Началось соревнование идей о путях мирового переустройства. Временно из игры может выйти Америка, серьёзно запустившая внутренние дела из-за четверти века попыток оседлать весь мир. В китайских экспертных и политических кругах, средствах массовой информации всё громче звучат мнения о том, что именно Китай должен принять эстафету лидерства из рук «ослабевающего Запада».
Все страны хотят жить в безопасности и извлекать выгоду из международного сотрудничества. Даже Северная Корея. Так называемое «Исламское государство» (запрещённое в России) не хочет этого. И поэтому оно не является государством и будет, скорее всего, уничтожено.
Международные институты и правила игры создаются правительствами для того, чтобы обеспечить мир и развитие. Возможно, сейчас глобальные дела вступили в стадию качественного изменения. Созданные после Второй мировой войны и сохранившиеся после распада СССР институты, их функционал и повестка себя в значительной степени исчерпали, в том числе на региональном уровне и в наиболее совершенных своих формах. Примером чего стал системный кризис европейской интеграции. Кризис, включающий в себя отпадение важных участников в пользу поиска лучшей доли.
Началось соревнование идей о путях мирового переустройства. Важно предложить уникальное и одновременно устраивающее большинство видение справедливости.
Временно из игры может выйти Америка, серьёзно запустившая внутренние дела из-за четверти века попыток оседлать весь мир. Хотя рассчитывать на изоляционизм тоже не приходится. Хотя бы потому, что важнейшие факторы будущего развития США – гонка вооружений и свободная торговля. И то и другое неизбежно потребует широкого глобального вовлечения. Пусть даже и не в форме попыток играть лидирующую роль везде и всюду. И уж точно не в области предложения универсальных концепций.
Европа дискредитирована и ведёт арьергардные бои, оставаясь по-прежнему вторым по степени привлекательности глобальным рынком после США. Но она не рассматривается никем в качестве лидера и источника идей. Поглощённость своим внутренним кризисом не позволит Европе играть роль активного участника мировых дел ещё лет 10–15.
Россия может и хочет предложить миру новую концепцию совместного развития и регулирования международных отношений. Эта концепция основана на сочетании приверженности традиционным институтам, праву и творческой оценке природы современного глобального кризиса. Но у России нет материальных ресурсов для эффективного продвижения своих идей. Их масштаб пока абсолютно несопоставим с вкладом страны в производство материальных благ в глобальном масштабе. Шестая экономика мира даёт глобальному экспорту всего 2,6%. Россию уважают за способность отстоять свои интересы. Но у многих стран российская решимость в применении силы вызывает подозрительность.
Сейчас Китай кажется готовым взять на себя бремя реформирования глобальных институтов и международного управления, а то и вообще создания нового порядка, который, по мнению Пекина, должен стать справедливее и эффективнее существовавших ранее порядков. В китайских экспертных и политических кругах, средствах массовой информации всё громче звучат мнения о том, что именно Китай должен принять эстафету лидерства из рук «ослабевающего Запада».
Страна располагает могучей экономикой и сильным правительством. Пекин способен директивно направить значительные ресурсы на поддержку стратегических приоритетов во внешней политике. Инициировать проекты масштаба Азиатского банка инфраструктурных инвестиций или Фонда Шёлкового пути не могут делать даже США. Не говоря уже о Европе и России, экономически (в целом) отстающих и поэтому поглощённых борьбой со своими внутренними трудностями.
Одновременно феноменально увеличилось количество международных экспертных и деловых форумов, инициированных китайской стороной. На них китайские учёные и политики основательно исследуют интересы и подходы зарубежных партнёров относительно мироустройства на глобальном и региональном уровне. Так, как 35–40 лет тому назад они изучали опыт развития и реформ в более успешных тогда экономиках. Видимо, результаты этих вдумчивых дискуссий должны проявить себя в новых инициативах китайского правительства. Таких, как, например, уже предложенная китайским руководством на саммите АТЭС и поддержанная Россией идея либерализации торговли в АТР.
При этом концептуальная часть китайских подходов ориентирована пока, скорее, на субстантивные, а не на процедурные изменения в международном порядке. Основной тезис состоит в том, что принципиальное отличие новой системы глобального управления от существовавших ранее должно быть в увеличении влияния незападных игроков и центров силы.
Китайские эксперты справедливо указывают на то, что ни оригинальный Вестфальский порядок, ни Ялтинско-Потсдамский создавались без активного участия стран Востока и Юга, и поэтому по определению не учитывали их ценности и интересы, что делало прежние порядки устаревшими. Справедливость этого тезиса не вызывает и не может вызывать сомнений. Точно так же, как очевидна способность Китая в полной мере представлять оригинальные взгляды и ценности. Интерес представляет то, какие конкретно правила игры нужно заменить на какие и что может быть предложено в дополнение к традиционной дихотомии отношений «государство – институты» в мировой политике.
При этом для успешной политики Китая по реформированию миропорядка существуют определённые ограничители даже на региональном уровне. В первую очередь это недостаточный пока опыт нормативной экспансии. Что не предполагает осознанного и целенаправленного распространения общих правил игры, или ценностей, в экономике и политике. А именно на такой стратегии во второй половине XX и начале XXI века было основано могущество Запада. Да и вообще – способность придумать и предложить другим не только некую новую «игру», а процедуру и способ организации отношений является залогом успешности в любом коллективе. Идёт ли речь о сообществе индивидуумов или наций. Свободная торговля и взаимосвязанность потенциально несут в себе выгоду для всех. Дело в механизмах, которые способны обеспечить эту относительную выгодность, более-менее равномерно распределить приобретения в соответствии с вкладом.
Видимо, поэтому Китаю имеет смысл уже сейчас идти дальше предложений рационального экономического сотрудничества для всеобщей выгоды. Это значит полагаться не только во внешнеэкономических связях на чисто рыночные механизмы, но и при необходимости предлагать международно-правовые форматы сотрудничества. Потребует это и более смелой политики использования имеющихся у Китая фондов для реализации проектов в странах, по меньшей мере, Одного пути. Пока грандиозные инвестиционные инициативы Пекина – это для многих региональных игроков только обещание. Даже на региональном уровне Китай более сдержан, чем были страны Запада, в «пристёгивании» к себе партнёров на основе разделяемых ценностей и правовых норм.
Другим важным фактором лидерства Запада является способность вступать в равноправные и взаимообязывающие союзы. Исторически на военных союзах была основана вся система баланса сил в античном и затем христианском Западе суверенных государств. И, соответственно, любой международный порядок этой системой порождённый. Союзы городов-государств враждовали между собой в древней Греции. Во главе каждого из них стоял гегемон, готовый воевать за своих «младших» партнёров. Средневековые европейские монархии вступали между собой в альянсы равных и никогда не вели войн в одиночку.
НАТО является самым могущественным в истории человечества союзом. Гипотетическая возможность частичного отказа США от своих союзнических обязательств или просто придание им взаимного характера, чем сейчас, вызывает опасения в Европе. Очевидно, что именно на союзы Запад будет делать ставку и в будущем.
У Китая в свою очередь отсутствует серьёзный исторический опыт постоянных союзнических отношений на равных в его традиционном европейском понимании. Многочисленные союзы Китая в прошлом были построены на вертикальных отношениях покровителя и покровительствуемых. Китай был в шаге от союза с СССР сразу после учреждения республики в 1949 году, и такое положение оказалось очень неустойчивым. Оно привело к яростной конфронтации. Сейчас китайская дипломатия неохотно использует «токсичное» для себя понятие «союз».
Важно и то, в каких условиях будут опробоваться на практике важные китайские инициативы. Особенно на первой площадке их возможного применения – в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Пока Китай справедливо исходит из того, что на фоне очевидной клинической смерти Транстихоокеанского торгового партнёрства может быстрее пойти дело с созданием Всеобъемлющего регионального экономического партнёрства (ВРЭП). Этот проект рассматривается как альтернативный и основанный не на ограничении государственного вмешательства, а на либерализации рынков товаров. В нём заинтересовано большинство малых и средних региональных игроков.
Однако переоценивать потенциальный уровень изоляционизма в американской политике в ближайшие несколько лет, наверное, не стоит. Во всяком случае отказаться от сдерживания Китая не только в политике, но и в экономике США не смогут. И для этого понадобятся достаточно надёжные инструменты. Да, Транстихоокеанское торговое партнёрство, скорее всего, не сможет состояться в существующем дизайне. Однако, как указывают специалисты, оно уже сейчас представляет собой пучок индивидуальных для каждой страны условий, увязанный между собой той или иной перспективой доступа на американский рынок. Разобрать этот пучок на систему двусторонних соглашений достаточно несложно. Поэтому, возможно, универсалистский эксперимент уходящей администрации США переродится в более традиционную для Америки и региона систему двусторонних союзов. Только теперь не исключительно в сфере безопасности, а также и в экономике. Принципиальное же отличие ТТП, или его реинкарнации, от продвигаемого Китаем ВРЭП – не только торговля, а условия ведения бизнеса. Здесь Китаю предстоит ещё пройти свой путь совершенствования политики на национальном уровне.
Эти внутренние и внешние ограничители не должны, само собой, стать препятствием для того, чтобы великий Китай внёс решающий вклад в более справедливое переустройство мирового порядка. В любом случае Китаю необходимо дать попробовать сделать это. Качества его лидера не оставляют сомнений в успешном результате. Способность китайских партнёров прислушиваться на экспертном и политическом уровне к мнению остальных также сможет играть важную позитивную роль. Необходимо, наверное, поддержать Китай, погрузить его энергию в достаточно прочные институты и правовые режимы на региональном и глобальном уровне.
