Подъём Азии в целом и Китая в частности резко изменил геополитические контуры Индо-Тихоокеанского региона, благодаря которым возник и более масштабный миропорядок. Став частью политического лексикона, концепция ИТР служит признанием важности происходящих изменений и отражает опасения и перспективы множества действующих лиц. Подробнее о месте Индии и России в ИТР пишут эксперты Ниведита Капур и Нандан Унникришнан.
Со времени своего первого упоминания в официальном директивном документе Австралии в 2013 году идея Индо-Тихоокеанского региона неуклонно завоевывала популярность среди политиков и аналитиков ряда стран. Концепция, в которой признаётся значимость экономической и морской сопряжённости Индийского и Тихого океанов, в последнее время обрела также сложное политическое измерение.
Индия, Япония, США, Индонезия, Франция и АСЕАН сформулировали свои соответствующие представления об Индо-Тихоокеанском регионе. Для США это регион, простирающийся от «западного побережья Соединённых Штатов до западных берегов Индии». С целью сдерживания Китая и сохранения своей позиции ведущего игрока в Азии США окрестили Китай ревизионистской державой Индо-Тихоокеанского региона.
Индия же иначе сформулировала своё видение. Высшее руководство страны однозначно заявило, что это видение не направлено против какой-либо страны, и подтвердило центральную роль АСЕАН. Напротив, она пытается сдерживать политическую экспансию Китая, извлекая из неё экономическую выгоду, и поэтому воздерживается от того, чтобы Индо-Тихоокеанский регион стал единственной темой, определяющей её политику в отношении Китая. Индия считает, что с географической точки зрения регион простирается от «берегов Африки до берегов Северной и Южной Америки».
АСЕАН, которая стремится сохранить центральную роль в регионе в момент перехода влияния от Азиатско-Тихоокеанского региона к Индо-Тихоокеанскому, чтобы не стать одним из многих рядовых игроков, призывает к созданию «региона диалога и сотрудничества, а не соперничества». Это делается с целью сохранения организации и во избежание раскола из-за конкуренции великих держав. Кроме того, АСЕАН хотела бы сдерживать рост политического влияния Китая – даже несмотря на то, что организация по-прежнему экономически связана с этой набирающей мощь державой.
Япония, одна из первых стран, поддержавших идею ИТР, также включает восточное побережье Африки в своё видение свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона. Она стремится связать два континента и два океана, используя АСЕАН в качестве связующего звена.
Франция считает, что регион охватывает пространство от «побережья Восточной Африки до американского побережья в восточной части Тихого океана», и заявляет о своей заинтересованности в нём, ссылаясь на экономические интересы и присутствие в этом районе полутора миллионов своих граждан. Очевидно, что региональные и нерегиональные акторы, вовлечённые в Индо-Тихоокеанский регион, не имеют полного консенсуса ни по подходу, ни по характеристике региона. Это неудивительно, учитывая, что процесс формулирования чёткого видения Индо-Тихоокеанского региона ещё не закончился и вопрос не решён. Но действия этих различных государств являются явным свидетельством готовности заинтересованных сторон реагировать на региональные изменения так, чтобы наилучшим образом соблюсти свои интересы.
В этом контексте на официальном уровне Россия в значительной степени колебалась между выражением осторожной озабоченности и прямым отрицанием возникающей концепции. Основываясь на заявлениях российского МИДа и президента Владимира Путина, официальная позиция России в отношении Индо-Тихоокеанского региона была представлена следующим образом в течение последних двух лет.
-
Это искусственно навязанная концепция.
-
Она направлена на сдерживание Китая.
-
Концепция Индо-Тихоокеанского региона предполагает его деление на блоки.
-
Индо-Тихоокеанский регион подрывает роль АСЕАН, и следует сосредоточить внимание на центральной роли АСЕАН.
Осторожность в отношении идеи ИТР в значительной степени проистекает из конкретной формулировки концепции, предложенной США, которые в своём докладе о стратегии развития стран Тихоокеанского региона в 2019 году охарактеризовали Китай как ревизионистскую державу, а Москву как «активизировавшегося злобного актора». США также видят себя вовлечёнными в «долгосрочную стратегическую конкуренцию» с Россией и Китаем. Это вызвало обеспокоенность в связи с тем, что концепция Индо-Тихоокеанского региона является «многосторонним» форматом, опять же направленным на сдерживание Китая и России. Поэтому президент Путин призвал сосредоточиться на усилиях по интеграции существующих механизмов и концепций для достижения «Большого евразийского партнёрства».
Хотя идею Индо-Тихоокеанского региона придумали не США, они стали её главным поборником. Переименование Тихоокеанского командования США в Индо-Тихоокеанское командование США стало наиболее заметным знаком их участия в этом проекте.
Учитывая нынешнее состояние отношений между США и Россией, это только усилило подозрения между двумя бывшими противниками времен холодной войны. Несмотря на то, что министр иностранных дел России Сергей Лавров отметил, что Россия «очень хочет выслушать идеи, не основанные на блоковом мышлении», очевидно, что Россия предпочитает термин «Азиатско-Тихоокеанский регион», несмотря на то, что этот термин являет собой столь же «выдуманную концепцию», как и термин «Юго-Восточная Азия».
Поскольку в регионе произошёл подъём Китая и других держав среднего уровня, а также относительное снижение влияния США со времен его пика в период окончания холодной войны, «политическая география» снова меняется «в зависимости от политических обстоятельств». На этом фоне растущая зависимость России от Китая заставляет его быть осторожным в принятии любого варианта развития событий, которое эта набирающая мощь держава воспринимает как угрозу.
Наряду с настойчивым требованием признать центральную роль АСЕАН, Россия неоднократно призывала к созданию общей архитектуры безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе в рамках существующих многосторонних механизмов. Что касается последнего, то она вместе с Китаем и Брунеем представила «предложение о ряде принципов по укреплению сотрудничества в области безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе» в 2013 году на саммите в Восточной Азии. Но с тех пор она так и не смогла убедить другие региональные государства двигаться по этому пути.
В то время как Россия утверждала, что концепция Индо-Тихоокеанского региона подрывает центральную роль АСЕАН, региональная организация в июне 2019 года приняла своё собственное видение этой концепции, которая противоречит пониманию России. Такая позиция мешает Москве стать активным участником чрезвычайно важных текущих региональных дебатов, что повышает для неё вероятность опоздать на поезд и последующую необходимость «приспосабливаться к чужой концепции». Оговорки России также могут проистекать из её ограниченного влияния как морской державы, традиционной области, которой она уделяла мало внимания в постсоветский период. Это связано как с географией, так и с предполагаемой природой наземных угроз, которые Россия считает наиболее серьёзными для своей безопасности.
Эти проблемы в совокупности привели к тому, что она не смогла наладить позитивное взаимодействие по этому вопросу с другими дружественными региональными государствами, чьё видение отличается от взглядов США, и которые также заинтересованы в том, чтобы в регионе было задействовано несколько держав для укрепления стабильности.
Например, в вопросе сдерживания Китая нельзя отрицать, что региональные государства всё чаще ставят под сомнение мирный характер укрепления мощи Китая. Но кроме США, ряд других участников дебатов в Индо-Тихоокеанском регионе тщательно дистанцировались от попыток противостоять Китаю. Фактически два члена Четырёхстороннего диалога по безопасности (Япония, Австралия) и десять государств АСЕАН решили присоединиться к ВРЭП в ноябре 2019 года, создав, таким образом, тесную связь через соглашение о свободной торговле друг с другом и Китаем.
Япония выразила готовность присоединиться к инициативе «Пояс и путь», а Индия стремилась к многостороннему участию в форматах ЯАИ (Япония, Америка, Индия) и РИК (Россия, Индия, Китай) одновременно. Учитывая глубокие экономические связи Китая со странами Индо-Тихоокеанского региона и необходимость поддержания региональной безопасности, хеджирование рисков, предпринимаемое региональными государствами в последние годы, будет, по-видимому, продолжаться.
Российский президент отметил, что азиатские государства не желают быть втянутыми в конфликт между какими-либо государствами и у них нет никакого стимула противодействовать росту мощи державы, находящейся по соседству. Через концепцию Индо-Тихоокеанского региона предпринимается попытка скорее «разбавить» рост мощи Китая, чем сдержать его. Меняющийся региональный порядок также означает, что региональные государства видят в США игрока с решающей ролью в обеспечении безопасности. Поскольку Россия стремится расширить своё влияние в регионе, ей придётся столкнуться с опасениями более мелких игроков в отношении Китая.
Это становится важным, поскольку Россия уже объявила о своём развороте на Восток, а также о создании Большого евразийского партнёрства, которое в совокупности охватывает обширные территории, считающиеся Индо-Тихоокеанским регионом. Важность выхода к морю нельзя недооценивать, учитывая, что евразийская территория омывается Северным Ледовитым, Тихим и Индийским океанами, которые динамически взаимодействуют друг с другом.
Участие России в Индо-Тихоокеанском регионе имеет важное значение по той причине, что идея окажет влияние на Евразию – часть суши, которая занимает центральное место в позиционировании России в многополярном мире. Помимо успеха своей инициативы «Большая Евразия», Россия также понимает стратегическое значение региона, в направлении которого «смещается» геополитическое и геоэкономическое развитие мира.
Россия также является важным поставщиком оружия в Азиатско-Тихоокеанский регион и стремится в ближайшие годы стать значимым поставщиком энергоносителей для диверсификации своего экспорта помимо Европы. Главные многосторонние инициативы России – ШОС, БРИКС, ЕАЭС и Большая Евразия – включают в себя расширение её влияния в Индо-Тихоокеанском регионе через членов АСЕАН и другие региональные государства. Она чётко обозначила своё желание присутствовать в Индийском океане, как следует из её Морской доктрины на период до 2020 года.
В этом сценарии важно спросить, является ли отрицание концепции, распространяющейся в регионе интересов России, лучшей стратегией. Особенно с учётом того, что Москва больше не является главным законодателем в регионе. По мере сближения России и Китая, особенно после 2014 года, полная поддержка позиции Китая по вопросу Индо-Тихоокеанского региона также поставит под угрозу амбиции России по позиционированию себя в качестве независимого игрока. Россия всё ещё находится в процессе диверсификации своих отношений с другими странами Восточной и Южной Азии. Уже сейчас крен Китая во внешней политике очевиден, что приводит к необходимости восстановления баланса.
Государства региона не против присутствия России в регионе. Напротив, АСЕАН сконцентрировалась на включении в регион как можно большего числа государств с целью предотвращения конфликтов за счёт усиления взаимозависимости. Со своей стороны, Индия отметила, что будет рада взаимодействовать со своим особым, привилегированным и стратегическим партнёром по этому вопросу. Однако очевидно, что в настоящее время существуют значительные расхождения между этими двумя странами в том, как они представляют себе Индо-Тихоокеанский регион.
Различия в понимании концепции Индо-Тихоокеанского региона:
Позиция России
-
Искусственно навязанная концепция
-
Сдерживание Китая
-
Делит регион на блоки
-
Подрывает центральную роль АСЕАН
Позиция Индии
-
Индо-Тихоокеанский регион является естественным регионом
-
Не направлено против какой-либо страны
-
Это не стратегия, не клуб с ограниченным числом участников и не группа, которая стремится занять доминирующее положение
-
Инклюзивность, открытость, центральная роль и единство АСЕАН
Как отметил министр иностранных дел Индии Субраманиам Джайшанкар, индийские экономические интересы смещаются к востоку от Индии в сторону Тихого океана, что привело к тому, что политика «Действуй на Востоке» переросла в концепцию Индо-Тихоокеанского региона. Индия также рассматривает эту концепцию как продолжение своего исторического присутствия в регионе – процесса, который был прерван колонизацией, а затем и национальными проектами и вовсе не является искусственным. Учитывая, что 95% индийской торговли проходит через Индийский океан, что составляет 68% торговли в стоимостном объёме, Нью-Дели был в высокой степени готов принять концепцию, которая связывает две важнейшие области интересов.
Министр иностранных дел также отметил возражения России в связи с тем, что во главе этой концепции стоит США, и сказал, что рост многочисленных держав и снижение соразмерной американской мощи означают возросшую зависимость в регионе последней от первых. Без помощи союзников и партнёров даже сверхдержаве было бы трудно сохранить свои лидирующие позиции.
Это даёт новые возможности странам среднего уровня в Индо-Тихоокеанском регионе в продвижении своего видения. Например, Индия призвала к «свободному, открытому и инклюзивному индо-тихоокеанскому сотрудничеству», в то время как АСЕАН рассматривает его для создания «региона развития и процветания для всех». Даже страны Четырёхстороннего диалога по безопасности, сформированного Индией, США, Японией и Австралией, говорили о центральной роли АСЕАН, глубоко осознавая необходимость поддержки государств Юго-Восточной Азии для достижения успеха в своей политике. Индия предпринимала последовательные шаги посредством двусторонних официальных/неофициальных саммитов или путём регулярного участия в многосторонних форумах для налаживания отношений с Китаем мирными средствами вместо того, чтобы пытаться сдерживать его.
На данный момент ещё неизвестно, смогут ли Индия и Россия преодолеть взаимное непонимание по вопросу Индо-Тихоокеанского региона. Индия уже в значительной степени наметила общие контуры своей политики, оставив достаточно места для манёвра, Россия же официально не обнародовала ни одной подобной доктрины.
Есть и некоторые позитивные знаки. Так, например, Путин призывает к созданию атмосферы дружеского сотрудничества в Азии, выделяя Индию как одну из стран, наиболее близких к России. Однако этого будет трудно добиться, если Москва полностью отклонит концепцию Индо-Тихоокеанского региона без учёта своей потребности в Индии и прочих региональных игроках среднего уровня. Если она не хочет, чтобы её считали союзником Китая, она выиграла бы от участия в обсуждении этой концепции. Это также подкрепило бы её амбиции построения многополярного мира. Ухудшающиеся отношения с Западом никак не помогают России в текущей череде событий, поскольку она подвергается опасности впасть в слишком сильную зависимость от Китая. В регионе, где она и без того имеет ограниченное влияние, это может ещё больше подорвать её авторитет.
Хранение всех яиц в китайской корзине также может оказаться опасным, особенно в случае сближения между США и Китаем. Государствам Индо-Тихоокеанского региона также не понравится Россия, которая находится в слишком опасной близости к Китаю и в конфликте с США, особенно когда они пытаются сбалансировать свои экономические интересы и интересы безопасности. Более активное взаимодействие с Индо-Тихоокеанским регионом позволит России сформулировать незатейливую стратегию хеджирования рисков в отношениях с Китаем и позволит ей сотрудничать с Индией, но не обязательно против Китая.
Как сложится ситуация с Индо-Тихоокеанским регионом – ещё непонятно и будет зависеть от того, как различные заинтересованные стороны отреагируют на происходящие изменения. Россия может принять решение участвовать в формировании концепции или остаться в стороне, но её действия окажут влияние на её положение в Индо-Тихоокеанском регионе.
Индия однозначно заявила, что хотела бы увидеть российскую версию Индо-Тихоокеанского региона и, похоже, готова приветствовать участие России в Индо-Тихоокеанском проекте. Однако есть некоторые опасения, что Россия может координировать свою деятельность в Индо-Тихоокеанском регионе с Китаем, а не с Индией. Эти опасения усилились в связи с недавним сообщением о том, что Россия и Китай проводят военные учения совместно с Южной Африкой и отдельно с Ираном в Оманском заливе.
С учётом изменчивости концепции и акцента на связность Россия обнаружит, что «Евразия является дополнением к Индо-Тихоокеанскому региону». Москва известна своей способностью выступать с «неожиданными и нетрадиционными инициативами», как это было на Ближнем Востоке. Подобный прагматический подход к Индо-Тихоокеанскому проекту может помочь ей улучшить его отношения как с Индией, так и с более широким кругом заинтересованных сторон в данном регионе.
