А часики-то тикают: почему Иран может пойти на переговоры с США?

Накануне вступления в силу санкций, введённых против Ирана Дональдом Трампом, Вашингтон и Тегеран усилили агрессивную риторику в отношении друг друга. Но, несмотря на заявления ведущих иранских политиков о том, что диалог с США начнётся лишь при условии полной отмены санкционного режима и соблюдении США всех пунктов СВПД, стоит учитывать, что прагматизм – одна из важнейших доминант иранской внешней политики. Тегеран может пойти на переговоры хотя бы для того, чтобы потянуть время.

Накануне вступления в силу санкций, введённых против Ирана президентом США Дональдом Трампом 8 мая 2018 года[1], Вашингтон и Тегеран усилили агрессивную риторику в отношении друг друга. Стало казаться, что напряжённость в их отношениях может перерасти в открытую военную конфронтацию.

Руководство Корпуса стражей исламской революции и советник по международным делам Высшего руководителя Ирана Али Акбар Велаяти заявляли о том, что если Иран не сможет экспортировать свою нефть, то никто не сможет это сделать. Очевидно, речь шла о готовности блокировать Ормузский пролив.

Не допустить «сомализации»: как Иран противостоит деструктивной политике Запада на Ближнем Востоке События клуба
13 июля в клубе «Валдай» состоялась дискуссия, посвящённая региональной политике Ирана. В качестве основного спикера выступил Али Акбар Велаяти, советник по международным делам Высшего руководителя Ирана Али Хосейни Хаменеи. Модерировал мероприятие председатель Совета Фонда клуба «Валдай» Андрей Быстрицкий.

Трамп в свою очередь говорил о самых тяжёлых последствиях для Ирана, если Тегеран не изменит своего внутриполитического и внешнеполитического курса.

Однако логика событий подсказывает, что ни одна сторона не заинтересована в прямом военном столкновении. Одновременно с угрозами Трамп предлагает начать переговоры с президентом ИРИ «без каких-либо предварительных условий», а Хасан Роухани подчёркивает приверженность Исламской Республики к выполнению условий СВПД и готовность вести переговоры, если США вернётся к выполнению СВПД.

Жёсткими высказываниями Дональд Трамп поддерживает образ могущественного политика, который определяет вопросы войны и мира в любой части земного шара и вынужден исправлять внешнеполитические ошибки бывшего президента Барака Обамы, одобрившего смягчение отношений с Ираном. Дискредитация предыдущей администрации Белого дома крайне важна для него в преддверии «промежуточных выборов» 6 ноября 2018 г.[2] При этом Трамп вряд ли готов к материальным и человеческим потерям в случае полномасштабной длительной военной операции против Ирана.

Верховный лидер Ирана аятолла Али Хосейни Хаменеи со своей стороны демонстрирует «несгибаемую волю», выполняя заветы имама Хомейни, оказывая противодействие США и используя (порой весьма эффективно) американские угрозы для объединения разнородных политических сил и укрепления своего влияния. Позиции либеральных кругов в Иране, поддержавших заключение СВПД, стали ослабевать. Со стороны сторонников президента Хасана Роухани, которые поддерживали сближение с западными странами ради получения экономических выгод, стала раздаваться критика в его адрес. А 1 августа 2018 года парламентарии потребовали от президента Роухани выступить в меджлисе с отчётом относительно ухудшающейся экономической ситуации в стране. Однако руководство ИРИ понимает, что в случае реального военного столкновения с США и их союзниками затруднения, которые оно испытывало с начала 2018 года в связи с недовольством народных масс обвалом риала (с апреля 2018 года упал в два раза), ростом цен и безработицы, могут выйти из-под контроля, и тогда ситуация в стране станет неуправляемой.

Попытки Ирана перекрыть Ормузский пролив также могут иметь отрицательные для Тегерана последствия. Они вызовут взлёт цен на нефть, но не приведут к блокаде пролива. Даже во время ирано-иракской войны ни одной из противоборствующих сторон не удалось полностью перекрыть своему противнику экспорт нефти через эту важную транспортную артерию. При этом возмущение международного сообщества может привести к полной изоляции Ирана.

В последнее время в СМИ появились сообщения о том, что в Маскате готовится почва для переговоров между Ираном и США – наподобие тех, которые велись при посредничестве Омана для обсуждения условий ядерной сделки с Ираном. Мы не можем полностью их исключать. Несмотря на заявления ведущих иранских политиков о том, что диалог с США начнётся лишь при условии полной отмены санкционного режима и соблюдении США всех пунктов СВПД, необходимо учитывать, что прагматизм является одной из важнейших доминант иранской внешней политики. Тегеран может пойти на переговоры хотя бы для того, чтобы потянуть время и посмотреть, как будет развиваться ситуация, не допуская её крайнего обострения.

Основной вектор иранской внешней политики, скорее всего, будет направлен на укрепление отношений с экономическими и политическими партнёрами в Европе и Азии, чтобы не допустить изоляции страны в связи с введением новых «вторичных» санкций со стороны США против стран и компаний, ведущих бизнес и Ираном, в частности – закупающих иранскую нефть.


[1] Первый раунд санкций вступит в силу 6 августа 2018 года, второй – 4 ноября 2018 года.

[2] 6 ноября 2018 года в США пройдут выборы в Конгресс, а также будут переизбраны 35 сенаторов из 100 и некоторые губернаторы.



Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.