За последние годы Владимир Путин не раз упоминал идеи Льва Гумилёва – одного из отцов современного евразийства – в контексте роли цивилизации и культурных факторов во внутренней политике России.
В статье об Украине на прошлой неделе президент России углубил аргументы Гумилёва, обрисовав в общих чертах то, что мы теперь можем назвать цивилизационной доктриной Путина в международных отношениях.
Прежде чем анализировать её ключевые положения и возможные международные последствия, позвольте мне сделать шаг назад и вкратце обрисовать её корни. Почему Гумилёв и почему сейчас?
Лев Гумилёв – сын великой русской поэтессы Анны Ахматовой и Николая Гумилёва, царского офицера и тоже поэта. Он стал видным социальным географом, этнографом и антропологом, а его работы сосредоточены на роли культуры, истории, географии и духовности в процессе формирования русской нации. Он был выразителем русской самобытности и величия.
Однако среди лидеров многонационального Советского Союза его мысли популярностью не пользовались, власти отвергли его идеи и запретили публикацию значительной части его текстов. Внимания широкой общественности он удостоился лишь в годы перестройки – в конце 1980-х годов.
По мнению Гумилёва, уникальность цивилизации не мешает ей перенимать европейские ценности или политическую многополярность. Британский журналист Чарльз Кловер из Financial Times назвал его идеи шаблоном «для синтеза национализма и интернационализма, который мог бы сформировать основополагающую идею новой Евразии, особой политической единицы практически в тех же границах, что и СССР». У России Гумилёва особая великая судьба, но она должна быть открыта для межцивилизационного диалога. Это идёт вразрез с более радикальными и закрытыми трактовками неоевразийства.
Такому консервативному политику, как Владимир Путин, который встал у руля России в период всемирной нестабильности, гумилёвское сочетание культурных и духовных пророчеств о величии России позволило заключить, что цивилизационная уникальность России может стать не только внутренней, но и международной повесткой дня. Таким образом, Путин предположил, что российская цивилизация может стать точкой отсчёта для отношений с соседними странами.
Иными словами, он назвал историю, культуру и веру основополагающими альтернативными связями, которые объединяют Россию, Украину и Белоруссию в дополнение или даже вопреки межгосударственным отношениям.
По сути, Путин выдвинул четыре постулата. Во-первых, он признал, что история очень важна в международных отношениях, поскольку «и русские, и украинцы, и белорусы – наследники Древней Руси, крупнейшего государства Европы», что заложило прочную основу их государственности и национального строительства. Во-вторых, тот факт, что русская цивилизация охватывала все три нации, а советская политика это подорвала: «Именно советская национальная политика – вместо большой русской нации, триединого народа, состоявшего из великороссов, малороссов и белорусов, – закрепила на государственном уровне положение о трёх отдельных славянских народах – русском, украинском и белорусском». В-третьих, современную Украину он назвал полностью продуктом советской эпохи: «Мы знаем и помним, что в значительной степени она создавалась за счёт исторической России», – пишет Путин. Наконец, он предположил, что культурное, духовное и историческое единство подрывается нынешними украинскими политическими элитами.
Статья Путина открывает как минимум четыре взаимосвязанных трактовки, как Россия будет вести себя на международном уровне и выстраивать отношения с ближайшими соседями.
Это может говорить о том, что Россия присоединится к другим влиятельным игрокам вроде Китая, Индии, Ирана и других государств-«ревизионистов» и будет считать нынешнюю мировую политику воротами в новую эру с множеством культурных и цивилизационных дискурсов, где цивилизация станет одним из важнейших элементов новой структуры международных отношений (наряду с государствами, международными организациями и правом, а также региональными либо глобальными социальными движениями).
Далее, российский лидер может считать, что долгий период последних трёх веков, когда Запад был господствующей экономической, культурной и политической силой, не только заканчивается, но и заменяется новой парадигмой. Эта парадигма характеризуется появлением цивилизационной модели международных отношений и регионального диалога, где культурные либо цивилизационные сходства и различия будут влиять на глобальные модели сотрудничества, конфронтации и зависимости.
Наконец, это может означать и то, что в мире цивилизаций некоторым малым или средним государствам (в частности, Белоруссии или Украине) придётся сделать важный выбор, который может изменить нынешнюю модель геополитики, основанной на раскладе сил, в пользу модели, основанной на приверженности господствующей региональной или глобальной цивилизации.
Намеревался ли Путин очертить основу для последовательного цивилизационного подхода как доктрины международных отношений, которая начнётся с Украины и Белоруссии, а затем распространится и на другие страны, неизвестно. Но его статья дала нам немало поводов для размышлений о сдвиге в российском подходе к ближайшим соседям.
Текст впервые опубликован на сайте RT. Перевод ИноСМИ.
