Для России участие в ЕАЭС становится сейчас больше необходимостью, чем экспериментальным выбором. Взаимная открытость в рамках Союза действительно способна содействовать решению тех задач, которые ставит перед собой Москва под воздействием военно-политического кризиса в Европе. Евразийская экономическая интеграция может быть в каком-то смысле «окопом» – сравнительно безопасной и обеспеченной ресурсами зоной, пишет Тимофей Бордачёв, программный директор Валдайского клуба.
Евразийская экономическая интеграция, современным институциональным воплощением которой является Евразийский экономический союз (ЕАЭС), создавалась с целью решения трёх задач, из которых одна уже не актуальна, а остальные две нуждаются как минимум в серьёзном переосмыслении.
Во-первых, к моменту учреждения ЕАЭС все её страны-участницы понимали, что так им будет гораздо проще встроиться в доминировавшую модель глобализации. Во-вторых, после того как стала очевидна неспособность США выполнять задачи распределителя благ в рамках всей мировой экономики, множество стран сделали выбор в пользу умеренного регионализма – создания небольших интеграционных объединений, позволяющих решать часть проблем своего развития «ближе к земле». И, в-третьих, страны-соседи России, да и сама она, нуждались в цивилизованном способе организации общего пространства с учётом доминирующей роли и масштабов самой крупной державы СНГ.
Нужно ли в драматически изменившихся обстоятельствах искать для ЕАЭС новый смысл существования? Этот вопрос приобретает с каждым днём не только теоретическое, но и практическое значение. В действительности актуальной задачей стран – участниц интеграции становится не просто «поддержание огня» в надежде, что условия для проекта станут когда-нибудь более благоприятными. Должно возникнуть понимание того, что глобализация в том виде, как мы её знали, и либеральный мировой порядок во главе с США уже не вернутся. Тех условий, в которых создавался ЕАЭС, уже никогда не будет, даже если разрушение монополии Запада и его неоколониальной системы не окажется тотальным. Поэтому для России и её партнёров по евразийской интеграции было бы сейчас разумно думать о том, как сотрудничество поможет им решать вопросы не только сегодняшнего, но и завтрашнего, и послезавтрашнего дня. Это и может стать новым смыслом ЕАЭС, который, как хотелось бы, должен появиться в связи с такими масштабными трансформациями международного контекста.
Будет печально, если Россия и остальные страны ЕАЭС потратят ближайшие годы не на создание предпосылок для своего совместного развития в будущем, а просто на выторговывание тактических уступок. В последнем случае через несколько лет им всё равно придётся отвечать на важные вопросы, однако в уже гораздо более сложных обстоятельствах. Распад сравнительно целостной мировой экономики и политики, сдерживать который уже не способно силовое давление Запада, приведёт к формированию региональных систем взаимной зависимости. И сейчас от России и остальных стран ЕАЭС зависит, на каких принципах будет основана такая система в рамках значительной части Евразии.
Строго говоря, важной целью России в евразийской интеграции, даже если это не артикулировалось публично, всегда было наиболее комфортно разместить своих соседей в тех геополитических условиях, где они находятся. При этом формат, институты и правовая база евразийской интеграции, несколько неуклюже позаимствованные из европейского опыта второй половины XX века, позволяли сделать взаимное приспособление наиболее комфортным именно для меньших по размеру экономики и населения стран объединения.
Но ещё важнее другое – для самой России участие в ЕАЭС становится сейчас больше необходимостью, чем экспериментальным выбором. Взаимная открытость в рамках Союза действительно может содействовать решению тех задач, которые ставит перед собой Москва под воздействием военно-политического кризиса в Европе. Тем более что от тех направлений глобализации, где монопольные позиции принадлежат Западу, отсечена сейчас не только Россия, но и Белоруссия. Это означает, что с вызовом экономической войны сталкивается всё сообщество, и было бы легкомысленно считать, что кто-то может избежать её последствий.
Однако речь не может идти только об обороне и стремлении переждать мировую бурю. «Окопам» необходимы «мосты» между собой – различные трансрегиональные партнёрства, основанные на системе максимально гибких соглашений и связывающие различные региональные группировки. В связи с этим для ЕАЭС приобретают новое значение финансовые, торгово-экономические, институциональные и транспортно-логистические возможности, связанные с развитием интеграции и общего рынка, продолжающимся участием Казахстана, Киргизии и Армении в институтах глобализации, от которых США и Европа пытаются отколоть Россию и Белоруссию. Необходимо учитывать, что часть кризисных явлений в мировой экономике, которые мы сейчас наблюдаем, имеет позитивное воздействие на крупные конкурентные преимущества России: обеспеченность ключевыми природными ресурсами, лидирующие позиции в экспорте энергетических товаров, зерновых культур и минеральных удобрений.
Мы, в частности, можем рассчитывать на то, что в рамках ЕАЭС будут созданы условия для формирования единых энергетических и продовольственных рынков. Это отвечает интересам России как крупного экспортёра энергоресурсов и продукции сельского хозяйства, даст возможность появления новой выгоды у остальных стран союза в виде появления там площадок продвижения российской продукции. Более низкие цены на энергоносители внутри ЕАЭС могут стимулировать привлечение прямых иностранных инвестиций из дружественных стран. Необходимой становится финансовая интеграция и особенно использование национальных валют во взаимных расчётах. Последнее отвечает важнейшей и необратимой тенденции современного мира – отказу от повсеместной ориентации на доллар и евро.
Развитие на этой основе альтернативных финансовых механизмов и инфраструктуры расчётов позволит сделать вопрос о параллельном импорте одним из важных факторов, повышающих связанность экономик Евразии и их устойчивость к внешним вызовам. Также ЕАЭС должен отходить от консервативного отношения к вопросу о заключении преференциальных и иных соглашений с дружественными странами и объединениями. Именно такая форма «мостов» станет, скорее всего, наиболее распространённой по мере распада механизмов ВТО и будет востребована даже в стратегической перспективе. Это, конечно, потребует расширения внешнеторговых компетенций ЕЭК, укрепления институциональной базы интеграции в принципе и, наконец, формирования общей транспортно-логистической системы ЕАЭС. Такие меры – только часть того, что страны ЕАЭС могут делать, ориентируясь на решение как сейчас, так и в будущем своей важнейшей задачи: укрепления суверенитета и устойчивости к внешним вызовам.
