Западным державам придётся смириться с подъёмом Китая и либо привлечь его к участию в гегемонистском ядре, либо приготовиться к появлению державы, намеренной бороться с гегемонизмом, считает почётный научный сотрудник Колледжа Эммануэль Кембриджского университета, член Академии общественных наук, вице-президент Европейской социологической ассоциации Дэвид Лэйн.
В 2018 году дефицит торгового баланса США в торговле с Китаем составлял 419 миллиардов долларов: Америка импортировала из КНР товаров на 540 миллиардов долларов (в основном компьютеры, мобильные телефоны и одежда), тогда как товарный поток, следующий в обратном направлении (самолёты, соевые бобы, транспортные средства), оценивался всего в 120 миллиардов долларов. У Китая огромное активное сальдо торгового баланса в торговле с США, а избыток долларовой наличности используется им для приобретения казначейских облигаций США. Благодаря этому поддерживается курс доллара, а Китай со временем превратился в крупнейшего в мире долларового заимодавца за пределами США.
В декабре 2018 года американский долг Китаю достиг 1,12 триллионов долларов. Такие дисбалансы имели как положительные, так и отрицательные последствия. Американским потребителям выгодно покупать товары по более низким ценам. Выгадывают и компании, имеющие дочек или поставщиков в КНР, либо торгующие в розницу китайскими товарами в США. С другой стороны, вывоз производства в Китай и другие азиатские страны обернулся массовой потерей рабочих мест: число занятых в обрабатывающей промышленности на территории США сократилось с 1998 по 2010 год на 34%. В финансовом отношении Китай, будучи собственником внешнего долга США, потенциально может влиять на их финансовую политику, так как массовая распродажа американских казначейских облигаций ослабила бы доллар и, возможно, привела бы к увеличению процентных ставок и росту стоимости заимствования.
Торговая политика
Само собой напрашивающееся решение проблемы дефицита торгового баланса – поднять тарифы на импорт из Китая. Трамп так и сделал. В 2018 году он увеличил пошлины на китайскую сталь до 25% и до 10% на китайский алюминий. В мае 2019-го США увеличили пошлины с 10% до 25% на 5745 видов китайских товаров. Китай незамедлительно отреагировал, наложив пошлины размером до 25% на 5140 видов американских товаров. Эти действия, безусловно, приведут к значительному сокращению объёма международной торговли (экономисты МВФ оценивают ущерб от замедления глобального роста в 455 миллиардов долларов к 2020 году).
Но разрешить эти затруднения не удастся, просто договорившись о начале переговоров о торговле. Ведь торговлю можно использовать в качестве геополитического рычага. Отношения Китая с Западом и особенно с США испортились во многих областях. Вызывает подозрения инициатива «Пояс и путь», более уверенная внешняя политика Китая, успех на зарубежных рынках китайских высокотехнологичных корпораций вроде Huawei. В поддержку американских компаний и против экономического проникновения Китая выступило правительство США: составлен «Список организаций», коим надлежит получить лицензию на продажу продукции специально оговорённому кругу китайских компаний, а также контролировать приобретение ими их собственных товаров. Целью этих нововведений является попытка отрезать высокотехнологичным компаниям Китая доступ к глобальной цепочке снабжения.
Политические разногласия
Подоплёкой этих событий являются не просто разногласия по поводу условий торговли, а более фундаментальный вопрос о месте Китая в геополитической системе. У США и Китая разные взгляды на то, как государствам надлежит участвовать в мировом порядке. В основу политики «открытия» Китая легли соображения Дэн Сяопина о том, что белые и чёрные кошки одинаково приемлемы, если они способны ловить мышей. Под кошками (в случае Дэна) подразумеваются государственный и частный сектора экономики, узаконенные частными компаниями и иностранными капиталовложениями. Поначалу от «открытия» выгадывали обе стороны. Западные компании получили возможность заняться аутсорсингом, а также учреждать собственные дочерние компании, которые приносили хорошую прибыль. Китай извлекал выгоду из передачи технологий и открытия иностранных рынков, на которые он получал доступ в рамках сотрудничества с ВТО.
Конкуренция и взаимозависимость
На следующем этапе Китай покончил с экономической зависимостью от Запада, руководившего его технологическим развитием, и поднялся на ступень конкурентной взаимозависимости с Западом. Стороны поменялись местами, Китай превратился в успешного конкурента. Столкнувшись с растущей экономической мощью КНР, США принялись устанавливать свои собственные, выгодные для них самих правила международной торговли.
Администрация Трампа стремится удержать превосходство в высокотехнологичных отраслях промышленности, которые будут определять облик будущего. К их числу принадлежит производство транспортных средств, новых материалов и электроники, генная инженерия и фармацевтика. США хотят, с одной стороны, за счёт налоговых мер, тарифной политики и смягчения экологических требований вернуть из-за рубежа промышленность, а с другой, возвести преграды на пути конкурентов.
Китаю по-прежнему нужен доступ к западным рынкам. Он также поощряет иностранные капиталовложения и передачу передовых технологий. С этой целью Китай открыл собственные рынки и в значительной степени сократил ограничения на приобретение иностранцами местных активов. Но препоной проникновению иностранных интересов по-прежнему служит действенный контроль над стратегическими секторами экономики, включая сектор финансовых услуг, со стороны Коммунистической партии, а также государственная собственность на многие крупные корпорации. Доля иностранного капитала в совместных предприятиях ограничена 49 процентами.
Формирование биполярной системы
Вследствие этих событий глобализация вступает в новую фазу. Западный взгляд на глобализацию состоит в том, что в отличие от положения дел при интернационализации товары, услуги и капитал должны свободно перетекать через границы. Во времена гегемонии Запада (в лице господствующей троицы, состоящей из США, ЕС и Японии) этот вариант глобализации породил известную разновидность экстерриториальной власти, существовавшую до тех пор, пока весь мир играл по правилам универсального глобального рынка. Однако такое видение глобализации отказался принять Китай. Китайскому руководству нужны общедоступные рынки, но находящиеся под контролем национальных государств. Таким способом государства способны ограничивать не только приток и отток капитала, но также и потоки пропаганды.
Китай обеспечил условия для внутреннего инвестирования, соблюдения прав собственности и передачи технологий. Столкнувшись с последствиями китайской конкуренции, администрация Трампа, похоже, идёт аналогичным путём. Используя в качестве предлога соображения национальной безопасности, США стремятся навредить компаниям вроде Huawei. Разоблачение авторитарных тенденций ударит по образу Китая и его мягкой силе. Запад эксплуатирует проблему прав человека: «революцию зонтиков», демонстрации против выдачи преступников в Гонконге, сдерживание Далай-ламы и уйгурских исламистов. Подобные действия подрывают престиж Китая как высокоморального международного игрока.
Непредусмотренным последствием действий США станет поощрение импортозамещения в Китае. Развитие техники там по-прежнему отстаёт от того, что достигнуто в США, но этот уровень достаточен для запуска самостоятельных инновационных исследований. Экономика Китая (в том числе его огромное население и природные богатства) достигла крупных размеров и вполне способна обеспечить высокий уровень самодостаточного развития. Сфера интересов Китая распространилась на весь прилегающий регион за счёт взаимодействия со странами – членами Шанхайской организации сотрудничества и Евразийского экономического союза, а также посредством осуществления инициативы «Пояс и путь». Подвергнувшись внешнему давлению, политическое руководство страны придумает более изощрённые методы борьбы на идеологическом фронте и сделает упор на укрепление цивилизационных ценностей Китая.
Политика США имеет целью разделение мировой экономики на два конкурирующих блока. Это подорвёт инклюзивную геополитическую стратегию западной триады (США, ЕС и Япония). Возможные выгоды от военного воздействия на Китай сильно перевешиваются его издержками. Поэтому нынешняя логика мировой политики заключается в следующем. Западным державам придётся смириться с подъёмом Китая и либо привлечь его к участию в гегемонистском ядре, либо приготовиться к появлению державы, намеренной бороться с гегемонизмом.