Встреча «Большой семёрки» в Биаррице не увенчалась ни успехом, ни провалом. Её вообще никак нельзя квалифицировать. Похоже, такой исход устраивал Эммануэля Макрона. Нивелируя ожидания и не заставляя лидеров скатываться к спорам, президент Франции избежал того, чего все боялись: очередного саммита, знаменующего горький разрыв между Соединёнными Штатами и их традиционными союзниками. Дональд Трамп не отступил от своего подхода «Америка превыше всего», встряхнувшего большую часть мира, но, по крайней мере, не оскорблял своих коллег и не устраивал истерик, пишет Чарльз Капчан, профессор Джорджтаунского университета и старший научный сотрудник Совета по международным отношениям.
Саммит не был лишён содержательности. Страны G7 пообещали выделить значительные ресурсы для борьбы с пожарами на Амазонке. Трамп и премьер-министр Борис Джонсон обсудили соглашение о торговле между США и Британией после Brexit. Кроме того, Трамп и премьер-министр Синдзо Абэ поговорили о торговом договоре между Соединёнными Штатами и Японией. Макрон и Трамп, похоже, достигли соглашения по французскому налогу на интернет-гигантов (GAFA). Что ж, посмотрим, как это всё будет воплощаться в жизнь.
Что касается усиливающейся торговой войны между Соединёнными Штатами и Китаем, неясно, что было на уме у Трампа. Временами он, казалось, проявлял неуверенность, намекая, что Пекин и Вашингтон могут достичь соглашения и положить конец гонке тарифов. В преддверии выборов 2020 года он, безусловно, обеспокоен глобальным замедлением и потенциальной рецессией в Соединённых Штатах. Но в других случаях он был полон решимости усилить давление на Пекин, возможно, считая, что с политической точки зрения на пороге выборов ему лучше выглядеть жёстким бойцом, не желающим идти на компромисс. Это типичный Трамп: все должны только догадываться, что у него на уме.
Впрочем, это рискованная стратегия, как показали недавние падения на фондовых рынках. И ещё неизвестно, кто моргнёт первым – Пекин, Вашингтон или оба одновременно. Президент Трамп и председатель Си могут в итоге решить, что конфронтация предпочтительнее компромисса. Если так, то проиграют Соединённые Штаты, Китай и мировая экономика в целом.
Приезд министра иностранных дел Ирана Джавада Зарифа стал неожиданностью. Трамп неоднократно заявлял, что он готов встретиться с президентом Роухани при надлежащих условиях. Опять же нельзя сказать, был ли это просто политический театр или начало предметного диалога между Соединёнными Штатами и Ираном. Судя по патовой ситуации, которая возникла между Вашингтоном и Пхеньяном, несмотря на прямые контакты между Трампом и Ким Чен Ыном, а также по стремлению Вашингтона оказывать «максимальное давление» на Иран, прорыв между Вашингтоном и Тегераном выглядит маловероятным.
Если отступить от конкретных событий в Биаррице, возможно, нынешняя «Большая семёрка» – это, по сути, упущенная возможность. Эта группа стран сейчас работает для кристаллизации разногласий между основными мировыми демократиями, а не ради готовности объединиться для решения общих проблем. «Большая семёрка» продолжает оставаться разделённой в отношении изменения климата. Не было никакого прогресса в вопросе о том, как избежать Brexit без сделки. Что касается насущных проблем безопасности – Ирана, Северной Кореи, Сирии, Афганистана, – то существенного прогресса достигнуто не было. «Большая семёрка» не пришла к единому мнению по вопросу о потенциальном возвращении России и не предложила свежих идей по содействию диалогу между Россией и Украиной. Что касается стимулирования роста мировой экономики на фоне надвигающейся рецессии в развитых странах, то вновь G7 не предложила ничего содержательного.
Президент Макрон был прав в том, чтобы взять низкий старт: ему удалось избежать фиаско. Но это весьма низкая планка на фоне резких разногласий, возникших между Соединёнными Штатами и их давними демократическими союзниками.
