Think Tank
Глобализация, мировой порядок и технофобия: каких перемен ждать?

Переход от «глобальной деревни» с глубоко интегрированными сообществами к форме «закрытой глобализации», основанной на политической и экономической самостоятельности, представляется неизбежным. Цифровизация мировой экономики только ускорит этот процесс, и, возможно, технологические инструменты вполне могут помочь в этом. Подробнее о мире после пандемии читайте в статье Самира Сарана, президента фонда Observer Research Foundation.

Публикация этой статьи знаменует собой начало онлайн-сотрудничества между индийским аналитическим центром Observer Research Foundation и клубом «Валдай» в рамках валдайского проекта Think Tank. В ближайшее время мы планируем выпустить серию материалов по вопросам двусторонних отношений и глобальной политики. Следите за обновлениями – впереди новые комментарии, видео и вебинары.

Три десятилетия назад Фрэнсис Фукуяма утверждал, что неизбежный распад Советского Союза и универсализация либерализма положат конец исторической борьбе за идеологию. Однако по его недавнему собственному признанию, этот тезис оказался слишком оптимистичным. Возрождение сильных идентичностей и националистических лидеров породило политику обид и трайбализма. Перемены в глобальном балансе сил, деструктивные технологические и промышленные события свидетельствуют о том, что перед нами рождается новый мир. Пандемия коронавируса на рубеже этого десятилетия лишь ускорила многие процессы, которые давно нуждались в развитии, и привела к сжатию сроков для принятия важных решений по поводу будущего правительств, бизнеса и обществ.

Возможно, наиболее значительным из этих сдвигов является очевидный упадок Pax Americana. Вспышка COVID-19 – первая глобальная проблема, которая подтвердила отсутствие американского лидерства. Она выявила социальную уязвимость и разлад в системе управления Запада в целом. Даже если ЕС и боролся за справедливое распределение ресурсов между государствами-членами в условиях пандемии, многие теперь всё равно открыто выражают свою готовность опираться на Китай – оправдывая это целесообразностью и демонстрируя наивность. Водораздел между Северной и Южной Европой в экономическом плане и Западной и Восточной Европой – в ценностном, похоже, только увеличивается. Ослабленное трансатлантическое ядро международного либерального порядка, вероятно, совершенно утратит свою актуальность в мире после COVID-19.

Тем не менее пока неочевидно, что вырисовывающиеся новые лидеры готовы взять на себя ответственность за будущее мирового порядка. Китай, который, по оценкам многих, является основным претендентом на мировое лидерство, вызвал гнев международного сообщества по нескольким взаимосвязанным причинам, начиная с ошибок в сдерживании распространения вируса. Несмотря на попытку обеления своего имиджа через финансирование ВОЗ и поставку товаров отрасли здравоохранения в различные регионы, его усилия, направленные на то, чтобы сеять раздор между государствами – членами ЕС, игра мускулами в отношении Гонконга, Тайваня, а также действия в Южно-Китайском море не прибавляют ему друзей. Задокументированный расизм, направленный на африканскую диаспору, только расширил список стран и сообществ, которые явно переоценивают свои отношения со Срединной империей.

Большинство стран пытаются приспособиться к быстро меняющемуся балансу сил между Китаем и Западным полушарием. Демократические страны Восточной Азии, которые, возможно, наиболее эффективно отреагировали на вспышку коронавируса, с тревогой наблюдают за разворачивающимися событиями. Ясно, что они будут продолжать играть друг против друга, создавая необходимое пространство для манёвра. Россия, которая была одной из первых, кто ограничил поездки в Китай и из Китая, теперь и сама находится под угрозой коронавируса. Тем не менее она будет продолжать поддерживать повестку Пекина, пока он подрывает то, что Москва всегда считала фундаментально недемократическим мировым порядком – порядком, который функционировал под гегемонистским управлением США. Интересно посмотреть, как Россия будет председательствовать в БРИКС и отвечать на целую серию разрушений, с которыми борется мир.


Все эти взаимосвязанные разрушения в различных географических точках соединены с другой, более широкой тенденцией: с возвращением роли сильного государства и националистического лидерства. Вспышка коронавируса станет катализатором этого процесса. Некоторые правительства будут использовать чрезвычайные полномочия в области национальной безопасности для консолидации власти, как это уже сделал венгерский премьер Виктор Орбан. Другие могут использовать фактор вируса для подрыва международных институтов – конёк администрации Трампа. И многие будут пользоваться массовой поддержкой своих граждан.

Наиболее очевидным следствием этих событий станет конец глобализации в том виде, в котором мы её знаем. Большинство государств начнут настойчиво добиваться снижения взаимозависимости, особенно в тех регионах, где политическое доверие ограничено. Об этом свидетельствуют усилия Японии в направлении стимулирования своей промышленности и переориентации цепочек поставок в сторону от Китая. Но волновой эффект этих решений будет ощущаться в разных географических регионах – от стран Персидского залива, которые борются за поддержание поставок нефти и управление потоками рабочей силы, до АСЕАН, которая увидит огромные сбои в своих торговых потоках, которые тесно переплетены как с Китаем, так и с США.

Действительно, переход от «глобальной деревни» с глубоко интегрированными сообществами к форме «закрытой глобализации», основанной на политической и экономической самостоятельности, представляется неизбежным. Цифровизация мировой экономики только ускорит этот процесс, и, возможно, технологические инструменты вполне могут помочь в этом. Поскольку правительства используют цифровые инструменты слежки для борьбы со вспышкой COVID-19 – в обществах как либеральных, так и нелиберальных, – новая технофобия начнёт оказывать влияние на отношения с иностранными технологическими платформами и предприятиями. В условиях, когда почти все социальные, экономические и стратегические взаимодействия переходят на виртуальную и цифровую сферы, государства стремятся «закодировать» свои политические ценности и технологические стандарты в алгоритмы и инфраструктуру, которые будут управлять нашими обществами. Это, безусловно, породит конкурентный процесс, который приведёт к постоянной «войне кодировок».

Жизнь, смерть, любовь и развитие во времена коронавируса
Андрей Быстрицкий
Что за человечество мы построим на руинах коронавируса и того, что им погублено? Есть шанс на совершенно новый, прекрасный мир. Хотя очень вероятно, что все останется примерно так же, как прежде.
От председателя


Крайне тревожно то, что навыку и готовности международного сообщества решать коллективные проблемы посредством глобальных усилий будет нанесён непоправимый ущерб. «Большая двадцатка», СБ ООН – лишь немногие международные институты подтвердили способность реагировать на пандемию с необходимой скоростью и эффективностью. Другие институты (например, ВОЗ) подвергаются политическому манипулированию, что ослабляет доверие к ним. В настоящее время глобальное сотрудничество становится опасно хрупким, а это чревато неопределёнными последствиями для борьбы с возможными будущими масштабными вызовами. Что будет происходить, например, когда изменение климата начнёт перекраивать береговые линии, вызывать нехватку продовольствия, усугублять неравенство и напрягать национальные ресурсы как никогда раньше? Если глобальный ответ на вспышку COVID-19 взять за образец, то и в будущем каждая нация будет сама за себя, и в результате страданий не убавится.

Коронавирус, похоже, возвестил о внезапном наступлении того, что американский политолог Ян Бреммер называет миром G-Zero (миром большого нуля), который является многополярным, не имеет лидера и, вероятно, рискует взорваться новым геополитическим конфликтом. Это будет мир, в котором Запад утратил свой «моральный» авторитет, а Пекин стремится изменить его с помощью своей впечатляющей инициативы «Пояс и путь», где Кремль увидит возможность расширить свои геополитические амбиции в Восточной Европе, Западной Азии и Арктике, где нации без геополитической или геоэкономической мощи должны будут «выбирать стороны»: либо путём побуждения, либо путём принуждения.

Несомненно, коронавирус разжёг костёр мировой нестабильности. В перспективе большинство обществ, вероятно, будут страдать от нищеты, конфликтов, безработицы и неравенства, тогда как великие державы замкнутся и направят свои материальные ресурсы на своё население и собственные интересы. Многосторонние институты, такие как G20, G7, БРИКС, ОБСЕ и ШОС, могут стать единственными жизнеспособными площадками, где ключевые глобальные участники будут координировать свои действия, а игроки, которые не имеют возможности участвовать в таких содержательных разговорах, будут использовать своих прокси. Станут ли они создателями новых норм «закрытой глобализации» или мы всё же сможем найти в себе силы, чтобы реанимировать, перепрофилировать и радикально реформировать ООН, которой исполняется 75 лет, чтобы построить общее будущее?

Тыла больше нет
Андрей Быстрицкий
Пожалуй, самое сильное впечатление от коронавируса заключается в том, что укрыться от него негде. Нигде не безопасно, некуда и не на чем ехать. Да и ни к чему. Если коронавирус – война, то на этой войне тыла нет. И вопрос – а появится ли он когда-нибудь вновь? Подробнее о мире после пандемии читайте в статье Андрея Быстрицкого, председателя Совета Фонда клуба «Валдай».
От председателя
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.