В контексте сложного ландшафта БРИКС+ Россия и Индия выступают в качестве ключевых игроков, действия которых в значительной степени формируют траекторию группы. Обе страны имеют значительное геополитическое влияние, между ними существуют давние двусторонние отношения, основанные на стратегическом и оборонном сотрудничестве и взаимных интересах в многополярном мире. Однако их подходы к БРИКС+ характеризуются как конвергенцией, так и дивергенцией, пишет Правеш Кумар Гупта, научный сотрудник Международного фонда Вивекананды. Автор является участником проекта «Валдай – новое поколение».
В эпоху геополитических потрясений после COVID-19 мировой порядок выглядит всё более раздробленным. Некогда гармоничные нарративы о глобализации теперь соперничают с возрождением национализма, перераспределением власти и растущим разочарованием в архитектуре мировых институтов, в которых доминирует Запад. Геополитические сдвиги в Евразии и на Ближнем Востоке выявили структурные недостатки основных моделей глобального управления. На фоне этого Глобальный Юг, долгое время находившийся на периферии принятия международных решений, начал утверждать своё влияние. Россия и Индия становятся одновременно поборниками и архитекторами альтернативного видения, стремясь не только реформировать, но и переосмыслить сами основы глобального управления.
Альянс БРИКС, изначально включавший Бразилию, Россию, Индию, Китай и Южную Африку, превратился из экономической коалиции в геополитическое образование, особенно с недавним расширением до БРИКС+. С 2025 года Иран, Египет, Эфиопия, Объединённые Арабские Эмираты и Индонезия вошли в БРИКС, усилив тем самым голос Глобального Юга. Это расширение также иллюстрирует готовность стран БРИКС бросить вызов глобальным структурам управления, которые плохо справляются с решением нынешних проблем, и способствует многополярному мировому порядку. Оно направлено на устранение экономического неравенства и политического дисбаланса, которые исторически маргинализировали развивающиеся страны в международных процессах принятия решений. Укрепляя солидарность между странами, БРИКС позиционирует себя как ключевой фактор формирования будущего мировой политики и экономики.
Эволюция БРИКС+: контекст и амбиции
Группа БРИКС была создана в 2009 году как платформа для координации экономической политики стран с развивающейся экономикой и отстаивания большего их представительства в глобальных институтах. Создание блоком Нового банка развития (НБР) в 2014 году и Пула условных валютных резервов (ПВР) сигнализировало о его намерении предложить альтернативы западным финансовым структурам – МВФ и Всемирному банку. Казанский саммит 2024 года, организованный Россией, стал поворотным моментом. С формальной интеграцией новых членов БРИКС+ расширилась до более 45 процентов мирового населения и почти 37 процентов мирового ВВП (по паритету покупательной способности). Этот рост отражает двойные амбиции: обновление многосторонних институтов для большего соответствия текущим геополитическим реалиям и тестирование независимых механизмов управления, в частности речь об инициативах по дедолларизации и предлагаемой валюте БРИКС.
Несмотря на рост своего значения на мировой арене, группа БРИКС+ продолжает бороться с фундаментальной проблемой внутренней неоднородности. Это отражается не только в резких экономических различиях между государствами-членами – от высокоразвитых индустриальных экономик до развивающихся стран, – но и в разнице политических систем. Кроме того, члены группы часто преследуют различные геополитические цели, имеют разные региональные приоритеты, интересы безопасности и входят в разные глобальные альянсы. Эти структурные несоответствия усложняют усилия по формированию сплочённой идентичности или единого стратегического видения группы.
Динамика отношений между Россией и Индией иллюстрирует сложности в рамках БРИКС+ – пространства, где национальные интересы пересекаются, сталкиваются и иногда сходятся. Чтобы уравновесить это, и Москва, и Нью-Дели неустанно работают над укреплением своих двусторонних связей. Геополитическое взаимопонимание двух государств-цивилизаций в последнее время становится всё заметнее. Их взаимодействие в рамках многосторонних организаций, включая БРИКС, развивается в соответствии с этой тенденцией, отражая проактивный подход к сотрудничеству и взаимодействию.
Россия и БРИКС+: стратегические устремления в многополярной структуре
Как член – основатель БРИКС, наряду с Бразилией, Индией, Китаем и Южной Африкой, Россия последовательно позиционирует блок в качестве опоры своего многополярного мировоззрения. Её председательство в 2024 году, кульминацией которого стал Казанский саммит, отражало это видение посредством возобновления акцента на многосторонности, суверенитете и развитии. В рамках темы «Укрепление многосторонности для справедливого глобального развития и безопасности» Россия отстаивала более глубокую экономическую интеграцию, широкое использование национальных валют в торговле и усиление роли Нового банка развития (НБР) для следования меняющимся геоэкономическим реалиям. С переходом к России лидирующего положения в группе тема доминирования Китая в БРИКС также в некоторой степени ушла на второй план. Это предполагает растущую важность альтернативных систем регионального управления в Азии, где страны могут сотрудничать в общих интересах и целях. Успех саммита в Казани подтверждает идею о том, что БРИКС становится ключевым фактором в формировании региональной динамики.
Важно отметить, что вопреки западным нарративам о БРИКС+, якобы задуманной как блок, направленный против Запада, Москва указывает, что у БРИКС другая повестка дня. Группа стремится создать альтернативные рамки для сотрудничества, решающие проблему недостаточного представительства развивающихся экономик в институтах глобального управления. Позиция России в рамках БРИКС+, особенно её стремление к дедолларизации и механизмам, независимым от западной финансовой инфраструктуры, является частью более широких усилий по созданию параллельных путей к экономической устойчивости и стратегической автономии, особенно в свете продолжающихся санкций и разрывов в международной торговле и цепочках поставок.
Амбиции БРИКС+ отражают сложное взаимодействие позиций её членов. Россия рассматривает группу как жизненно важную платформу для укрепления государственного суверенитета и продвижения многополярного мира, но этот подход поддерживается не всеми государствами-членами. Например, Индия ценит свои прочные связи в рамках БРИКС, но придерживается прагматичного подхода, тщательно уравновешивая своё участие прочными партнёрствами с западными странами. Аналогичным образом Бразилия и Южная Африка отдают приоритет экономическому сотрудничеству и глобальному равенству, выбирая сотрудничество вне идеологических разногласий, обостряющих международные отношения. Включение новых членов, в частности ОАЭ, экономически тесно связанных с западными финансовыми структурами и структурами безопасности,иллюстрирует разнообразие блока.
Саммит в Казани 2024 года подчеркнул эти тенденции. Предложение России о единой валюте БРИКС или общей платёжной системе было встречено с риторическим интересом, но с осторожностью. Хотя желание снизить зависимость от доллара США является общей темой, те же Индия и Бразилия, по-прежнему опасаются отказываться от существующей финансовой системы без надёжных, стабильных альтернатив.
Продолжающийся конфликт на Украине выявил различия внутри группы. Китай и Иран более тесно связаны с российскими взглядами, в то время как другие, например Индия, Бразилия и Южная Африка, занимают сравнительно нейтральную позицию. Эти расхождения наглядно заметны по резолюциям Организации Объединённых Наций по Украине.
За исключением России, большинство стран БРИКС в значительной степени избегают принимать чью-либо сторону в конфликте. Их решения воздержаться при голосовании указывают на желание поддерживать сбалансированные отношения и не допускать усиления геополитической напряжённости. Это отсутствие в БРИКС+ единых позиций по спорным глобальным вопросам демонстрирует тенденцию многостороннего блока отдавать предпочтение плюралистическому подходу вместо поиска единообразия.
В конечном счёте Россия рассматривает БРИКС+ как стратегическую защиту и глобальную платформу – механизм для уравновешивания системных уязвимостей, одновременно способствующий развитию более справедливого мирового порядка. Однако многое зависит от способности Москвы управлять внутренними асимметриями, уравновешивать растущее влияние Китая в группе и демонстрировать, что БРИКС+ может обеспечить конкретные экономические преимущества, не позиционируя себя как противника существующих глобальных структур. В этом смысле БРИКС+ представляет собой не отказ от мирового порядка, а призыв к его перекалибровке на основе инклюзивности, уважения суверенитета и многополярного сотрудничества вместо конфронтации.
Роль Индии в БРИКС+: стратегический балансир в раздробленном мире
Взаимодействие Индии с БРИКС+ отражает её развивающуюся идентичность как государства-цивилизации, стремящегося к стратегической автономии во всё более многополярном – и поляризованном – мировом порядке. В отличие от некоторых своих коллег из БРИКС, которые рассматривают блок как противовес западному доминированию, подход Индии не является ни конфронтационным, ни чисто транзакционным. Вместо этого она позиционирует БРИКС+ как дипломатический рычаг для отстаивания более справедливой глобальной системы, сохраняя при этом возможность сотрудничества с широким кругом партнёров, включая западные страны.
Экономический подход Индии к БРИКС+ опирается на прагматизм, а не на идеологию. С 2022 года двусторонняя торговля с Россией, особенно в сфере энергетики, значительно расширилась, поскольку Индия импортирует нефть со скидкой и реэкспортирует нефтепродукты на мировые рынки. Это не только способствует энергетической безопасности Индии, но и смягчает глобальные ценовые шоки, позиционируя Индию как стабилизирующего игрока в нестабильном мировом энергетическом ландшафте. Однако Индия по-прежнему настороженно относится к любой финансовой или торговой архитектуре, требующей резкого разрыва с системой, в которой доминирует Запад. Предложения о валюте или платёжной системе БРИКС воспринимаются с осторожным интересом, учитывая взаимодействие Индии с глобальным капиталом и её зависимость от долларовых транзакций для торговли и инвестиций. Деловой совет БРИКС и системы расчётов в местной валюте приветствуются при условии, что они укрепляют, а не ослабляют экономическое положение Индии.
В геополитическом плане Индия осмотрительно действует в рамках БРИКС+. Неразрешённая пограничная напряжённость с Китаем и опасения по поводу региональной и глобальной напористости Пекина существенно влияют на расчёты Нью-Дели. Хотя Индия в принципе поддерживает расширение блока, она сопротивляется шагам, которые могут ослабить её влияние или склонить баланс в пользу Китая. Индия также выступает против превращения БРИКС+ в геополитический инструмент. Поддерживая тесные оборонные связи с Россией и активно участвуя в форумах БРИКС, она одновременно углубляет партнёрские отношения с западными державами через механизм Quad (с США, Японией и Австралией) и сохраняет прочное присутствие на форумах G7+. Эта выверенная дипломатия позволяет Индии присутствовать в обоих мирах, усиливая её глобальную значимость без привязки к какому-либо лагерю.
Роль Индии в БРИКС+ воплощает собой её более широкую стратегию – выступать в качестве моста между расходящимися полюсами международной системы. Она стремится задействовать коллективный голос Глобального Юга, но не одобряет блоковую политику. Поступая так, Индия следует своей традиции неприсоединения с учётом геополитических сложностей XXI века. Её участие в БРИКС+ является не поддержкой конфронтации, а попыткой переформулировать мировые правила посредством диалога, развития и дипломатической ловкости.
Россия и Индия в БРИКС+: стратегическое сближение, структурные расхождения
Отношения России и Индии остаются одним из самых прочных двусторонних партнёрств крупных держав. Они укоренены в солидарности времён холодной войны, прочных оборонных связях и общей приверженности многополярному международному порядку. Однако, хотя позиции России и Индии во многом совпадают по общим принципам, их оперативные приоритеты и стратегические мировоззрения иногда различаются, особенно в геополитической обстановке после Украины и после Галвана.
Динамика отношений России и Индии в рамках БРИКС+ основана на историческом доверии и близости принципов, но всё чаще подвергается проверке разницей геополитических расчётов и глобальными сдвигами. Хотя Индия и Россия сохраняют приверженность БРИКС+ как платформе для Глобального Юга, их видение будущего блока может различаться. Задача для обеих сторон заключается в согласовании их стратегической автономии с коалиционной сплочённостью. Для Индии это означает необходимость реагировать на подъём Китая и поворот России к КНР без уступок в национальных интересах. России предстоит откалибровать свою стратегию в отношении Китая и не потерять репутацию сторонников многополярности в глазах партнёров, как Индия. Их способность справиться с этой напряжённой ситуацией повлияет не только на БРИКС+, но и на архитектуру формирующегося мирового порядка в целом.
БРИКС+: реформа и переоценка
БРИКС+ может способствовать развитию сотрудничества посредством саммитов и рабочих групп, сосредоточенных на общих целях. Подчёркивая общие интересы в торговле, безопасности и технологиях, блок может управлять разногласиями своих членов и продвигать инициативы для взаимной выгоды. Новые члены принесут различные точки зрения, что повлияет на достижение консенсуса. Это может повысить легитимность блока, но при этом осложнит переговорный процесс. Для БРИКС+ могут потребоваться более чёткие протоколы принятия решений, чтобы сбалансировать интересы старых и новых членов. БРИКС+ может поощрять торговлю в местных валютах и создавать такие финансовые механизмы, как соглашения о валютных свопах для поддержки дедолларизации. Разработка валюты БРИКС потребует сотрудничества в области денежно-кредитной политики и укрепления доверия между членами для обеспечения её стабильности и надёжности.
Заключение
БРИКС+ находится на переломном этапе развития, лавируя между реформированием существующих глобальных структур управления и амбициозными попытками переформатировать их. В основе этой эволюции лежит динамика отношений между Россией и Индией, отмеченная как глубоким стратегическим сотрудничеством, так и глубинной геополитической напряжённостью. Хотя обе страны выступают за многополярность и большую автономию от западных институтов, их видение часто расходится. Эта двойственность, усиленная растущими связями Индии с Западом и поворотом России в сторону Китая, подчёркивает сложность достижения единства в рамках всё более разнообразного блока БРИКС+. В контексте приближающегося июльского саммита 2025 года будущее группы зависит от её способности примирить конкурирующие позиции, сформировать согласованную повестку дня и избежать фрагментации в быстро поляризующемся глобальном ландшафте.
