Недавнее достижение договорённостей между США и талибами пока не привело ни к реальному снижению напряжённости в Афганистане, ни к реальному запуску переговорного процесса. Всё это может интерпретироваться как срыв сделки США с талибами, пишет Михаил Конаровский, Чрезвычайный и Полномочный посол, ведущий научный сотрудник Института международных исследований МГИМО.
Американцев не может не беспокоить тот факт, что в нынешний ответственный момент властные структуры Кабула продолжают демонстрировать свою внутреннюю слабость, что дополнительно ослабляет их перед лицом талибов . Разногласия в правящей элите Кабула грозят перерасти в двоевластие, а точнее – многовластие, в стране. Тупиковость ситуации наглядно проявилась на примере одновременно состоявшихся на днях в Кабуле двух инаугураций претендентов на верховную власть: одержавшего сомнительную победу на президентских выборах Ашрафа Гани и не признавшего их результаты Абдуллы Абдуллы – бывшего второго лица во властных структурах страны.
Совершенно очевидно, что прежде чем начать какие-либо переговоры с талибами, обоим претендентам необходимо достичь консенсуса, в том числе и по составу группы своих переговорщиков. Процесс же её формирования может затянуться, и, не исключено, что американцам опять придётся выступать посредниками между Гани и Абдуллой, как это уже было после аналогичной ситуации, которая возникла после таких же сомнительных президентских выборов в Афганистане в 2014 году. При этом Вашингтону важно добиться хотя бы формального запуска переговорного процесса, который может принимать и достаточно неожиданные обороты. В частности, нельзя исключать закулисных сепаратных тактических договорённостей талибов с частью нынешней афганской элиты в интересах дальнейшего ослабления Кабула в целом и так далее.
Понимая сложность общей ситуации в Афганистане и вокруг темы переговоров Кабула с талибами, американцы тем не менее вряд ли пойдут на ослабление своей поддержки Гани. При всём недопонимании с Вашингтоном, именно он остаётся наиболее верным союзником США на всём афганском внутриполитическом пространстве. Однако даже если на этот счёт у американцев и возникнут какие-либо соображения, то реальной альтернативной нынешнему президенту ИРА фигуры, способной объединить традиционно разобщённую местную элиту, попросту нет и её появления в ближайшем обозримом будущем не предвидится. Более того, такой разворот событий привёл бы к дальнейшему серьёзному ослаблению позиций всех нынешних политических противников талибов и укрепил бы возможности последних в плане прямого захвата власти на своих условиях.
Одновременно вряд ли оправданно говорить полной монолитности и в рядах самих талибов. Пока их относительное единство строится на общей неприязни к нынешним центральным властям и пребыванию на территории страны иностранных войск. По мере реализации положений договорённостей руководства талибов с США многие полевые командиры могут попытаться начать укреплять собственные позиции на местах, вступая для этого в тактические коалиции как между собой, так и с недовольными линией Кабула местными деятелями. В этот процесс будут вовлекаться и находящихся на территории страны боевики так называемого Исламского государства . Может повториться ситуация, которая возникла в Афганистане после силового смещения моджахедами президента Наджибуллы в 1992 году. Захват ими власти в Кабуле сразу же привёл к кровавой межфракционной борьбе между бывшими союзниками, результатом которой стал в 1996 году захват Кабула движением талибов.
Представляется, что недавнее соглашение между США и талибами не приведёт к скорой стабилизации в Афганистане. Оно, скорее всего, только открывает очередную страницу во внутриафганском конфликте, окончательные итоги которого спрогнозировать невозможно. В этих условиях основная задача внешних сил и международного сообщества в целом заключается в предотвращении в Афганистане новой фазы открытого внутреннего вооружённого противостояния при одновременном понимании того, что достижение твёрдой стабильности в этой стране достаточно маловероятно.
