Для любой страны ротация власти, приход на ключевые посты новых людей – непростая проблема. Достаточно взглянуть на США или Великобританию. В текущем году ЕС продемонстрировал, что даже для такого устоявшегося и продвинутого интеграционного объединения, как он, это тоже встряска. О том, что ждёт ЕС с новой командой, пишут эксперты Марк Энтин и Екатерина Энтина.
Команда, на которой в итоге остановили выбор государства-члены, была принята в ЕС далеко не сразу. И дело не в том, что к новым председателям Европейского совета, Европейской комиссии, Европейского центрального банка, Европейского парламента и к высокому представителю по иностранным делам и политики безопасности есть претензии.
Просто до выборов электорату дали обещание, что во главе Комиссии встанет тот, за кого проголосует большинство. Оно выполнено не было. Первоначально рассматривались другие кандидатуры на руководящие посты. По ним консенсуса достичь не удалось. Выбор показался «с душком», поскольку походил на сделку: меритократические критерии принесли в жертву личным предпочтениям «кингмейкеров».
Главное – создалось впечатление, что ЕС вышел из очередного раунда ротации власти ослабленным, а не окрепшим. Европарламент сейчас более фрагментирован, чем раньше, – правящее большинство составили представители слишком разных политических течений. Его лишили завоёванной им ранее возможности автоматически определять председателя ЕК.
Поэтому он с места в карьер бросился отстаивать свою главенствующую роль среди институтов ЕС, что для объединения государств, а не субъектов федерации, противопоказано. Первыми же своими резолюциями Европарламент постарался продемонстрировать, что он святее Папы Римского – радикализм парламенту вообще чужд.
Боясь провала, председатель и члены ЕК наобещали чересчур много: совершить «зелёный» разворот экономики, декарбонизацию и прочее; восстановить престиж и влияние ЕС в мире; решить, причём определённым образом, огромное количество проблем. Теперь данные обещания надо выполнять.
Соответственно, возникают три вопроса. Первый – нужно ли это делать? Второй – имеется ли у ЕС достаточно ресурсов, силы воли и сплочённости? Третий – есть ли у него выверенная стратегия и понимание того, в каком направлении нужно двигаться?
По первому вопросу имеются сомнения. Программные заявления проникнуты популизмом. Их потребуется доработать, продумать, пропустить через экспертизу специалистов. Это касается энергетики, климата, социальных и миграционных сюжетов, внешнеполитических и военно-стратегических инициатив.
Ультрасмелые меры стимулирования энергетически-климатического перехода тяжким бременем лягут на экономику, затруднят решение приоритетной задачи повышения конкурентоспособности в борьбе за рынки с США, Китаем и другими странами АТР. Военно-стратегические амбиции натолкнутся на противодействие сторонников главенствующей роли НАТО. Обещание дать Европарламенту законодательную инициативу вообще противоречит учредительным договорам.
Относительно ресурсов мнения расходятся. Подчёркивается, что экономический рост в ЕС вялый – на уровне 1–1,2%. У конкурентов намного выше. Значит, ЕС будет им проигрывать. Он до сих пор полностью не оправился от всех перенесённых кризисов, что тоже будет мешать. Но критики ЕС забывают: это вторая экономика мира; ёмкий внутренний рынок; лучшая в мире социальная система; вторая по значимости резервная валюта; колоссальные финансовые ресурсы. За несколько лет в реальный сектор экономики закачают под триллион евро. С законодательства ЕС по-прежнему многие берут пример.
Хуже всего обстоит дело с ответом на третий вопрос. Общие направления укрепления ЕС очевидны: цифровизация экономики, энергетическое самообеспечение, модернизация ВПК. Однако признаком того, что стратегией придётся безотлагательно заняться, служит франко-германская инициатива.
Париж и Берлин предложили всем остальным созвать конвент о будущем Европы. Мандат – обсудить, куда идти, с какой скоростью и как. Календарь – быстро определиться с созывом, чтобы к председательству Германии в Совете ЕС во второй половине 2020 года уже иметь повестку дня. К председательству Франции в 2022 – итоговый результат.
Инициативу встретили скептически. Однако раскритиковали лишь отдельные её моменты и шероховатости. Сама же идея прямо играет на интересы франко-германского тандема и ЕС. В какие сроки её реализуют, покажет, имеются ли у ЕС достаточная сплочённость и стремление к обновлению.
От первых ста дней нового состава ЕК ждут многого. Ей надо спешить: необходимо оправдать кредит доверия. По плечу ли – мы вскоре увидим.
Что касается отношений с Россией, она, напротив, спешить не будет. Хотя запрос на их нормализацию слышен всё отчетливее. В Брюсселе, Париже и Берлине понимают: они ослабили свои позиции в мире, пойдя на конфронтацию. Но им надо сначала обкатать новых людей в высших эшелонах власти, помочь им притереться, дать понять, какова расстановка сил, и только после этого действовать.
Обнадёживает, что новые люди в ЕС этот запрос чувствуют, его осознают и – главное – не несут ответственность за ошибки предшественников, могут себе позволить более разумную и рациональную политику.
