Как Турция использует свой «исторический шанс» в Сирии

События в Идлибе привели к раскрытию Анкарой своих реальных намерений. Эти намерения заключаются в попытке использовать уникальный «исторический шанс», кризис и войну в Сирии для размещения на территории этого государства на постоянной основе своих военных контингентов. Поддержание «высокого градуса» противостояния в Идлибе призвано, в частности, отвлечь внимание от того, что происходит на севере Сирии, где Турция приступила к серьёзному инженерному укреплению трёх анклавов, пишет экс-посол в Саудовской Аравии, заместитель председателя Ассоциации российских дипломатов Андрей Бакланов.

На состоявшейся недавно в Монтре (Швейцария) встрече российских и американских экспертов по ближневосточной тематике ситуация вокруг Идлиба характеризовалась как «знаковая». И американские, и российские специалисты сходились во мнении, что исход «битвы за Идлиб» предопределит характер всего завершающего этапа сирийского кризиса, в том числе, степень и вектор вовлечённости таких стран, как Турция, Россия, Иран, США, государства ЕС. По-видимому, из этого исходят и непосредственные участники событий, проявляющие твёрдость в отстаивании своей позиции.

События в Идлибе привели к раскрытию Анкарой своих реальных намерений. Эти намерения заключаются в попытке использовать уникальный «исторических шанс», кризис и войну в Сирии для размещения на территории этого государства на постоянной основе своих военных контингентов.

Испортит ли Идлиб российско-турецкие отношения?
Аарон Стайн
Несмотря на напряжённость, у Турции и России всё ещё есть стимул разговаривать друг с другом, пишет эксперт клуба «Валдай» Аарон Стайн. Анкара зависит от России, которая обеспечивает ей место за столом переговоров для разработки новой сирийской конституции, предположительно написанной таким образом, чтобы минимизировать беспокойство Турции по поводу сирийских курдов. Москва, скорее всего, по-прежнему хочет, чтобы Турция договорилась о сдаче тех прокси, которых она поддерживает.
Мнения участников

Такая линия оправдывается «опасностью» проникновения на территорию Турции «нежелательных элементов», прежде всего «курдских боевиков». Однако никаких реальных доказательство такого рода «трансграничной» деятельности не предъявляется.

Судя по поступающей информации, Турция приступила к серьёзному инженерному укреплению трёх анклавов на севере Сирии общей площадью порядка 8 тысяч км (два анклава примерно по 2 тысячи кв. км и один – около 4 тысяч км). Более того, на основе продуманного и всеобъемлющего плана полным ходом идёт гражданское «освоение» этих территорий.

«Под присмотром» Турции формируются не подчиняющиеся Дамаску органы власти, осуществляется комплекс мер по обеспечению населения всем необходимым. В школах начали преподавать турецкий язык.

Анкара не заинтересована в том, чтобы ситуация в этих анклавах, расположенных на севере Сирии, стала предметом изучения международного общественного мнения. В силу этого поддержание «высокого градуса» противостояния в Идлибе призвано, в частности, отвлечь внимание от того, что происходит на севере Сирии.

Аргументация турецких политиков в оправдание своих действий в Идлибе сводится к тому, что они действуют на основе договорённостей, касающихся создания в этом районе «зоны деэскалации», где могут присутствовать только контингенты военных наблюдателей Турции и России.

Эти договорённости имеют временный характер и сопряжены с обязательствами Турции осуществить ряд мер, направленных на изоляцию террористических формирований, обеспечение безопасности важнейших транспортных артерий, расположенных в прилегающей к Идлибу зоне.

По мнению сирийской стороны, сегодня стало уже совершенно очевидным то, что свои обязательства Анкара выполнять не собирается. При этом с территории Идлиба совершают свои вылазки террористы. В силу этого Дамаск предлагает объявить о завершении действия договорённостей временного характера, а это означает прекращение миссии военных турецких военных наблюдателей.

Турецкая сторона против этого возражает, объясняя, что отказ от зоны деэскалации может произойти только на основе соответствующих договорённостей Москвы и Анкары.

Таким образом, позиции сторон – Дамаска и Анкары – не стыкуются, идёт неуклонное расширение зоны прямого военного противостояния турецких и сирийских формирований.

Российская сторона находится, прямо скажем, в непростой ситуации.

В своё время при обсуждении вопроса об оказании РФ прямой военной помощи правительству Асада в Москве говорили о том, что действия ВКС и других военных формирований России будут осуществляться в целях борьбы с бандами международных террористов, ИГИЛ . При этом предполагалось, что Россия будет воздерживаться от участия в «разборках» региональных стран.

Теперь же акции Турции, которая вновь, как и в 2015 году, открыто идёт на координацию действий с террористами, вынуждают Россию определить параметры своего военно-политического поведения в сложившейся, крайне опасной ситуации.

Как представляется, реакция Москвы должна носить достаточно жёсткий характер. Проведение «гибкой» тактической линии в течение последних десятилетий на западных рубежах страны себя не оправдало. Продвижение НАТО и нарастание активности альянса у наших границ неуклонно продолжалось все эти годы. Нельзя допустить того, чтобы российские позиции стали «подрезать» и с Юга.

Энергичная, инициативная позиция Москвы в сирийских делах с хорошо просчитанной и оптимальной по своим размерам силовой составляющей привела к усилению нашего авторитета не только в регионе, но и мире в целом. Было бы важно продолжить эту политику в интересах решения задач укрепления нашей национальной безопасности.

Турция и Россия в постамериканской Сирии: смогут ли они урегулировать разногласия?
Галип Далай
Получив зелёный свет от Трампа по вопросу долгожданного военного вторжения в курдские районы на северо-востоке Сирии, где сосредоточены формирования так называемых Отрядов народной самообороны, Эрдоган быстро взялся за реализацию своей долгосрочной цели – создание зоны безопасности внутри этой страны. Хотя согласие Трампа имело решающее значение для вторжения турецких войск в Сирию, характер, глубина и протяжённость зоны безопасности будут в основном согласовываться Турцией с Россией, а не с США. И это определяет повестку дня сегодняшней встречи Путина и Эрдогана в Сочи, пишет Галип Далай, приглашённый профессор факультета политики и международных отношений Оксфордского университета, нерезидент Дохинского центра института Брукингса и директор по исследованиям Al Sharq Forum.
Мнения участников
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.