Со вступлением Сербии в ЕС позитивный настрой по отношению к России и со стороны сербского общества, и со стороны политических элит никуда не исчезнет. И больше того, тесные связи с Россией, несомненно, представляют собой стратегическое конкурентное преимущество Сербии. Но не закроется ли окно возможностей для её сотрудничества с Россией? Об этом пишет Олег Барабанов, программный директор Валдайского клуба. Статья подготовлена специально к Российско-сербской конференции клуба «Валдай» и Русского дома в Белграде.
Россия и Сербия тесно связаны традиционными узами исторической памяти. Давние религиозные и культурные связи во многом обусловили, как правило, благожелательное восприятие наших стран в общественном мнении друг друга. Совместные культурные проекты и инициативы способствуют закреплению этой тенденции и создают потенциал для развития взаимодополняющей «мягкой силы» в будущем. Недавно прошедшая столетняя годовщина Первой мировой войны напомнила и об историческом союзничестве России и Сербии, о нашем боевом братстве.
Эта разделяемая историческая память навсегда останется с нами. Но возникает вопрос, каким образом она могла бы быть оптимально трансформирована в реальные политические действия? Как она может помочь успешному сотрудничеству наших стран в будущем? Здесь есть целая развилка возможностей и альтернатив.
Пожалуй, один из наиболее радикальных подходов в восприятии Сербии в российском общественном мнении состоит в представлении этой страны как своего рода форпоста России на Балканах. Трудно сказать, даже ища исторические параллели, насколько он мог бы быть реализуем хотя бы теоретически. Пожалуй, не подпадают под это определение даже связи России и Сербии времён Слободана Милошевича – там всё-таки, на наш взгляд, специфика была несколько иной. Но если брать пример Милошевича как наиболее близко подошедший к этому определению форпоста (по факту оказавшегося осаждённой крепостью), то итог этого известен. Война, натовские бомбардировки страны, de facto отделение Косова и затем отстранение от власти самого Слободана Милошевича и выдача его Гаагскому трибуналу.
Морально-психологическая травма сербского общества от этих бомбардировок, от уязвлённой национальной гордости крайне высока, и последствия этого ощущаются и сегодня. Понятно, что не дело российского эксперта лишний раз бередить эту сербскую рану, но если задать сербскому обществу вопрос, хотело ли бы оно вновь повторить сценарий времён Милошевича, то ответ, наверное, будет очевиден – и не в пользу «форпоста». Помимо этого географическим фактом является удалённость наших стран друг от друга. И это обстоятельство, дополняемое отсутствием у современной Сербии выхода к морю, делает логистику наших связей не всегда простой, а в случае парадигмы «форпоста» – и крайне трудной. Известен случай запрета пролёта российских самолётов в Сербию через страны Центральной Европы – один из противоречивых эпизодов войн 1990-х годов. Всё это делает шансы на реализацию стратегии «форпоста», на наш взгляд, абсолютно минимальными.
С другой стороны, современная динамика развития Сербии задаёт, пожалуй, самый серьёзный вопрос для европейской политики: возможно ли в принципе одновременно проводить курс на интеграцию в ЕС и сохранять тесные связи с Россией? До сих пор никому этого не удавалось (впрочем, и намерений такого рода, в общем-то, было немного). И ответ на этот вопрос зависит отнюдь не только от самой Сербии (здесь политическая практика последнего десятилетия показывает, что ответ положительный), но и от внешних сил, и не в последнюю очередь от Европейского союза и его ведущих стран-членов.
Само по себе балансирование между ЕС и Россией отнюдь не ново. Можно привести целый ряд примеров на постсоветском пространстве – на Украине времён президентства Кучмы, да и в других странах тоже. В Армении в своё время для этого был придуман специальный термин – комплементарная внешняя политика, взаимно дополняющая проевропейский и пророссийский векторы развития. Но эти примеры, при всей их показательности, не затрагивали государства, являвшиеся официальными кандидатами на вступление в ЕС. Здесь ситуация уже качественно другая. Императивы Общей внешней политики ЕС никто не отменял. И если представить, что переговоры о вступлении Сербии в ЕС завтра завершатся успешно, все главы acquis communautaire будут закрыты (Хорватия не будет больше противодействовать) и послезавтра Сербия вступит в ЕС, то что произойдёт тогда? Придётся ли ей, например, присоединиться к санкциям ЕС против России? Несмотря на заявления руководства, что Сербия никогда не введёт санкций против России? Или же у неё хватит политической воли и ресурса, чтобы модифицировать политику ЕС? Предыдущий опыт Греции, Италии и Венгрии по санкционному вопросу показал, что это крайне трудно, а по сути, скорее всего, и невозможно. Понятно, что здесь, повторим, многое будет зависеть и от самого ЕС, от его готовности учитывать специфику национально-исторической идентичности Сербии в своей политике. Понятно и то, что эта апелляция к доброй воле ЕС в условиях циничного прагматизма реальной политики вполне может выглядеть наивной и риторической.
Значит ли это, что со вступлением Сербии в ЕС окно возможностей для её сотрудничества с Россией закроется? Ясно, что позитивный настрой по отношению к России и со стороны сербского общества, и со стороны политических элит при этом никуда не исчезнет. И больше того, тесные связи с Россией, несомненно, представляют собой стратегическое конкурентное преимущество Сербии. Которое может быть реализовано и в контексте европейской интеграции, при сочетании его с партнёрством с Россией и странами Евразийского экономического союза. Но пределы возможностей для реализации этого представляют собой серьёзный тест для будущей сербской политики и для будущего сербского лоббизма в ЕС. И потому пока трудно сказать, сможет ли Сербия в ЕС проводить более конструктивную линию в отношении России, чем, скажем, Венгрия. Или же она будет вынуждена действовать примерно на её уровне.
Впрочем, всем, даже еврооптимистам, понятно, что вступление Сербии в ЕС произойдёт не завтра. Это связано как с долгим бюрократическим процессом восприятия acquis communautaire, так и с политической спецификой, в частности с известной критикой в ЕС хода выборов в Сербии. За это время наши страны как раз в состоянии нарастить своё политическое, экономическое и культурное сотрудничество до такого уровня, когда уже не будет опасений потерять его в один момент после вступления Сербии в ЕС. Да и отношения России и ЕС за это время, будем надеяться, смогут измениться к лучшему.
Известна фраза «Будьте реалистами, требуйте невозможного». Перед Россией и Сербией стоит сейчас примерно такая задача, чтобы сохранить наше партнёрство в будущем. И тогда ответ на вопрос, можно ли сочетать евроинтеграцию и сохранение тесных связей с Россией, будет положительным.
