Интерес Китая к Арктике не столь значителен, как это представляют многие западные аналитики. В фокусе китайской политики по-прежнему остаются близлежащие регионы – Тайвань и Южно-Китайское море. Хотя Китай является глобальным стратегическим оппонентом США, в Арктике он не соперничает с арктическими государствами по масштабу влияния и присутствия, пишет Павел Девяткин, старший научный сотрудник Арктического института, внештатный научный сотрудник Института Куинси и приглашённый преподаватель университета НИУ ВШЭ. Автор является участником проекта «Валдай – новое поколение».
Россия сохраняет сильные позиции в Арктике на протяжении веков, в то время как китайские интересы в регионе сформировались лишь в последние десятилетия. Между Россией и Китаем развивается сотрудничество в сферах арктической энергетики, судоходства, использования природных ресурсов и научных исследований. Западные санкции в отношении России способствовали активизации её взаимодействия с Китаем в арктических энергетических и судоходных проектах, однако укрепление этих связей – часть более долгосрочной тенденции, зародившейся задолго до нынешнего конфликта вокруг Украины.
Сотрудничество России и Китая в Арктике является частью таких масштабных геоэкономических проектов, как Большое евразийское партнёрство (БЕП) и БРИКС. Арктика рассматривается как стратегический поворотный пункт в евразийском пространстве с ключевым вниманием к развитию природных ресурсов и промышленности. Она включена в более широкие проекты евразийской транспортной и экономической интеграции. Деятельность Китая в рамках БЕП и БРИКС позволяет ему закрепить своё присутствие в Арктике и играть значительную роль в охране окружающей среды, развитии природных ресурсов и судоходной логистике, одновременно подчёркивая готовность к сотрудничеству и поддержанию дипломатического баланса. Эти платформы выступают в качестве альтернативы институтам для Китая и дают возможность расширить его роль в Арктике, помимо статуса наблюдателя в Арктическом совете.
Российско-китайское сотрудничество в Арктике официально закреплено в совместных заявлениях и декларациях. Продление в 2021 году Договора о добрососедстве и всестороннем сотрудничестве 2001 года, а также подписанная в 2022 году совместная декларация об эпохе новых международных отношений и глобальном устойчивом развитии подчёркивают необходимость усиливать сотрудничество в сфере арктической экономики. В декларации 2022 года было провозглашено, что «дружба между двумя государствами не имеет границ», и подчёркивалось стремление к последовательному расширению практического взаимодействия для устойчивого развития Арктики.
Важно отметить, что сотрудничество по вопросам безопасности осуществляется в контексте экономических интересов. Речь прежде всего идёт об обеспечении безопасности в регионе, приобретающем всё большую экономическую важность. В числе инициатив совместные учения береговых охран, морские спасательные операции и правоприменительная деятельность. Вооружённые силы России и Китая проводят также совместные военные учения и манёвры.
В последние несколько лет китайские бомбардировщики Xian H-6 участвовали в совместных учениях с российскими Ту-95МС над Чукотским и Беринговым морями и северной частью Тихого океана. Военно-морские флоты Китая и России провели крупнейшие совместные манёвры с девяностых годов – «Океан-2024». Российские СМИ связывают возрождение подобных «практик эпохи холодной войны» с ростом напряжённости в отношениях с США. Учения проходили в Тихом и Арктическом океанах, а также в Средиземном, Каспийском и Балтийском морях.
Минобороны России заявило, что эти учения направлены на проверку боеготовности и расширение взаимодействия с военно-морскими партнёрами при решении совместных задач на море. Китайская береговая охрана и российская пограничная служба осуществили первый совместный морской патруль в северной части Тихого океана, ставший первым выходом китайской береговой охраны в Арктический океан. Китайская сторона отметила, что учения способствовали расширению навигационного диапазона в незнакомых водах и оказали мощную поддержку участию Китая в международном и региональном управлении океанами.
Несмотря на тесное сотрудничество, официально Россия и Китай не заключили военный союз; обе стороны подчёркивают, что их отношения представляют собой «всеобъемлющее стратегическое партнёрство координации нового поколения». Особое внимание к характеру сотрудничества в сфере безопасности проявляет Пентагон. В ответ на описание угрозы российско-китайской кооперации в арктическом регионе в Арктической стратегии Пентагона 2024 года пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков отверг подобные утверждения, подчеркнув, что российско-китайское сотрудничество не направлено против третьих государств и способствует стабильности.
Аналогичной точки зрения придерживается Министерство иностранных дел Китая. Представитель МИД Мао Нин раскритиковала стратегию Пентагона, заявив, что Китай привержен содействию миру, стабильности и устойчивому развитию Арктики. Представитель Министерства обороны Китая Чжан Сяоган отметил, что совместный патруль береговых охран 2024 года «углубил стратегическое доверие и содержательное сотрудничество между военными двумя стран, не направлен против третьих стран, соответствует международному праву и практике и не связан с текущими международными и региональными событиями».
Таким образом, военный аспект российско-китайского сотрудничества в Арктике систематически опровергается представителями официальных властей. Они сознательно избегают подачи этих действий как демонстрации силы против США, поскольку это могло бы легитимировать расширение военного присутствия НАТО и США в регионе. Подобная динамика может привести к ситуации, в которой государства стараются опережать друг друга в обеспечении безопасности и защите своих интересов.
Акцент на мирных аспектах сотрудничества также может отражать острое желание сохранить арктическую исключительность – представление о том, что в регионе сохраняется особая атмосфера мира и сотрудничества, не затронутая политическими конфликтами. Российская и китайская официальная риторика формирует образ доброжелательных намерений. Это особенно важно для Китая, поскольку его военное участие в Арктике вызвало бы подозрения и изоляцию со стороны международных арктических институтов.
Западные политики и СМИ на протяжении многих лет склонны рассматривать российские военные учения в Арктике как агрессивные. Особенно это проявилось после 2007 года, когда российские учёные установили флаг РФ на дне Северного полюса – символический акт без юридических последствий. Рост беспокойства по поводу Китая возник позже и связан с арктической стратегией администрации Трампа, которая, принижая значение климатических изменений, делала упор на Китай как главную угрозу региональной безопасности, особенно в связке с российским сотрудничеством.
С 2019 года в стратегических документах США и публичных заявлениях всё чаще подчёркивается скоординированная деятельность России и Китая в Арктике. На министерской встрече Арктического совета 2019 года в Финляндии госсекретарь США Майк Помпео заявил: «Мы вступаем в новую эпоху стратегического взаимодействия в Арктике», – резко отмежёвывая американское лидерство от моделей поведения Китая и России, отвергнув китайские претензии на статус «приарктического государства».
Реализация российско-китайского сотрудничества в сфере безопасности в Арктике не уменьшается, а наоборот, усиливается. При этом официально оно не направлено против каких-либо третьих стран и соответствует нормам международного права. Китай не располагает постоянным военным присутствием в регионе и вряд ли намеревается создать военную инфраструктуру, сопоставимую с российской. При попытках подобного расширения Москва, скорее всего, выступит против.
Кроме того, Китаю не хватает военных и технических возможностей для ведения полноценной военной деятельности в Арктике. Его присутствие на сегодняшний день ограничено совместными учениями в пределах арктической окружности и вдали от российских арктических территорий.
Интерес Китая к Арктике не столь значителен, как это представляют многие западные аналитики. В фокусе китайской политики по-прежнему остаются близлежащие регионы – Тайвань и Южно-Китайское море. Хотя Китай является глобальным стратегическим оппонентом США, в Арктике он не соперничает с арктическими государствами по масштабу влияния и присутствия. Переоценка роли Китая в Арктике может укрепить его претензии на статус «приарктического государства» с обоснованными правами на регион.
Вместе с тем Арктика останется важным элементом российско-китайских отношений и стратегическим узлом в арктическом треугольнике. На фоне риторики президента США Дональда Трампа о «китайских кораблях повсюду у Гренландии» Вашингтон, вероятно, продолжит негативно относиться к деятельности Китая в Арктике.
