Во всех своих доктринальных, стратегических и концептуальных документах США называют КНР своим главным конкурентом и соперником не только в глобальном контексте, но и применительно к конкретным морским регионам – в частности, в Артике. Насколько это оправданно, нет ли здесь преувеличения? Может ли быть так, что масштабы американо-китайского противостояния намеренно раздуваются, или оно уже докатилось до северной полярной области? Пишет Павел Гудев, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН.
Во-первых, начнём с политико-идеологического измерения. Несомненно, расширение присутствия КНР в Арктике – а, например, в Антарктике оно уже весьма и весьма обширно, – это вопрос повышения международного престижа для Пекина. Ведь только развитые страны могут не просто участвовать в проведении научных исследований в регионе, но и осуществлять другие виды морехозяйственной деятельности в тяжёлых климатических и ледовых условиях. Поэтому здесь имеет место непосредственное противостояние двух держав, одна из которых стремится удержать свой статус глобального лидера, а вторая активно оспаривает этот статус там, где может.
Во-вторых, существует ещё и экономическое измерение. Причём оно напрямую связано с первым. Арктика – это доступ к ресурсам, живым (водным биологическим) и неживым (минеральным). Для развития КНР в краткосрочной, а уж тем более в долгосрочной перспективе это очень важный морской регион, так как в конце концов любые ресурсы как Южно-Китайского, так и Восточно-Китайского морей исчерпаемы. А КНР по количественному составу рыбопромыслового флота уже находится в лидерах среди всех других государств. Более того, давайте вспомним, что китайские рыбаки ловят там, где их раньше никто не видел, – например, в акваториях вокруг Галапагосских островов, чем, естественно, крайне раздражают власти Эквадора. При этом акватории вокруг – это воды морского охраняемого района, но китайские шхуны находятся за его внешними границами, хотя даже такое поведение нельзя назвать ответственным: рыба – это трансграничный ресурс, и его исчерпание в одном месте отразится на всей популяции в целом. Неслучайно поэтому, что Китай без промедления присоединился к соглашению о временном запрете на вылов ВБР в центральной части Северного Ледовитого океана, понимая, что ранняя форма участия позволит в дальнейшем, когда здесь, вероятно, будет создана Региональная организация по регулированию вылова, стать одним из бенефициаров данного проекта.
Признаемся честно, что, принимая во внимание достаточно расточительный характер освоения и эксплуатации Поднебесной различного рода ресурсов, когда во главу угла ставится не только извлечение прибыли, но и более важная государственная задача – обеспечение продовольственной и ресурсной безопасности, появление китайского рыбопромыслового флота в водах Арктики не может радовать ни США, ни другие арктические страны.
Вкратце отметим и второй аспект проблемы, касающийся разведки и разработки энергетических ресурсов как шельфовых, так и глубоководных районов Арктики. Да, Пекин – один из лидеров в области разведки последних, и, вероятно, будет готов приступить к их промышленному освоению в ближайшие годы в различных регионах Мирового океана. Правда, вызывает небольшое сомнение, что разработка этих ресурсов будет вестись Китаем в интересах всего человечества, как это предписано в рамках договорных норм современного международного морского права. США же здесь в отстающих, пока не присоединились к Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, а значит, рискуют предоставить фактическую монополию на доступ в том числе к редкоземельным металлам своему непосредственному конкуренту. Участие же КНР в разработке шельфовых месторождений нефти и газа в Арктике требует не только приглашения со стороны того или иного прибрежного государства, но и, безусловно, наличия экологически чистых технологий и оборудования, коими пока Китай похвастаться не может.
Второй вектор экономического измерения – транспортный потенциал Арктики и, прежде всего, транзитная привлекательность российского Северного морского пути (СМП). Парадоксальность позиции Поднебесной по данному вопросу заключается в том, что Пекин выступает за максимально возможную интернационализацию режима судоходства на трассе СМП в противовес национальному уровню регулирования, отстаиваемому Россией. И здесь США и КНР находятся на одной стороне баррикад: их позиции идентичны. Вопрос лишь в том, насколько США устраивает текущая ситуация, когда Россия успешно снабжает КНР своими энергоресурсами, задействовав маршрут СМП, и насколько США будут рады, если СМП превратится в перспективе в полярную часть китайского проекта Нового Шёлкового пути? А значит, товары из Поднебесной поплывут трассой СМП по направлению «Восток – Запад», окончательно утверждая Китай в качестве ключевого производителя товаров для всего мира. Рычагов воздействия на ситуацию у США в этой области достаточно мало, а значит, это крайне малоприятная новость для Вашингтона.
Стоит также вспомнить, что Китай уже фактически обогнал США по количественному и качественному составу ледокольного флота: США только в 2019 году утвердили программу строительства новых ледоколов для береговой охраны, старые два требуют постоянного ремонта и модернизации, а Пекин уже готовится к закладке третьего судна. Россия пока не настроена разрешать использовать иностранные ледоколы на трассе СМП, настаивая на необходимости оплачивать российскую ледокольную и лоцманскую проводки. Однако чем чёрт не шутит? Всё может поменяться, и тогда КНР получит ещё одно конкурентное преимущество перед США. И даже в противном случае наличие современных ледоколов – это возможность ещё более активно участвовать в исследованиях в регионе, укреплять свой статус полярной державы, то есть мы возвращается к нашему тезису, изложенному в самом начале.
В-третьих, существует военно-стратегическое измерение. И начнём мы здесь не с того, что сам арктический регион имеет с этой точки зрения очень важное значение, – это достаточно очевидный тезис даже для непрофессионалов. А с того, что, с нашей точки зрения, КНР в своём военном и военно-морском развитии движется по тому же пути, который в своё время прошли два ключевых игрока времён холодной войны – США и СССР: от региональной морской державы до страны, интересы которой простираются на весь Мировой океан. Арктика, как и многие другие морские регионы, может потенциально стать ещё одним театром для развёртывания военно-морского потенциала КНР, включая подводные ракетоносцы. И опять же – такое развитие событий не может радовать ни США, ни другие арктические государства, включая Российскую Федерацию. Ведь пока, даже несмотря на усиливающееся присутствие НАТО в регионе, существует всё-таки хрупкий консенсус относительно того, что все вопросы безопасности в Арктике должны решаться преимущественно в региональном формате, то есть как минимум без активного участия и привлечения внерегиональных стран.
Подводя итоги нашего краткого анализа, можно констатировать, что американо-китайское противостояние в Арктике – это не миф, а реальность. Просто пока оно носит крайне усечённый и практически бесконфликтный характер, но будет лишь усиливаться по мере роста политических, экономических и военно-стратегических амбиций и возможностей Пекина. Превратится ли Арктика в некое подобие Южно-Китайского моря? Безусловно, нет, несмотря на то что между этими морскими регионами есть достаточно много общего. Причина проста: в ЮКМ конфликт носит региональный характер, а внешние игроки, как США и их союзники, лишь усиливают его конфликтный потенциал. В Арктике же всё абсолютно наоборот: региональные страны в большей степени заинтересованы в поддержании мира и стабильности в регионе и пока готовы сплотиться перед любой внешней угрозой, какой бы характер она ни носила. Исходя из этой парадигмы, России будет крайне непросто отстаивать свои национальные интересы, находясь меж двух огней: Китай – наш стратегический партнёр и союзник, однако цели и задачи России и США в Арктике иногда совпадают гораздо в большей степени, так как для нас это общий морской регион. В этой связи хотелось бы надеяться, что Российской Федерации удастся сохранить нейтралитет в этом противостоянии и не дать себя вовлечь в патовую ситуацию необходимости выбора между двумя конкурирующими государствами-антагонистами, в том числе в Арктике!
