Разработка новых вооружений стала мощным двигателем геополитической конкуренции и вместе с трансформациями в экономической сфере за последние десятилетия стала менять картину военных целей на море. И хотя ВМС США будут вынуждены прикладывать непомерные усилия для поддержания своего поистине глобального потенциала, новые военно-морские игроки, такие как Китай и Россия, окажутся в состоянии бросить вызов господству США на тех театрах, где у них будут сравнительные преимущества, пишет Сим Тэк, соучредитель и главный военный аналитик Force Analysis.
Характер военно-морских сил быстро меняется по мере того, как на нынешний баланс сил между крупными морскими державами начинает серьёзно влиять множество событий в сфере геополитики и технологий. От резкого роста мощи китайских ВМС до появления новых перспективных систем вооружений – на морском театре военных действий происходят радикальные изменения, которые ослабляют позиции традиционных морских держав и заставляют стратегов переосмысливать основы концепции военно-морских сил. По мере появления новых акторов и разработки новых комплексов вооружений Мировой океан становится ареной обостряющейся международной конкуренции и напряжённости, которые могут определить глобальный порядок на ближайшие десятилетия.
С учётом этой неоднородной динамики и развития геополитической ситуации, с одной стороны, и технического прогресса – с другой, определение истинных причин обостряющейся конкуренции представляет собой своего рода спор о курице и яйце. Напряжённость между великими державами стимулирует исследования и разработку новых военных технологий, а сами эти технологии приводят к изменениям в вооружениях, формируют представления об угрозах и заканчиваются гонкой вооружений, которая вызывает напряжённость на политическом уровне.
Наибольшее влияние на будущее военно-морских сил в настоящее время имеют две конкретные области технического прогресса. Новые ракетные вооружения всё больше угрожают боеспособности существующих флотов, в то время как расширение возможностей разведки представляет собой радикальный вызов устоявшейся тактике ведения военных действий на море.
Ракетная технология совершенствуется с самых первых своих дней, и параллельно с ней развивается военно-морская стратегия. Разрабатываемые сегодня гиперзвуковые комплексы вооружений представляют собой скачок в развитии, и эффективное противодействие им потребует серьёзной корректировки тактики военно-морских действий или новых вооружений. Благодаря своей скорости и дальности это оружие ставит под сомнение эффективность существующих мер и процедур обороны. Возможность применения гиперзвуковых противокорабельных ракет означает, что время между обнаружением цели и попаданием в цель может оказаться слишком коротким для эффективного развёртывания защиты или маневрирования и ухода из-под атаки. Изменение этого элемента военных действий на море приводит к серьёзным последствиям. Поскольку наступательные вооружения теперь с большей вероятностью могут поразить цель, выживаемость отдельных судов ставится под вопрос. Современным составам военно-морских оперативных групп придётся адаптировать свои действия к этой реальности.
Последствия широкого использования датчиков
Эффективность этого нового поколения вооружений возрастает за счёт радикальных изменений в разведывательной среде на море. В военно-морской сфере наблюдается широкое распространение сенсорных технологий, а также прогрессивных возможностей анализировать полученную с их помощью информацию и управлять ей в реальном времени. Широкое использование датчиков происходит за счёт увеличения их числа и их возможностей на военно-морских платформах, а также значительного увеличения числа датчиков космического базирования. Последние поколения спутниковых группировок, использующие малые спутники, значительно сократили время между наблюдениями за определёнными участками территории. Это означает, что крупные военные державы получают возможность точно определять местонахождение кораблей противника, находящихся далеко за пределами досягаемости их радаров, несколько раз в день. Этот функционал базируется не только на возросшем количестве реальных спутников для сбора таких данных, от оптических изображений и данных радаров до местоположения точек электронных излучений, таких как радио или радиолокационная активность военно-морских судов, но и на достижениях в области приложений на основе искусственного интеллекта, которые могут интерпретировать столь внушительный объём данных в режиме реального времени.
Интеграция систем объединения потоков данных из нескольких источников, не исключая космические, и возможность распространять эту информацию по военным командованиям и системам вооружений требуют значительных инвестиций в инфраструктуру, но также способствуют созданию полноценно осведомлённой разведывательной среды в военно-морской сфере. Реальность, в которой крупные военно-морские державы постоянно осведомлены о точном местонахождении кораблей своего противника – особенно в сочетании с новыми ракетными комплексами вооружений, – фактически сводит морские сражения к проведению детально спланированных военных операций, а не к постоянно меняющимся манёврам. Такое резкое изменение тактических аспектов военно-морской мощи требует совершенно другого подхода к завоеванию господства в военно-морской сфере.
Однако последствия этого явления не ограничиваются изменениями в военно-морской сфере.
Напряжённость в глобальном масштабе
Разработка новых вооружений стала мощным двигателем геополитической конкуренции и вместе с трансформациями в экономической сфере за последние десятилетия стала менять картину военных целей на море. Вслед за периодом почти неоспоримого владычества Соединённых Штатов на море в эпоху после холодной войны значительный рост мощи Китая привлёк повышенное внимание к Индо-Тихоокеанскому региону и роли ВМС США в поддержании там своих структур альянса. Это смещение акцента вновь подчеркнуло серьёзность конфликта между равными силами в военно-морских операциях после периода, в течение которого в центре внимания находились асимметричные операции по обеспечению безопасности на море – например, усилия по борьбе с пиратством или защита основных торговых путей от посягательств со стороны меньших держав.
После периода бесспорного владычества ВМС США всё чаще выражали озабоченность в связи с ростом мощи ВМС Китая. Превращение Китая в мировую морскую державу ни в коем случае не является новым или непредвиденным событием, поскольку развитие его военно-морских сил тесно связано с резким экономическим ростом Китая начиная с 1980-х годов. Этот постепенный рост, однако, прямо на глазах превращается в проблему для США и их господства на море, поскольку численность китайского надводного флота и высокотехнологичная оснащённость судов почти не уступают ВМС США.
Китай только делает первые шаги к проецированию своей глобальной мощи посредством строительства авианосцев и проведения военно-морских операций на больших расстояниях, но он уже радикально изменил военный баланс непосредственно на своих восточноазиатских границах. Создавая реальный вызов свободе судоходства в этом конкретном регионе, Китай не только подрывает цель США по доминированию на тихоокеанском театре, который Соединённые Штаты считают критически важным для предотвращения возникновения прямой угрозы материковой части своей территории, но и провоцирует реконфигурацию глобальной военно-морской мощи, которая отвлекает ресурсы от других направлений.
Тем временем Российская Федерация также вернулась на военно-морской театр в рамках более широкого возрождения своей военной мощи, связанного с президентством Владимира Путина в течение последних десятилетий. Это возрождение привело не только к масштабной модернизации вооружённых сил, включая явный упор на военно-морские платформы, но также к исследованиям и разработке новых перспективных систем тактического и стратегического оружия. Возросшая военная активность России за пределами её границ, включая операции в Сирии, также указывает на более широкую необходимость в наличии, в частности, военно-морской мощи. Военно-морские комплексы вооружений поддерживают экспедиционные амбиции, которые присутствуют в современной стратегии безопасности России, и уже привели к тому, что Москва активизирует усилия по обеспечению своего доступа к Средиземному морю и Индийскому океану в рамках своей доктрины глобального охвата. Если говорить о более прямом вызове нынешним силам и средствам ВМС США, то Россия также является доминирующим игроком в арктическом регионе, значение и важность которого возрастает из-за таяния ледников и, как следствие, увеличения экономических и военных возможностей в Арктике.
Менее значительные источники военно-морских конфликтов также оказывают влияние на военно-морской потенциал в дополнение к более серьёзным угрозам конфликтов между равными противниками. Хотя возобновление морских споров, например, между Турцией и Грецией или Ираном и другими странами Персидского залива представляет собой меньший прямой вызов глобальным возможностям крупных держав, возможность локальных эскалаций на ключевых морских территориях воздействует на потенциал основных военно-морских сил мира. Несмотря на то, что эти споры не всегда бывают новыми, распространение усовершенствованных комплексов вооружений ВМС среди меньших держав и альянсов и их общее влияние на более широкий контекст конкуренции между крупными державами делают их важным компонентом будущей среды, в которой будет продолжать развиваться морская мощь.
Тяжёлое бремя
Для тех основных акторов, которые стремятся развивать или поддерживать свою глобальную морскую мощь, столь многообразная техническая и геополитическая динамика требует значительных затрат. Промышленные возможности, которые поддерживают судостроение, а также исследования и разработки новейших систем вооружения, требуют огромных материальных ресурсов и постоянного расширения объёма знаний. Отставание от других держав либо по объёму и мощности соответствующих платформ, либо по уровню сложности технологий неопровержимо означает попадание в ранг второстепенной военно-морской державы.
Задача не отставать от конкурирующих держав не ограничивается только материальными ресурсами. Необходима постоянная корректировка доктринальных и тактических моделей с тем, чтобы они могли представлять собой реалистичные средства сдерживания или боевые возможности в современных условиях. Способность адаптироваться к реальности, в которой морская держава действует в условиях полной осведомлённости и становится тесно связанной со стратегией использования средств космического базирования, будет, вероятно, ключевым определяющим фактором в достижении господствующего положения. Учитывая значительный прогресс в области наступательных вооружений и разведывательных возможностей, изменения, вероятно, будут направлены на повышение живучести отдельных военно-морских платформ за счёт использования передовых систем защиты и радиоэлектронной борьбы или за счёт увеличения резервирования и расходуемости в существующих флотах за счёт использования беспилотных платформ.
Помимо этих разных направлений развития, по которым со временем пойдут крупные военно-морские державы – каждая со своим собственным акцентом, основанным на присущих им уникальных возможностях, – географическое распределение военно-морских ресурсов также будет играть существенную роль в развитии военно-морской мощи. И хотя может случиться так, что ВМС США будут вынуждены прикладывать непомерные усилия для поддержания своего поистине глобального потенциала, новые военно-морские игроки, такие как Китай и Россия, окажутся в состоянии бросить вызов господству США на тех театрах, где у них будут сравнительные преимущества. Логично и то, что расстояние будет ключевым определяющим фактором, и такие проблемы будут наиболее интенсивно продолжать возникать в водах вблизи китайских и российских территорий. Уникальные условия этих территорий, таких, например, как Арктика и неспокойные воды вокруг неё, также, скорее всего, вызовут расхождения в направленности технологий и вооружений между военно-морскими державами, стремящимися к концентрации ресурсов в тех областях, которые наиболее способствуют их стремлению к доминированию.
