Если принять гипотезу зеркального повторения истории, то развивающиеся события следует воспринимать как предпосылки и триггеры для следующей мировой войны, которая, к сожалению, может быть необходима для установления новой официально признанной глобальной системы отношений, полагает Джулиана Гаджева, директор по исследованиям CEE Research and Political Risk Analysis, Шанхайский центр стратегических и международных исследований.
«Чтоб вы жили в интересные времена!» – это китайское проклятие, возможно, лучше всего описывает текущие мировые дела. Мы снова находимся на пороге нового мирового порядка, который теоретически обещает равное распределение геополитической и экономической власти для региональных центров по всему миру. С экономической точки зрения, похоже, многополярность уже формируется и меняет баланс сил вокруг сильнейших экономик. Однако с геополитической точки зрения глобальный международный порядок находится в разгаре неопределённого, бурного и чрезвычайно напряжённого переходного периода, исход которого столь же непредсказуем, как и его течение.
Накануне завершения холодной войны и распада СССР Фрэнсис Фукуяма заявил о конце истории, однако впоследствии его главный тезис подвергся широкой критике и оказался очевидно неверным. Может ли так быть, что его концепция «конца истории» ещё оправдает себя, но совсем не так, как изначально предполагалось?
В 1948 году, через несколько лет после окончания Второй мировой войны, Уинстон Черчилль сказал: «Те, кто забывает уроки истории, обречены на их повторение». Уроки Второй мировой войны, несомненно, ещё не совсем забыты. На словах, в официальных дипломатических заявлениях, мир – это высшая международная ценность, которую следует защищать любыми необходимыми переговорами и дипломатическими уступками. Однако в 2024 году, хотя мировые лидеры и говорят, что хотят сохранить или восстановить мир, их действия порождают недоверие, создают дисбалансы, провоцируют военные конфликты, ведущие к большой войне.
Баланс международного порядка и его системные характеристики всегда изменялись только в результате крупных военных действий или колоссальных геополитических сдвигов. Вестфальская система международных отношений, считающаяся первой такой системой в Европе, была создана после возникновения новой концепции «национального государства» и прекращения наднационального влияния католической церкви, которая направляла христианские монархии Европы в Средние века и в период раннего Возрождения. Для этого также понадобилось завершить две длительные войны – Тридцатилетнюю (1618–1648) и Восьмидесятилетнюю (1568–1648). Вестфальская серия мирных договоров привнесла в отношения между европейскими монархиями кардинально новые принципы – равное право на суверенитет и невмешательство во внутренние дела другого государства.
Почти два столетия спустя наполеоновские войны спровоцировали ещё один крупный сдвиг в европейском международном порядке, направленный на восстановление довоенного баланса сил между основными европейскими монархиями, породив так называемую систему Меттерниха. Подтверждая вестфальские принципы суверенитета и невмешательства, Меттерних сосредоточился на установлении долгосрочного баланса сил в Европе, тем самым возведя геополитическое равновесие в ранг приоритетов.
До и во время Первой мировой войны меттерниховская система была кардинально преобразована, превратившись в Версальскую систему международных отношений. Три исторические династии были уничтожены, одна из великих европейских держав распалась и на её месте возник конгломерат малых стран, а на смену абсолютной монархии в Западной Европе пришли различные типы демократий, а в Центральной, Южной и Восточной – тоталитарные или коммунистические режимы. Германская Веймарская республика из-за унизительных условий Версальского договора погрузилась в беспрецедентный политический, экономический и социальный кризис с пугающими перспективами на будущее.
Первую мировую войну по масштабам превзошла только Вторая мировая. Непредвиденные разрушения, идеологически мотивированная жестокость, экономический и социальный коллапс, невиданные ранее жертвы – борьба со всем этим привела к тому, что фактически неевропейская держава смогла демонтировать господствовавшую до тех пор европоцентричную систему международных отношений. В итоге Европа была разделена на сферы влияния, и мировой порядок снова изменился. Возникла двухполярная система с ядерным сдерживанием, что положило начало многолетней холодной войне –идеологической битве с постоянной борьбой за геополитическую экспансию и господство.
Распад Советского Союза в конце 1980-х годов стал новым вызовом для мирового порядка и колоссальным сдвигом в глобальном балансе сил. Он фактически положил конец холодной войне и изменил международную систему распределения власти в сторону однополярной монополии. Впервые после Вестфальских договоров принцип невмешательства во внутренние дела был поставлен под сомнение. Возможность вмешательства в случае гуманитарного кризиса открыло дверь для военных интервенций в любой точке мира на основе произвольных идеологических и моральных выводов.
Менее чем за десятилетие все бывшие советские сателлиты и страны, ранее входившие в состав СССР, пережили бурные периоды перехода к демократическому правлению западного типа. Внешнее влияние Соединённых Штатов всё больше проникало во внутренние политические и социальные процессы, целенаправленно перестраивая новые демократические общества по образу и подобию США и создавая лояльных геополитических партнёров для использования против потенциальной угрозы с Востока.
Шаг за шагом мир вольно или невольно входил в новую эру глобализации и взаимосвязанности. В авангарде процесса шли транснациональные компании, которые наряду со своими собственными экономическими интересами продвигали и продолжают продвигать чрезвычайно эффективную мягкую силу, используемую внешней политикой США. Это глобальное явление породило собственную оппозицию – партикуляризм, борьбу за сохранение традиционных региональных или национальных ценностей, включая религиозные и культурные обычаи, которые чаще всего становятся жертвами глобализации. Логично, что наиболее традиционные общества сильнее всего ощущали навязанные извне изменения, что привело к возникновению левиафана международного терроризма. В отличие от предыдущих столетий, когда акты терроризма обычно были связаны с освободительными движениями, XXI век вызвал к жизни гораздо более сложного противника, который, подобно транснациональным компаниям, не ограничивался национальными территориями, а опирался на сложную международную сеть.
Первое десятилетие XXI века было отмечено беспрецедентными терактами в Нью-Йорке и Вашингтоне. Нарратив о военном вмешательстве после этого перешёл от рассуждений о гуманитарной стороне дела к традиционному дискурсу национальной безопасности, а также к сюжетам времён холодной войны о ядерной угрозе, опирающимся на предвзятые и неподтверждённые разведданные. Это привело к войне в Ираке. Однако быстро стало понятно, что Соединённые Штаты не понимают национальные особенности своего врага. Казалось, что они увязли на чужой территории с чуждыми им религиозными и культурными обычаями. Сила США, ранее воспринимавшаяся как всеобъемлющая и безграничная, продемонстрировала первые признаки истощения.
Однополярное доминирование в мировых делах начало смещаться в сторону многополярной международной системы, однако в геополитическом плане этот переход до сих пор остаётся на уровне теоретических дискуссий, не переходя на уровень изменения реального баланса сил, несмотря на все факторы, способствующие процессу.
Будучи крупнейшей страной в мире по размеру, Россия была и остаётся одной из великих мировых держав. Даже ослабленная, после распада Советского Союза и на фоне собственного политического и экономического переходного периода, Россия всё же никогда не теряла своё геополитическое и стратегическое значение. Медленно и неуклонно страна восстанавливала свои позиции в мировом порядке, а её природные ресурсы и потенциал в сфере мирного атома сыграли важную роль в сохранении её влияния в Европе и формировании новых альянсов по всему миру.
После распада СССР Китай не только сумел сохранить свою идеологическую ориентацию и политическую систему, но и посредством искусных реформ и целенаправленных государственных усилий успешно трансформировался в самую быстрорастущую экономику и крупнейшего производителя товаров в мире с развитыми возможностями влиять на мировые экономические отношения. В то же время из-за своей идеологической ориентации, культурной специфики и дипломатического консерватизма Китай остаётся довольно изолированным в геополитическом плане. Обычно реагируя на международные вызовы, а не инициируя изменения, он всегда оказывается на шаг позади мировых событий. Международным усилиям Китая в конечном счёте мешает вопрос взаимности. В частности, он постоянно борется за получение внешней поддержки и признания своей позиции по проблемам, связанным с Синьцзяном, Гонконгом, Тайванем и Тибетом, но при этом демонстрирует полное нежелание занимать твёрдую позицию по международным или внутренним проблемам любого другого государства.
Тем временем Индия стала почти равным соперником Китая благодаря своему экономическому развитию в сочетании с недавно достигнутым превосходством над всеми прочими странами по численности населения. Сейчас она обладает крупнейшими человеческими ресурсами на планете. Эта бывшая британская колония стремится восстановить своё культурное наследие и уже зарекомендовала себя как одна из крупнейших мировых экономик и один из ведущих геополитических игроков на мировой арене. Несмотря на ограничения, связанные с региональной и внутренней напряжённостью и затяжными конфликтами с Пакистаном и Китаем, голос Индии становится всё более значимым в международных отношениях.
Другие государства по всему миру – страны южной части Тихого океана (в частности Япония), Кавказа, Ближнего Востока, Пакистан, Турция, быстро развивающиеся экономики Южной Америки и Африки – также занимают всё более заметные позиции в мировом порядке. Все они представляют собой потенциальные полюса будущего многополярного мира.
Хотя США явно перенапрягли свои силы на международной арене, они не готовы отказаться от однополярных претензий. Жёсткие уроки, полученные в Ираке, инициировали постепенную трансформацию внешней политики США, которые отошли от прямого военного вмешательства в дела суверенных стран и перешли к достижению своих целей путём разжигания внутренних беспорядков и политической нестабильности, что, в свою очередь, служит оправданием военной поддержки радикальной смены режима.
«Арабская весна», инициированная в нескольких странах Ближнего Востока в начале 2010-х годов под лозунгами демократических изменений, свободных выборов и прав человека, доказала, что новые методы весьма эффективны. Весь регион оказался в тупике и был выведен из уравнения глобального геополитического баланса. Начатая в 2011 году как очередной эпизод этого процесса гражданская война в Сирии опустошила ранее сильное и стабильное государство, подлила масла в огонь международного терроризма и исламского экстремизма и вынудила миллионы людей покинуть свои дома, тем самым создав один из самых страшных кризисов беженцев в истории, который в конечном итоге перекинулся на Европу, превратившись в долгосрочную геополитическую, экономическую, гуманитарную, культурную и даже религиозную проблему.
В феврале 2022 года Россия объявила о своей специальной военной операции на Украине. При этом конфликт начался ещё в 2014 году с противостояния на Донбассе и присоединения Крыма. Эти два события можно воспринимать как меры обеспечения национальной безопасности, которые Россия предприняла в ответ на очередную «весну», порождённую международной повесткой США. Отсрочка соглашения между ЕС и Украиной стала официальной причиной так называемого Майдана, который привёл к смене национального правительства и превратил Крым и Донбасс в предметы затяжных споров между Украиной и Россией, предвещавших будущие активные военные действия.
Потребовалось почти восемь лет, чтобы события обострились и снова привели к войне в Европе. После месяцев, наполненных напряжёнными дипломатическими переговорами, ультиматумами и недооценкой решимости России со стороны США, специальная операция всё же началась – неожиданно для большей части западного мира. В 1946 году было объявлено о железном занавесе в Европе, который разделил Восток и Запад и фактически положил начало холодной войне. В 2022 году после провала усилий по дипломатическому урегулированию украинского кризиса произошли тревожно похожие события. Железный занавес снова опустился на Европу, положив конец ключевым для континента торговым отношениям в сфере сельскохозяйственных и промышленных товаров, а также природных ресурсов. Именно современные демократии западного типа ввели информационный блэкаут, запретив российским СМИ вещать в Европе. Авиакомпании больше не выполняли рейсы в Россию и из неё, транснациональные компании уходили с российского рынка, в отношении страны, а также её граждан вводились международные санкции.
Демократия как политическая система провозглашается лучшей формой государственного управления в мировой истории. Предполагается, что она несёт свободу слова, равное представительство, уважение прав человека и гражданина, признание культурного наследия и религиозных взглядов.
Прошло два с половиной года с тех пор, как война вернулась в Европу, и теперь Украина и Россия начинают демонстрировать определённые признаки истощения и готовности к переговорам о прекращении огня, пытаясь в конечном итоге положить конец войне. Однако ситуация всё ещё выглядит неразрешимой, и достижение одинаково приемлемого для обеих сторон результата невозможно. Украина настаивает на восстановлении своих довоенных границ, включая Крым, в то время как России для вывода своих войск необходимо достичь соглашения, сохраняющего национальное достоинство, что потребует намного больших уступок, чем те, которые предлагаются в настоящее время. Любой реалистичный результат, приемлемый для России, был бы крайне неудовлетворительным для Украины, и это означает, что, даже если активные боевые действия будут прекращены, конфликт останется и в итоге трансформируется в подпольное движение на оставшихся украинских территориях. А принимая во внимание, что миллионы украинцев сейчас разбросаны по всей Европе и, возможно, значительное число из них предпочтёт не возвращаться на родину, это гипотетическое освободительное движение может распространиться по странам ЕС, пытаясь добиться политического признания и оказывая давление на национальные правительства.
Железный занавес снова опустился над Европой, зловеще намекая на растущую в Старом Свете напряжённость. Даже если нынешний конфликт на Украине будет урегулирован, пауза, скорее всего, будет недолгой и вскоре он снова заполыхает, чтобы охватить Европу и, возможно, весь мир. Ряд других региональных конфликтов по всему миру обещают тот же исход. Мировой порядок бурлит и меняется, постепенно сдвигаясь в сторону новой, более сбалансированной многополярной системы. Однако на этом пути мир может столкнуться с препятствием под названием «Третья мировая война».
