внутренние дела. Как отметил Лавров, эта проблема влияла на российско-американские отношения на протяжении почти века.
Демократические страны, такие как Соединённые Штаты, являются особенно привлекательными целями для операций из-за рубежа, поскольку результаты выборов могут оказать большое влияние на внешнюю политику этих стран. Таким государствам, как Россия, трудно избежать искушения продвигать своих политических кандидатов, которые, как считается, будут проводить выгодную им политику. Любые усилия по согласованию ограничений вмешательства на переговорах должны также учитывать вызовы, связанные с окончательным обвинением источника любого вторжения и принятия соразмерного ответа. Кроме того, даже если национальные правительства могли бы договориться о правилах или нормах надлежащего поведения в этой области, не существует мощного механизма для обеспечения их соблюдения.
Я также не ожидаю значительного прогресса в экспертном или экономическом диалоге, предложенном министром Лавровым. Его предложение «создать неправительственный экспертный совет из известных политических аналитиков, бывших военных и дипломатов, специалистов по двусторонним отношениям», которые могли бы «по-новому взглянуть» на двусторонние отношения, кажется излишним, учитывая существование Международного дискуссионного клуба «Валдай» и других институтов, которые хорошо проявили себя в диагностике разногласий, но чьи рекомендации по их разрешению обычно никогда не выполняются.
Отсутствие дискуссий об Украине вызывает беспокойство, учитывая, что именно решение этой проблемы может ослабить многие экономические санкции США и поможет реализации предложений, направленных на значительное расширение экономических связей. Помпео правильно призвал Москву обратиться к новому руководству в Киеве, чтобы выйти из существующего тупика. Просто настаивать на соблюдении Минских соглашений недостаточно – Москве нужно соблазнить новое украинское руководство компромиссами по Крыму, Донбассу и другим вопросам.
Что касается других проблем, то здесь наметились определённые перспективы. Тон Лаврова в отношении Ирана был удивительно взвешенным. Он дал понять, что цель Москвы – в смягчении напряжённости, и не делал акцент на защите Ирана от Соединённых Штатов. Помпео выделил Северную Корею как проблему, в отношении которой Россия и США хорошо поработали вместе. Ни одна из сторон не проявила беспокойство о кончине Договора РСМД. Это как бы подтверждает моё мнение, что российское правительство тоже больше не хочет этого договора. Взаимное одобрение деятельности российско-американо-китайской тройки по Афганистану интересно само по себе, но этот вопрос лишь кратко обсуждался на открытом заседании.
Похоже, что Трамп и Путин всё-таки встретятся в кулуарах саммита «двадцатки» в Японии в следующем месяце. Растущие разногласия между Китаем и США приведут к интересной трёхсторонней динамике на уровне личных переговоров.
