Дональд Трамп сейчас явно настроен на то, чтобы возобновить переговоры с Северной Кореей. Речь идёт о «малой сделке», предусматривающей, что северокорейская сторона физически демонтирует или приведёт в негодность оборудование на всех известных США центрах по производству ядерного оружия, но не откажется от ядерного оружия в принципе. Андрей Ланьков объясняет, почему Дональду Трампу и Ким Чен Ыну следует пожелать удачи в таком начинании.
Первые недели правления нового американского президента стали в американской внутренней и внешней политике временем больших перемен и неожиданно крутых поворотов. Впрочем, те заявления, которые Дональд Трамп в качестве президента США в последнее время делает по поводу Северной Кореи, как раз неожиданностью не являются. Как многие и предсказывали, Трамп сейчас явно настроен на то, чтобы возобновить переговоры с Северной Кореей.
Последний раз он вёл переговоры с Ким Чен Ыном в 2019 году. Тогда, во время саммита в Ханое, договориться им так и не удалось, хотя контуры возможного соглашения были намечены. Речь шла о том, что в дипломатических кругах принято называть «малой сделкой» (small deal).
Такая «малая сделка» предусматривает, что северокорейская сторона физически демонтирует или приведёт в негодность оборудование на всех известных США центрах по производству ядерного оружия. Предполагается, что в качестве ответного шага США согласятся на частичное снятие Советом Безопасности ООН санкций в отношении КНДР. Речь идёт о снятии тех санкций, которые, собственно, и составляют для северокорейской стороны самую серьёзную проблему: «секторальных санкций», делающих для Пхеньяна практически невозможным ведение нормальной международной торговли и международного экономического сотрудничества.
При этом молчаливо подразумевается, что в рамках «малой сделки» в распоряжении КНДР останется некоторое количество готовых к использованию ядерных зарядов и средств доставки ЯО (на средства доставки такое соглашение, скорее всего, вообще распространяться не будет), равно как и расщепляющихся материалов.
По большому счёту, сторонним наблюдателям, к которым относятся и автор, и его читатели, следует пожелать Дональду Трампу и Ким Чен Ыну удачи в этом начинании: «малая сделка» пойдёт на пользу и США, и Северной Корее, и всему миру в целом.
Понятно, что она не является идеальной. Как указано выше, «малая сделка» предусматривает признание за Северной Кореей статуса ядерной державы. Это, действительно, может стать некоторой проблемой для политики нераспространения ядерного оружия, но каковы реальные альтернативы такому признанию? Давно понятно, что ядерное разоружение Северной Кореи является недостижимой мечтой. Руководство КНДР, наученное опытом и Ливии, и Ирака, и некоторых других стран, очень хорошо понимает, что в современном мире, где всё большую роль играет право сильного, только ядерное оружие может быть надёжной гарантией безопасности страны (а для элиты – также и сохранения её власти). Об отказе КНДР от ядерного оружия не может быть и речи: ни обещания щедрых компенсаций, ни угрозы экономических санкций не влияют на позицию Пхеньяна в этом вопросе, который в руководстве КНДР считают, в самом буквальном смысле слова, вопросом жизни и смерти.
В то же время «малая сделка» приведёт к тому, что северокорейское ядерная программа окажется замороженной. Весьма вероятно, что северокорейская сторона не будет соблюдать соглашение и попытается тайно продолжать разработку и производство ядерного оружия. Не исключено и то, что северокорейской стороне удастся скрыть от американской разведки некоторое количество предприятий, занимающихся производством ядерного оружия. Однако нет особых сомнений в том, что в рамках «малой сделки» подавляющее большинство соответствующих производственных мощностей будет выявлено и выведено из строя. Это означает, что возможности КНДР по производству ядерного оружия уменьшатся во много раз.
Конечно, существует и вероятность того, что «малая сделка» просуществует недолго, так как Пхеньян (или Вашингтон?) решит из неё выйти в одностороннем порядке. В таком случае КНДР теоретически сможет заняться восстановлением собственного ядерного промышленного комплекса. Однако в новых условиях сделать это будет непросто: для восстановления утраченного потенциала потребуется немало лет.
С другой стороны, то обстоятельство, что по итогам «малой сделки» в распоряжении КНДР останется какое-то количество (предположительно – несколько десятков) готовых к использованию ядерных зарядов, может парадоксальным образом укрепить стабильность в регионе. Этих зарядов недостаточно для ведения наступательной, агрессивной войны – если мысль о начале такой войны появится у руководства КНДР. Однако само их наличие остудит горячие головы и в Вашингтоне, и в Сеуле, и в любой другой мировой столице: ни одна страна не решится нападать на КНДР или даже всерьёз вмешиваться в её внутреннюю политику в условиях, когда в распоряжении Пхеньяна есть свой, пусть и относительно небольшой, ядерный арсенал.
Наоборот, отказ от «малой сделки» ради погони за недостижимой химерой «полного, проверяемого, необратимого ядерного разоружения КНДР» нанесёт немалый вред стабильности в регионе. На протяжении последних десяти лет северокорейский ВПК активно занимался разработкой межконтинентальных баллистических ракет (МБР), способных нанести удары по практически любой точке земного шара, равно как созданием тактического ядерного оружия, которое в силу своей относительно малой мощности может использоваться на поле боя. Если работы над этими проектами завершатся, то у руководства КНДР появятся технические возможности для ведения успешной наступательной войны против южного соседа. Понятно, что решение о войне является политическим и что одного наличия технических возможностей недостаточно для его принятия, но всё-таки для всех будет лучше, если у Пхеньяна не будет возникать лишних соблазнов.
Конечно, «малая сделка», если она состоится, создаст опасный прецедент в вопросах распространения ядерного оружия. КНДР станет первой страной мира, которая, сначала подписав Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), затем вышла из него и создала ЯО. Однако отказ от компромисса едва ли сильно изменит ситуацию.
Как уже говорилось, КНДР не намерена отказываться от ядерного оружия. Наоборот, опасным примером для подражания может стать продолжающийся количественный и качественный рост ядерного потенциала Северной Кореи – а этот рост станет неизбежным в том случае, если компромисса достигнуть не удастся.
Негативные последствия для режима нераспространения можно будет несколько смягчить, если Северная Корея согласится заявить о своём намерении отказаться от ядерного оружия в будущем и риторически представить «малую сделку» лишь как первый шаг на пути к полному ядерному разоружению. В конце концов, в тексте ДНЯО имеется статья, которая обязывает все пять официально признанных ядерных держав со временем отказаться от собственного ядерного оружия. Понятно, что влияние этой статьи на реальное поведение ядерных держав близко к нулю и что она носит риторический характер. К сожалению, в Пхеньяне, кажется, не настроены на то, чтобы идти на компромиссы по этому вопросу, и не готовы делать соответствующие формальные заявления – даже при том, что такие компромиссы носят явно символический и риторический характер.
В любом случае можно только приветствовать вероятную попытку закончить то, что не удалось завершить в феврале 2019 года в Ханое. В случае успеха такая попытка сделает наш всё более непредсказуемый мир менее опасным.
