Чтобы Европа была сильной, необходимо начать примирение интересов элит и народа, не обзываясь и навешивая ярлыки, а пытаясь понять, а также быть готовыми к компромиссу. Представление России и её президента в качестве главного врага – это не только антироссийская, но и антиевропейская политика. Россия – европейская страна, и портить с ней отношения не в интересах Европы.
Первое, что привлекло моё внимание по прочтении открытого письма в британской The Guardian, тревожным набатом призывающего спасать Европу («Боритесь за Европу, пока вредители не разрушили её», The Guardian, 25 января 2019 года), было имя, открывающее список из тридцати европейских интеллектуалов, подписавших это обращение. В нём оказались имена многих авторов, чьи труды я, как и большинство европейцев, да и не только европейцев, всегда с удовольствием читал. Однако первым значился Бернар-Анри Леви (BHL, как его сокращают французы) – человек весьма известный, по крайней мере во Франции, своей исключительной способностью к саморекламе, чем наверняка объясняется и его почётное место в ряду подписантов.
Я прочитал довольно много из того, что написал BHL, но, к сожалению, большинство попыток закончилось глубоким разочарованием. Я говорю сейчас не о его философских – либо псевдофилософских – трудах. Его книга 2006 года «Американское головокружение», написанная с некоторой претензией на новую версию «Демократии в Америке» Алексиса де Токвиля, оказалась непревзойдённой по своей поверхностности. Тем не менее существуют гораздо более серьёзные проблемы, связанные с этим интеллектуалом, подпись которого открывает список авторов обращения в The Guardian. Например, ещё в 1981 году он поддерживал дело афганских исламистов, среди которых был некий Усама бен Ладен. Призывая вооружить этих «борцов за свободу», он заявил в декабре того же года на французском TF1: «Я считаю, что сегодня у афганцев нет шансов одержать победу, если мы не вмешаемся во внутренние дела Афганистана» (Бернар-Анри Леви, журнал “Télévisé de la nuit de TF1”, 29 декабря 1981 года, в “Quand les Djihadists étaient nos amis” // «Когда джихадисты были нашими друзьями», Monde Diplomatique, февраль 2016 г.).
Его интервенционистские устремления с тех пор не утихли. Хотя BHL, возможно, преувеличивал свою роль во втягивании Франции и её союзников в НАТО в провальную ливийскую авантюру в 2011 году, он, безусловно, сделал всё возможное, чтобы поддержать планы военного вмешательства президента Николя Саркози, у которого могли быть личные и более веские причины избавиться от Муаммара Каддафи. В любом случае уничтожение Ливии в результате вмешательства НАТО стало одной из причин нынешнего роста нелегальной миграции из Африки в Европу.
Каждый раз, когда появлялся шанс западного военного вмешательства в не-западный мир, BHL всегда высказывался за очередной крестовый поход. Несмотря на то, что ни одно из вмешательств не сделало эти страны лучше, свободнее или более процветающими, а остальной мир, в том числе Европа, не стали от этого безопаснее, BHL не спешил посыпать себе голову пеплом. Вместо этого он отправлялся на поиски новых приключений, новых драконов, которых нужно убить. Поэтому неслучайно директор Института международных отношений и стратегии (IRIS) в Париже Паскаль Бонифас посвятил BHL немало страниц в своей книге об интеллектуальных фальсификаторах и экспертах по выдумкам. («Les intellectuels faussaires: Le triomphe médiatique des expert en mensonge», 2011).
Как бы то ни было с Бернаром-Анри Леви, хотя наличие даже одной ложки дёгтя может иногда испортить всю бочку меда, само по себе «Письмо тридцати» представляется тревожным символом разделения Европы без даже намёка на понимание или хотя бы желания понять других, не говоря уже о попытках найти компромисс. Это либерально-элитарная декларация, в которой говорится, что те, кто не думает, как мы, практически по определению не правы и опасны. А какие эпитеты звучат о тех, кто осмеливается отличаться: «поджигатели души и духа», «лжепророки, опьянённые завистью», «бред». Письмо тридцати явно идёт вразрез с заветами одного из величайших европейских либеральных мыслителей Баруха Спинозы: «Не плакать, не смеяться, не ненавидеть, но понимать». И хотя такие полные нетерпимости «крики души» в последнее время весьма популярны как в Европе, так и над Атлантикой, от интеллектуальной элиты всё-таки принято ожидать большего.
Как и авторы письма, я отнюдь не рад тому, что Великобритания, где я, гражданин Эстонии и Европейского союза, живу в настоящий момент, находится в процессе выхода из Союза, мне также не нравится то, что делает президент Трамп (а вы думаете, его американские оппоненты лучше?). И самое главное – я за сильную и независимую Европу. Но современная Европа резко разделилась на элиту и народные массы.
Во Франции эта тенденция нашла отражение в движении «жёлтых жилетов». Британия разделилась на тех, кто «за» и «против» Brexit. В большинстве европейских стран существует резкий разрыв между теми, кто выступает за миграцию, и теми, кто призывает ограничивать её. И в более общем плане – существует разрыв между теми элитами, которые извлекли выгоду из процессов глобализации, и теми, кого оставили за бортом. Сейчас такой период в истории Старого Света, когда требуется особенно дальновидное политическое руководство. Европа сегодня остро нуждается в таких государственных деятелях, как Уинстон Черчилль, Шарль де Голль, Конрад Аденауэр или по крайней мере в политиках такого уровня, как Франсуа Миттеран, Жак Ширак, Гельмут Коль или Герхард Шредер в их лучшие годы. Но их там нет.
За «ядерный зонтик» США пришлось платить, что было вполне оправданно в послевоенном биполярном мире, но потеряло смысл после распада Советского Союза – платить прежде всего стратегической зависимостью от Вашингтона.
Не только политическая, но и довольно значительная часть интеллектуальной элиты утратила способность мыслить иначе, чем это принято в американском мейнстриме. Паскаль Бонифас в своей последней книге “Requiem pour le Mond Occidental” // «Реквием по восточному миру» (Eyrolles, 2019) – книга, которая, несмотря на своё название, гораздо более оптимистична, чем «письмо тридцати», поскольку не только диагностирует нынешний европейский кризис, но и предлагает средства для его преодоления – анализирует причины нынешнего «закрытия европейского разума» (здесь я перефразирую название знаменитой книги Алана Блума «Закрытие американского разума»). Бонифас отмечает: «Трудно мыслить иначе, чем окружающая среда, и это не только мера предосторожности от маргинализации – так происходит прежде всего из-за невозможности мыслить по-другому, при этом ощущая себя частью своего мира, западного, демократического и мирного, которому к тому же угрожают чужие». Ведущие американские СМИ непрерывно несли это чувство в европейские дома; европейцы же послушно принимали чужое видение, что является не только признаком стратегического конформизма, но и интеллектуальной лени.
Однако сейчас мы живём в мире, который радикально отличается от прежнего, существовавшего на памяти большинства ныне живущего поколения европейцев. Аналогии можно провести лишь из очень далекого прошлого.
Баланс сил в мире быстро меняется. Не только биполярность холодной войны, но и однополярность 1990-х годов уже в прошлом. Постепенно формируется новый многополярный мир. Массовая миграция охватила Европу, сохраняются террористические угрозы, неравенство достигает невообразимых масштабов. В такой ситуации необходимо «новое мышление». Интеллектуальная робость и нытьё о росте популизма не решат проблемы.
Ещё более контрпродуктивно перекладывать вину на других, что делают авторы «письма тридцати» – заявляя, что «континент уязвим перед всё более наглым вмешательством оккупантов из Кремля». Даже если авторы обращения в запарке спутали Кремль с Белым домом, нынешнее американское наглое вмешательство в дела Европы (например, санкции против европейских компаний, ведущих бизнес с Ираном, кампания против «Северного потока – 2») – в сравнении с лёгким «любопытством» со стороны администраций Клинтона и Обамы – и открыто выказываемое презрение Трампа к европейским политикам должно было послужить сигналом тревоги для последних.
Чтобы Европа была сильной, необходимо начать примирение интересов элит и народа, не обзываясь и навешивая ярлыки, а пытаясь понять, а также быть готовыми к компромиссу. Представление России и её президента в качестве главного врага – это не только антироссийская, но и антиевропейская политика. Россия – европейская страна, и портить с ней отношения не в интересах Европы. Я даже не уверен, что это в американских интересах – в непредвзятом понимании этого слова (слишком многого хочу?). Европа от Лиссабона до Владивостока (или до Урала), конечно, может быть чьим-то кошмаром в Вашингтоне – но ещё большим кошмаром должна быть ось Пекин – Москва. И не только в Вашингтоне, но и в европейских столицах.
