На протяжении многих лет либералы твердят, что вражда между странами и этническими группами обусловлена не давними конфликтами или реальными противоречиями и столкновением интересов, а является «конструктом» злонамеренных политических элит, преследующих свои узкие политические и экономические цели. Именно такой довод часто используется в качестве «объяснения» внешней политики президента России Владимира Путина.
Подразумевается, что эта политика не просто не имеет ничего общего с реальными интересами России, но и никогда не преследовала таких целей, поскольку Путин и его последователи руководствуются исключительно эгоистическими и циничными соображениями, стремясь отвлечь внимание российского народа от требований проведения внутриполитических преобразований. Такая позиция, в свою очередь, служит дополнительным основанием для западных правительств противодействовать России и игнорировать её мнение.
Очевидно, что Россия в некотором отношении противодействует мнимым интересам Запада (как в случае с Украиной). С такой же долей уверенности можно утверждать, что по ряду других вопросов позиция России соответствует точке зрения многих западных стран, а в тех случаях, когда между Россией и Западом имелись расхождения, в конечном счёте именно российская позиция признавалась правильной самим Западом. Так, Россия была на стороне Германии и Франции, осудивших вторжение США в Ирак, и история показала, что они были правы. Россия выступала против США, Британии и Франции, затеявших кампанию по свержению Каддафи и тоже оказалась права. Россия выступала в поддержку соглашения по иранской ядерной программе наряду с Великобританией, Францией, Германией и ЕС. Вместе со всеми западными державами Россия ведёт борьбу против ИГИЛ*, «Аль-Каиды»* и исламистского терроризма. В отношении сирийского конфликта позиции России и Запада, казалось бы, расходятся, но на самом деле их противоречия далеко не такие кардинальные, как их обычно описывают, хотя бы в силу отсутствия у Запада реального плана по замене баасистского режима. Несмотря на явные идеологические и культурные противоречия между российским руководством и западными либеральными апологетами, по многим вопросам общества и культуры позиция российской элиты достаточно близка к идеям Республиканской партии США.
Наконец, если уж искать глобального соперника для США, который бы не уступал в экономическом, идеологическом, а также стратегическом планах, то куда более грозным противником следовало бы признать Китай, а не Россию. Что же касается попыток России оказать влияние на выборы в США, даже беглого ознакомления со статистикой достаточно, чтобы убедиться в том, что эта деятельность носила очень ограниченный характер по сравнению с огромным объёмом информации, размещённым в интернете в связи с избирательной кампанией.
Чем же объяснить истерическое поведение Запада? Как и в случае с другими межгосударственными конфликтами, сложившаяся на данный момент ситуация обусловлена давними предпосылками, а именно холодной войной, которая на протяжении двух поколений играла структурообразующую роль для западных органов безопасности и идеологической пропаганды и привела к созданию НАТО, а также ещё более давней, подчас оправданной, ненависти к России со стороны поляков, прибалтийцев, евреев и некоторых украинцев.
Важно также отметить очевидный факт вступления западной либеральной демократии в фазу глубокого кризиса, обусловленного экономической неопределённостью, сокращением числа рабочих мест под влиянием автоматизации и компьютеризации, углублением социального неравенства из-за растущей роли финансового сектора в экономике, опасениями демографических и культурных последствий массовой миграции. Есть все основания утверждать, что эти факторы проявятся сильнее в следующие годы и даже десятилетия, что повергнет либеральную демократию в состояние ещё более глубокого кризиса. А ведь в этом раскладе не учтены неминуемые последствия изменения климата, которые обязательно проявятся в будущем. У нынешних западных элит (даже консерваторы выступают с позиций экономического, а подчас и культурного либерализма) нет реального понимания, как преодолеть эти проблемы. И неудивительно, поскольку это потребовало бы отказа или существенной корректировки дорогих для них убеждений.
Как отметил Берни Сандерс после избрания Трампа, когда появились первые обвинения против России, Демократической партии нужно было обсуждать не это, а то, как могло случиться, что она потеряла поддержку миллионов трудящихся, которые раньше всегда голосовали за демократов, но на этот раз предпочли им мошенника и популиста Трампа.
Такую реакцию можно понять и с политической, и с чисто человеческой точки зрения. Когда нужно принять действительно непростое решение, разве нам не свойственно вдруг приниматься за покраску стен на кухне или мытьё машины? А если так уж случилось, что мы работаем в организации, которая занимается покраской стен и мойкой машин вот уже как три поколения, то этот эффект становится ещё сильнее.
В определённой степени к такому поведению можно отнестись снисходительно, поскольку угроза войны, как я уже отметил, весьма мала. Однако исходящие от администрации Трампа угрозы ядерной войны всё же серьёзнее покраски кухни, поскольку последствия могут оказаться куда разрушительнее, чем падение со стремянки.
*Запрещено в РФ.
