Мы ещё какое-то время сможем разруливать американо-российские отношения и обходиться небольшими затратами, если что-нибудь вдруг забарахлит. Но в один прекрасный день тормоза или руль могут внезапно отказать, и тогда неизбежно столкновение на большой скорости.
Несмотря на заявление Президента РФ Владимира Путина о выводе «основных сил» российской военной группировки из Сирии, начало непрямых переговоров в Женеве, и всё более частые контакты между госсекретарём Джоном Керри и министром иностранных дел Сергеем Лавровым, Сирия вряд ли послужит существенному улучшению общего климата в отношениях между США и Россией.
Отвлекаясь от остающихся неразрешёнными разногласий между Москвой и Вашингтоном по поводу самого конфликта и политического будущего Сирии, можно предположить, что любая разумная развязка вряд ли будет воспринята американскими элитами в качестве успеха США. А это говорит о том, что в американо-российских отношениях ещё какое-то время будет преобладать напряжённость.
Однако в американо-российском противостоянии из-за Сирии присутствует и нечто другое. Хотя ни Белый дом, ни Кремль, по-видимому, не заинтересованы в улучшении двусторонних отношений для пересмотра своих более широких подходов к выработке политики, каждый из них, похоже, ограничен и в своём поиске поводов для соревнования и конфронтации в Сирии и вне её.
Поэтому нынешний кризис в американо-российских отношениях – это не новая «холодная война», а, скорее, «прохладная война»: от неё никому ни холодно, ни жарко, и в целом она даже не очень-то и мешает. Таким образом, особых причин искать выхода из тупика ни у той, ни у другой стороны не имеется.
Читайте также: Вывод российских войск из Сирии может служить рычагом давления со стороны России – эксперт
А теперь попытайтесь представить, как США и Россия повели бы себя, случись конфликт в Сирии во времена холодной войны. В тогдашней ситуации династия Асадов была бы не просто важной союзницей Москвы на Ближнем Востоке, а краеугольным камнем регионального военного присутствия, угрожающего как союзникам США в регионе, так и южному флангу НАТО. Почувствуй Вашингтон, что ему представляется благоприятная возможность изгнать Асадов, он не задумываясь предпринял бы самые энергичные меры. Возможно, что он не стал бы вмешиваться напрямую, как Америка привыкла это делать после окончания холодной войны, просто оказал бы всестороннюю поддержку региональным игрокам, желающим свергнуть сирийское правительство, чтобы привести к власти дружественный режим.
Это побудило бы Москву намного увеличить поставки оружия Дамаску, не заботясь о том, сможет ли Дамаск за него заплатить, и, возможно, осуществить прямое военное вмешательство гораздо раньше, чем ныне. Более того, российское вмешательство означало бы прикомандирование большого числа военных советников, а то и переброску собственно российских вооружённых сил, либо войск третьей стороны (помимо контингентов, предоставленных Ираном и организацией «Хезболла»).
Читайте также: Диалог «Россия – США» – ключевой фактор поддержания хрупкого переговорного процесса в Сирии
Со своей стороны, американская администрация не стала бы долгие месяцы, а то и годы, рассуждать, следует ли ей вооружать и натаскивать отряды оппозиции, а наводнила бы Сирию противотанковыми ракетными комплексами и, что ещё серьёзнее, зенитными ракетами. В такой ситуации на тщательном отборе сирийских оппозиционных сил настаивали бы разве что совсем немногие члены американской внешнеполитической элиты, а США немедленно начали бы вооружать и обучать всякого, кто был бы готов воевать (как в Афганистане). Региональные союзники США играли бы большую роль в направлении и распределении этой помощи.
Тот факт, что ничего подобного в Сирии не случилось, недвусмысленно говорит об одном: американо-российская конкуренция слишком слаба для того, чтобы Вашингтон или Москва рассматривали эту войну как спор между США и Россией, а не как сирийскую и региональную проблему.
Это не означает, конечно, что Сирия не имеет значения для США или России. Она имеет большое значение – и по многим хорошо известным причинам. Но это значит, что состояние американо-российских отношений НЕ является тем организующим принципом, на котором зиждется и американская и российская политика в Сирии, хотя в обеих странах и раздаются голоса за то, чтобы оно было в такой принцип возведено.
Вместо этого администрация Обамы произвела оценку американских интересов в Сирии вне привязки к двусторонним отношениям и даже оказала сопротивление попыткам превратить этот вопрос в двустороннюю проблему. В той мере, в какой Кремль включил американо-российские отношения в контекст своей политики в Сирии, его действия идут вразрез с логикой холодной войны, ибо Москва стремится использовать конфликт для завязывания диалога и, по возможности, сотрудничества с США (хотя одновременно набирает очки, пытаясь казаться более решительной и дееспособной, чем Вашингтон).
Читайте также: Кому не выгодно перемирие в Сирии?
К несчастью для сирийцев, американо-российская «прохладная война» всё ещё может нанести тяжкий сопутствующий ущерб. В этом плане существенно не то, что каждое государство готово сделать, а то, что оно сделать не готово. США и Россия несут несколько меньшую ответственность за подобный исход, поскольку менее значительным было и их участие в подготовке его предпосылок. Но тем, кого сие непосредственно касается, от этого отнюдь не легче.
«Прохладная война» способна нанести ущерб и важным национальным интересам Америки и России, как это уже сделано нынешним противостоянием. Хотя ущерб в каждом отдельном случае невелик (иначе разразилась бы холодная или даже «горячая» война), его совокупное воздействие со временем будет только нарастать. Это как стоимость ремонта старой машины, которая слишком удобна, чтобы её можно было выбросить, но слишком дорого заменить на новую. Очевидно мы ещё какое-то время сможем разруливать американо-российские отношения и обходиться небольшими затратами, если что-нибудь вдруг забарахлит. Но в один прекрасный день тормоза или руль могут внезапно отказать, и тогда неизбежно столкновение на большой скорости.
