На фоне обрушения мировой экономики в Китае идёт экономический подъём. Он прошёл пандемию первым и теперь может использовать эту возможность для укрепления доверия к себе в международном сообществе, показать, что он является надёжным партнёром, способным стабилизировать положение в мире. Именно сейчас у него есть шанс создать такой образ. И это шанс века. Чем может помочь Китай? Читайте в аналитической статье Кэю Цзинь, доцента Лондонской школы экономики.
Страны реагируют на пандемию COVID-19 по-разному. Одна крайность это, например, Китай, который ввёл драконовские меры по сдерживанию вируса, и они оказались успешными, по крайней мере, на данный момент. Другая – в западных странах используется подход, связанный со «смягчением ситуации» и полуофициальным социальным дистанцированием для сдерживания темпов распространения болезни. В промежутке находятся менее серьёзные, но не менее высокоэффективные подходы Сингапура и Кореи. Наказания за нарушения также варьируются: от «окриков» на нарушителей до избиения их на улицах, помещения в тюрьму или просто использования технологий контроля, исключающих саму возможность нарушения режима.
Различия в подходах отражают различия в политических системах, людях, культуре и инфраструктуре. Разные подходы приводят к разным результатам в сфере контроля над пандемией в соответствующих странах и разным реакциям экономик. Это два важных типа данных, за которыми нужно следить в ближайшие несколько недель, для того чтобы иметь возможнось понять, как долго продлится эта ситуация: три, шесть месяцев, до или после появления вакцины?
Тем не менее после месяца реальной и серьёзной изоляции в Китае начала постепенно возобновляться коммерческая деятельность. Экономика сильно пострадала, экономическая деятельность была остановлена на протяжении всего первого квартала. Но всё постепенно пришло в норму, ключевые предприятия работают на полную мощность, цепочки поставок, а также производственные и логистические цепочки в основном восстановлены. На две трети экономическая активность вернулась в своё обычное состояние. Социальное же поведение изменилось в корне. Люди не выходят из дома так часто, как раньше. Рестораны, хотя и открыты, требуют, чтобы люди сидели лицом в одном направлении – как в Париже, кафе на открытом воздухе не работают. Половина сотрудников ходит в офис к определённому времени, и чаще всего они держатся на безопасном расстоянии друг от друга. И всё это происходит в Пекине, где в последнее время не было ни одного нового случая заболевания.
Принимая во внимание китайский опыт, можно предположить, что другим странам придётся пойти на реальный компромисс. Должны ли они пройти период чрезвычайных и болезненных изоляций с резким снижением экономической активности или им следует отсрочить пик заболевания, замедлить распространение вируса и пережить менее острое, но более длительное снижение экономической активности? В странах Восточной Азии был принят первый подход, а в странах Запада – последний. В результате применения первого подхода в жертву была принесена четверть экономического роста. Последний подход, связанный с социальным дистанцированием, в зависимости от его успешности, может означать потери в экономике в течение 6–12 месяцев. Однако для ряда стран, возможно, этот выбор и не стоит, поскольку немногие из них могут сделать то, что сделал Китай для сдерживания распространения вируса.
Конечно, есть и другой крайне радикальный подход – это позволить вирусу быстро «проникнуть» в общество, то есть заразить половину населения и создать коллективный иммунитет. Страна встанет на ноги быстрее, чем в случае политики смягчения последствий. Но немногие страны готовы пойти по этому опасному пути, на котором будет немало жертв. Если стране каким-то образом удастся разделить своё население по группам – строго изолировать пожилых и уязвимых для вируса людей и позволить более молодым и сильным быстро распространить вирус, то эта стратегия может привести к меньшему числу человеческих жертв. Но эта мысль по-прежнему неприемлема для большинства политиков, как авторитарных, так и остальных.
На фоне обрушения мировой экономики в Китае идёт экономический подъём. Но теперь на нём лежит ответственность, поскольку он прошёл пандемию первым. В своих же интересах Китай может использовать эту возможность для укрепления доверия к себе в международном сообществе и показать, что он является надёжным партнёром, способным стабилизировать положение в мире. Именно сейчас у него есть шанс создать такой образ. И это шанс века. Чем может помочь Китай?
Во-вторых, он также может помочь стабилизировать финансовую ситуацию. В настоящее время США поглощены собственной внутренней войной, а их масштабная политика количественного смягчения и налогово-бюджетного стимулирования, которое неизбежно приведёт к резкому росту долга, бросает вызов стабилизационным функциям доллара. Страны могут обратиться к китайским активам в качестве альтернативы. Китай может внести свой вклад в обеспечение того, чтобы денежно-кредитная и налогово-бюджетная политика стимулировала мировой спрос.
В-третьих, Китай может оказать помощь развивающимся странам. Эти уязвимые страны часто остаются без внимания, поскольку у них нет ни бюджетного, ни государственного, ни инфраструктурного потенциала для того, чтобы справиться с чрезвычайными стихийными, техногенными или экономическими катастрофами – как, например, глобальный финансовый кризис. Международная система не предлагает помощи таким странам в достаточной мере. Например, во время Великой рецессии 2009 года Федеральная резервная система организовала своповые кредитные линии центрального банка, чтобы гарантировать ликвидность в нескольких промышленно развитых странах. Теперь же очередь Китая стать фактическим кредитором и кредитным гарантом для стран с развивающимися рынками. МВФ предоставляет кредиты, но с жёсткими условиями, которые для многих стран неприемлемы. Во время финансовых кризисов в Аргентине, Египте и Португалии Китай вмешался, обеспечил ликвидность и взял на себя кредитный риск, чего не сделали развитые страны.
Если мы заглянем немного вперёд, то увидим на горизонте «цунами коронавируса» в развивающихся странах. Пока что они в стороне. Но как только оно придёт, последствия будут ужасными. У них ещё меньше инструментов, чтобы справиться с ситуацией. Это значит, что им потребуется значительно больше времени, чтобы преодолеть пандемию.
Вывод просто: границы всех стран должны оставаться закрытыми. До тех пор, пока хотя бы часть мира будет находиться в состоянии пандемического кризиса, никакие границы не могут быть реально открыты, иначе инфекция будет завозиться и поражать население во второй или даже третий раз. Но как долго можно держать границы на замке? Если и есть урок, который нужно извлечь из Великой депрессии 1930-х годов, то это урок о том, что протекционизм, при котором действует правило – каждый сам за себя, происходит замораживание торговли, потоков капитала и людских ресурсов, является локомотивом и без того серьёзного экономического спада. Чтобы этого не случилось, страны должны противостоять искушению отказаться от работы единым фронтом и работать вместе, исходя из своих собственных интересов и нравственного императива.
