Вы никогда не задумывались над возрастным парадоксом коронавируса? Всем известно, что вирус наиболее опасен для людей преклонного возраста. Но в повседневной жизни от пандемии больше всего страдают не пенсионеры, а молодёжь. Да, конечно, больше двадцати тысяч летальных исходов по всему миру – это смерти почти исключительно пожилых и очень пожилых. Но пандемия изменила жизнь десятков и даже сотен миллионов молодых людей в большей степени, чем жизнь любых других возрастных групп. Кто, как не молодые, рвётся по вечерам на дискотеки, в клубы и бары? О проблеме отцов и детей на фоне коронавируса пишет Андрей Кортунов, генеральный директор Российского совета по международным делам.
Для кого ещё такую ценность имеют все эти вечеринки и тусовки, совместные походы в кинотеатр за углом или совместные путешествия автостопом по всей Европе и Америке? Какое поколение заполняет собой трибуны стадионов на концентрах поп-звезд и на футбольных матчах?
Людям среднего возраста, обременённым семьями и несколько уставшими от жизни, легче перенести самоизоляцию и даже отнестись к ней как к неожиданному подарку судьбы. Но миллениалам, а тем более – их младшим братьям и сёстрам совсем не сидится дома в субботу и воскресенье, и именно они вынуждены отказываться от столь важного для них привычного ритма жизни и повседневных развлечений.
Впрочем, было бы полбеды, если бы дело ограничивалось одними только развлечениями. Вынужденные жертвы со стороны молодёжи намного более существенны, чем вынужденное затворничество. В конце концов, для общения остается онлайн, а интернет пока нигде не отключили. Но какие учреждения становятся первыми кандидатами на закрытие в условиях эпидемии? Школы и университеты. Кто в первую очередь теряет жильё? Обитатели студенческих общежитий. Много ли пожилых гастарбайтеров отыщется в рядах депортируемых трудовых мигрантов? А кто станет первым кандидатом на увольнение в ходе неизбежных сокращений на производстве и массовых банкротств предприятий?
Серьёзного конфликта отцов и детей из-за коронавируса пока нет, а вот проблема поколений имеется. Конечно, в идеальном обществе все поколения должны находиться в гармонии друг с другом и проблемы выбора приоритетов в таком обществе не возникает. Но в реальной жизни с такой проблемой приходится сталкиваться каждый день. Куда вкладывать бюджетные средства: в новую больницу или в тот же университет? Кому отдавать предпочтение при найме на работу: недавнему выпускнику вуза или человеку «предпенсионного возраста»? Что важнее для общества – сохранение традиций и неизменных ценностей прошлого или готовность принять вызов неопределённости и рисков будущего?
Стареющие общества развитых стран XXI века, как правило, делают выбор в пользу отцов, а не в пользу детей. Об этом свидетельствуют бюджетные приоритеты, бюрократические процедуры, возрастные асимметрии в распределении финансов и влияния. Об этом, кстати, свидетельствует и возраст наших лидеров. В Соединённых Штатах борьба за возможность бросить вызов Дональду Трампу (73 года) идёт между Джо Байденом (77 лет) и Берни Сандерсом (78 лет). Семидесятилетний рубеж в прошлом году перешагнул Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш. А в этом году своё семидесятилетие отмечает индийский лидер Нарендра Моди. В Китае и в России Си Цзинпить (66 лет) и Владимир Путин (67 лет), насколько можно судить, и не помышляют о передаче дел возможным преемникам. О преемнике пока задумывается только германский канцлер Ангела Меркель, которая всего на год моложе Председателя Си. В этой компании французский президент Эммануэль Макрон (42 года) выглядит, как подросток допризывного возраста, случайно попавший в офицерскую казарму.
Я отнюдь не советую следовать знаменитому лозунгу американской контркультуры 60-х гг. прошлого века: «Не верь никому старше тридцати!». И не призываю старшему поколению национальных лидеров совершить коллективное политическое харакири. Но хочу обратить внимание на то, что подавляющее большинство этих лидеров – люди, сформировавшиеся ещё в прошлом веке. Преимущественно – в эпоху холодной войны. То есть до эпохи интернета, флешмобов, блокчейнов и коронавируса. А потому им так трудно принять повестку дня поколения миллениалов, потому они так часто ностальгируют по прошедшим временам, потому они осознанно или инстинктивно делают главную политическую ставку на своё же, уже уходящее, поколение.
В коронавирусе вообще-то ничего хорошего нет. Но если искать хоть какие-то позитивные моменты в этой глобальной трагедии, то одним из таких моментов мог бы стать запуск механизма смены поколений политических элит в мире. А что касается нынешних руководителей, то позволю себе привести известную цитату Андре Моруа: «Искусство старения заключается в том, чтобы быть для молодых опорой, а не препятствием, учителем, а не соперником, понимающим, а не равнодушным».
