Независимо от того, будет одобрена сделка или нет, мы окажемся в худшем положении, чем сегодня. Вот почему существует общее мнение о том, что сам Brexit представляет собой определённый тип безумия, коллективного самоубийства, к которому стремится кучка оголтелых людей, всегда считавших Европейский союз чуждой и угнетающей силой, что само по себе является признаком долгосрочного кризиса развития британского государства, пишет для ru.valdaiclub.com Ричард Саква, профессор российской и европейской политики в Кентском университете в Кентербери, научный сотрудник программы по изучению России и Евразии Королевского института Международных отношений (Chatham House).
Споры вокруг Brexit продолжаются, и СМИ Великобритании постоянно твердят: мы никогда не были в таком положении раньше. Это совершенно открытая для последующего развития историческая и политическая ситуация. Есть много разных сценариев, налицо много разных тенденций и сил, так что нужно быть очень смелым человеком, чтобы предсказывать, чем это всё закончится. Ясно одно, что ничего хорошего для Британии из этого не выйдет.
Отсутствие сделки приведёт к крайне негативным экономическим последствиям. Сделка, о которой договорилась с Европейским союзом Тереза Мэй, конечно, стабилизирует ситуацию, но совсем не очевидно, что без единого рынка и таможенного союза Британия сможет заключать в ближайшее время выгодные торговые соглашения с любой из крупных стран. При этом второй референдум вызовет раскол в обществе, а выборы, хоть и предлагают выход из тупика, но станут поводом для множества конфликтов – не только в связи с Brexit.
Рушатся нормальные стандарты управления. Это касается и дисциплины кабинета министров, и отношений парламента с исполнительной властью, и баланса политических партий в парламенте и в стране в целом, и взаимодействия внутри самих партий. Всё это свидетельствует о фундаментальной напряжённости между политической необходимостью уважать итоги референдума и невозможностью проводить последовательную политику, которая следовала бы этой политической необходимости. Такая ситуация вызывает большую напряжённость, раскол партий, раскол парламента, раскол правительства, разрушение нормальных моделей функционирования кабинета.
К тому же Британия переживает множество серьёзных внутренних кризисов: кризис политики жёсткой экономии, кризис местного самоуправления, кризис здравоохранения, кризис финансирования школ и так далее. Однако, несмотря на огромные внутренние проблемы, Британия уже два года буквально одержима вопросом об отношениях с ЕС.
На этой неделе сделка Терезы Мэй во второй раз была отклонена подавляющим большинством парламентариев (перевес составил 129 голосов). Это голосование занимает четвёртое место среди крупнейших за всю историю поражений британского правительства в парламенте. Перед этим, в прошлом месяце, её законопроект был отвергнут с перевесом в 230 голосов, что стало крупнейшим парламентским поражением правительственной инициативы в британской истории.
На этой неделе Тереза Мэй в третий раз попытается представить свою сделку в парламенте. Скорее всего, она снова будет отклонена, хотя и с меньшим перевесом. Но Мэй рассчитывает на свою угрозу в адрес закоренелых брекзитеров. Теперь она, по сути, шантажирует их, говоря: «Или вы голосуете за эту сделку, или Brexit вообще не состоится». Даже если сделка Терезы Мэй будет принята, премьер-министру придётся просить отсрочить выход из ЕС до 30 июня. Но если она будет отвергнута, тогда Британия будет вынуждена просить о намного более длительной отсрочке или выходить без сделки. Причём 27 стран ЕС должны будут согласиться на предоставление отсрочки единогласно – а среди них уже есть инакомыслящие.
Закоренелые брекзитёры хотят Brexit 29 марта без сделки. Хотя прогнозы Банка Англии и некоторых других организаций предполагают снижение ВВП на 10% в течение следующих десяти лет, они рассчитывают договориться о более выгодных условиях торговли в формате ВТО. При этом они, видимо, забывают, что ведение переговоров о свободной торговле – дело весьма нелёгкое. Кевин Радд, бывший премьер-министр Австралии, написал в газете на этой неделе, что Австралия вела последние десять лет переговоры с Индией о соглашении о свободной торговле и так и не договорилась даже о базовых рамках, в которых это всё будет работать. Британская идея, что можно восстановить англоязычную зону экономических отношений, которая существовала до вступления Великобритании в ЕС в 1973 году, просто смешна. Совокупный рынок Канады, Австралии и Новой Зеландии – это 56 миллионов человек, что выглядит жалко по сравнению с 450 миллионами в ЕС-27 (без Британии).
Дело в том, что независимо от того, будет одобрена сделка или нет, мы окажемся в худшем положении, чем сегодня. Вот почему существует общее мнение о том, что сам Brexit представляет собой определённый тип безумия, коллективного самоубийства, к которому стремится кучка оголтелых людей, всегда считавших Европейский союз чуждой и угнетающей силой, что само по себе является признаком долгосрочного кризиса развития британского государства и английской национальной идентичности. И это относится не только к консерваторам. Гордон Браун, например, когда 13 декабря 2007 года подписывал Лиссабонский договор (кстати, сформированный самими британцами), притворился, что утром был занят, чтобы не подписывать его публично. Так что британская позиция крайне противоречива. В то же время люди, голосовавшие за Brexit на референдуме 23 июня 2016 года, жаловались на вполне реальные проблемы, такие как маргинализация целых социальных групп, распространение заёмного труда и снижение стандартов жизни. Что делать с этими проблемами, по-прежнему непонятно.
Здесь есть один очень важный момент: при любом сценарии этот политический кризис усилит конституционный кризис в Великобритании. Уже говорят о втором референдуме о независимости Шотландии, голосовавшей за сохранение членства в ЕС, чтобы она могла вернуться в Евросоюз в качестве независимого государства. Впрочем, с этим возникнут сложности, так как Испания, учитывая её проблемы с Каталонией и другими регионами, выступит против такого шага. В долгосрочной перспективе это также означает кризис Соглашения Страстной пятницы в Северной Ирландии. Это вполне может означать возвращение к насилию и борьбу за референдум об объединении Ирландии.
Вся модель «Глобальной Британии» основана на том, что Британия якобы восстанавливает элементы своего имперского статуса великой державы, который она имела в своём воображении 50 лет назад. Таким образом, в будущем не предусмотрено какого-либо перспективного развития взаимовыгодных отношений с Россией. Но Британия также отталкивает и Китай. Министр обороны Гэвин Уильямсон, который не является поклонником России, заявил, что один из новых авианосцев будет отправлен в Южно-Китайское море. Китайцы немедленно приостановили торговые переговоры с Великобританией.
Есть небольшой шанс, что российско-британские отношения могут улучшиться, если победят лейбористы. Лейбористская партия попытается это сделать, но может появиться процесс типа американского «Рашагейта», чтобы поставить Лейбористскую партию на место и помешать ей добиваться сближения с Москвой. Если корбинисты смогут сохранить свои позиции, тогда есть вероятность, что по крайней мере ситуация не ухудшится по отношению к России – Корбин всю жизнь был сторонником мира. Однако если Корбин потеряет своё лидерство (что не исключено, так как против него выступает сильный блок парламентариев-лейбористов), то Лейбористская партия, как и демократы в Соединённых Штатах, также станет сильно антироссийской партией.
В любом случае победа Лейбористской партии будет своего рода мини-революцией в Великобритании. Лейбористы будут уделять основное внимание внутренней политике, и потому попытаются стабилизировать отношения с Россией, чтобы сосредоточиться на масштабной задаче восстановления британского общества и экономики преодоления конституционного кризиса, сохранения Шотландии в составе Британии и поддержания мира в Северной Ирландии. Их повестка дня будет огромна. Однако важно подчеркнуть, что при Терезе Мэй всё будет становиться только хуже. У неё есть уникальная способность превращать беду в катастрофу.
Великобритания в кризисе. Сегодня весь остальной мир видит, насколько плохо управляли ей последние два десятилетия. Brexit обнажил фундаментальный кризис английской и британской идентичности. Британия так и не нашла себе роли после конца империи. Франция вновь стала лидером европейской интеграции после того, как потеряла империю. Германия потерпела поражение в войне и вновь превратилась в мощного экономического игрока, преданного делу мира.
