В год празднования 75-й годовщины создания ООН мы переживаем первый настоящий глобальный кризис, заставляющий вспомнить смысл фразы «мы, народы», с которой начинается преамбула к Уставу организации. Говоря словами госсекретаря США Дина Ачесона, мы снова «присутствуем при творении». О важности мультилатерализма в этот момент истории пишет Рикардо Эрнесто Лагорио, чрезвычайный и полномочный посол Республики Аргентины в Российской Федерации, советник CARI, участник Валдайской дискуссии о системе международных отношений после COVID-19.
Ты почувствуешь
Безразличие мира
Глухого и немого...
Энрике Сантос Диссеполо
Позвольте начать с экскурса в историю. Древние греки в своей извечной мудрости использовали два способа измерения времени: Хронос и Кайрос. Первое относится к календарному времени, последовательно идущему своим порядком, а второе – к конкретному моменту, в который происходит конкретное событие.
Это больше, чем два мерила времени, это два разных философских подхода к историческим событиям.
Состоит ли история из кардинальных перемен, происходящих в определённые моменты, или она медленный процесс «эрозии», либо накопления фактов и повседневных данных?
Лично я склонен к смешанному подходу. История, безусловно, не эпос, она не состоит из борьбы между гордыней и возмездием. Я считаю историю постепенным процессом, в котором факты следуют друг за другом, как ноты в музыкальной партитуре.
Однако бывают события, которые из-за своей масштабности или чрезвычайности в конечном итоге оказываются ключевыми факторами, объясняющими ход истории в целом. При этом единственным такой фактор бывает редко. Но именно эти моменты кайроса определяют наше понимание истории.
Сделав это краткое отступление, перейдём к дебатам, касающимся COVID-19 и его глобального институционального воздействия.
Со времён Вестфальского мира и до настоящего времени в определённые исторические моменты (кстати, мы сейчас находимся в одном из них) международная система решает задачу создания и поддержания порядка между суверенными государствами. Такие моменты можно рассматривать сквозь призму философии Гоббса, Локка или Руссо, в зависимости от личных предпочтений.
Этими моментами исторического перелома, которые порождают момент институционального сотворения, стали:
- В 1648 году, после Тридцатилетней войны, подписание Мюнстерского соглашения и Оснабрюкского соглашения, то есть создание Вестфальской системы.
- Венский конгресс в 1815 году, после наполеоновских войн, когда появились первые наброски современного управления.
- Версальский конгресс в 1919 году, после Первой мировой войны, который систематически переконфигурировал мировую арену. Именно тогда появился первый институт глобального управления – Лига Наций.
- Конференции в Сан-Франциско и Бреттон-Вудсе в 1944 и 1945 годах, в конце Второй мировой войны, создавшие обновлённую схему глобального управления.
- Наконец, набор из четырёх событий:
- 1989 год – коллапс идеологии;
- 2001 год – коллапс безопасности;
- 2008 год – коллапс финансов;
- 2020 год – коллапс общественного здравоохранения.
Возможно, мы, наконец, осознаем, что система, в которой мы живём, неустойчива и что для движения вперёд потребуется что-то новое.
И в этом контексте мы наблюдаем впечатляющее совпадение. В год празднования 75-й годовщины создания Организации Объединённых Наций мы переживаем первый настоящий глобальный кризис, заставляющий вспомнить смысл фразы «мы, народы», с которой начинается преамбула к Уставу ООН.
Это вызов нового момента; мы должны приспособить структуру глобального миропорядка к новому миру.
Наша глобальная система во многом соответствует 1945 году – международной системе, в которой было 51 государство, где суверенитет был намного сильнее, где конфликты были международными, а не национальными, где проблемы были связаны с «жёсткой», а не с «мягкой» силой...
Сейчас мы столкнулись с кризисом, который случается раз в поколение, но этот кризис отличается от всего, что мы переживали раньше.
Этот глобальный кризис другого типа, не такой, как предыдущие, от которых подавляющее большинство людей страдали косвенно. Это «персонализированный» кризис.
Кризис возникает в нашей повседневной жизни, в сфере, которая касается каждого человека в мире: он затрагивает индивидуальное здоровье.
Это кризис, который в буквальном смысле пришёл лично к каждому из более чем 7,7 миллиарда жителей нашей планеты.
Было время, когда в некоторых странах строились ядерные убежища, которые, к счастью, так и не понадобились.
Сегодня вместо этого всем нам пришлось запереться в собственных домах, превращённых в карантинные укрытия.
Помимо влияния, которое оказывает пандемия как таковая, этот кризис раздвигает пределы нынешнего международного порядка. Он заставляет предвидеть проблемы, затрагивающие «нас, народы», и находить для этих проблем, которые, вероятно, будут повторяться в будущем, конкретные решения.
Кризис порождается разрывом между современной действительностью и международным порядком, во многих случаях отвечающим миру, которого больше нет, и совсем другой социологии. Вот почему многие конфликты не имеют решения.
Здесь нет односторонних решений, есть только решения, требующие сотрудничества.
Мы живём в чрезвычайно сложном и взаимозависимом глобальном мире, который характеризуется диффузией власти; ускорением истории под воздействием науки, техники и инноваций; расширением глобальной повестки дня, затрагивающей все страны мира; новыми требованиями со стороны новых участников, что создаёт напряжённость в существующей системе управления, которая не всегда может реагировать эффективно и результативно.
Мир сейчас расплачивается по прошлым счетам. Говоря словами госсекретаря США Дина Ачесона, мы снова «присутствуем при творении».
Существует разрыв между нашим восприятием и реальностью. Например, иногда мы, похоже, возвращаемся к дисфункциональным концепциям, таким как «холодная война» или «конкуренция великих держав», откладывая реальную задачу разработки, определения и реализации многостороннего сотрудничества. Мы ежедневно наблюдаем трудности в поиске устойчивых решений проблем, от которых страдает наш общий мир.
Недостаточная приверженность эффективному сотрудничеству по таким глобальным вопросам, как экология, разоружение – как обычное, так и ядерное, – права человека, международная торговля, пандемия и так далее, является причиной низкого уровня мультилатерализма.
Мы должны помнить, что мы живём в эпоху сложной взаимозависимости, о которой писали такие политологи, как Джозеф Най – младшй и Роберт Кохейн. Это время необходимости сотрудничества для решения глобальных проблем; время деиерархизации глобальных тем и необходимого внимания к вопросам «мягкой» силы; время внимания к негосударственным субъектам, чей вклад также необходим для решения глобальных проблем.
Новое усиление национализма также наносит ущерб мультилатерализму, отвращая от него людей.
Для продвижения к эффективному и действенному мультилатерализму необходима реальная деятельность.
Мультилатерализм не нужно приветствовать, его нужно практиковать. Необходимо формировать и развивать культуру мультилатерализма. Гражданское общество, научные круги, неправительственные организации и средства массовой информации должны стать частью новой системы многосторонних отношений.
Взаимозависимому миру не хватает солидарности, необходимой для сотрудничества, диалога и мирных решений.
Процесс принятия решений в международной системе управления по-прежнему сосредоточен вокруг национального государства. Необходимо привлечь к нему негосударственные субъекты – субнациональный, частный сектор, гражданское общество и неправительственные организации, а также новые социальные движения, мобилизуемые через социальные сети.
Кроме того, возник дефицит дипломатии. Для достижения политических целей страны стали чаще прибегать к военным методам, что в краткосрочной перспективе даёт определённые результаты, но не обеспечивает долгосрочного положительного эффекта.
Нам необходимо обновить нормы многостороннего сотрудничества.
Ограниченные и стереотипные представления, возникшие в прошлом, подрывают многосторонний диалог.
Диалог как место встречи и как механизм переговоров также теряет силу перед лицом военизированных краткосрочных ответных мер.
Между тем он важен как основной инструмент укрепления коммуникаций по важнейшим вопросам.
В этом году, когда мы отмечаем 75-ю годовщину основания ООН, Семнадцать целей в области устойчивого развития, принятые нами в 2015 году, по-прежнему представляют собой дорожную карту для решения основных проблем и урегулирования конфликтов XXI века.
Однако к этой дорожной карте нужно подходить с гуманистическим видением, предполагающим, что центром и целью любого устойчивого решения является человек.
