Не повинны ли США в экономической агрессии уже на том основании, что начали торговую войну против Китая и стремятся сдержать развитие второй крупнейшей экономики мира? Попытка затормозить рост экономики другой страны и подорвать её экономический суверенитет есть не что иное, как экономическое вторжение. Начатая США торговая война без всяких скидок является подлинным актом экономической агрессии, пишет Чэн Давэй, научный сотрудник Национальной академии развития и стратегии; профессор экономического факультета Китайского народного университета.
19 июня Белый дом опубликовал доклад под названием «Как экономическая агрессия Китая угрожает технологиям и интеллектуальной собственности США и мира». В докладе говорится о том, что благодаря быстрому экономическому росту Китай стал второй по величине экономикой мира, но этот рост обеспечивается, в основном, за счёт актов агрессии и соответствующей политики государства, в силу чего Китай повинен в экономической агрессии. Хотя понятие «экономической агрессии» в международном праве никак не определяется, правительство США безапелляционно заявляет, что экономическое поведение другой страны есть не что иное, как «агрессия». В истории послевоенного мира такое встретишь нечасто.
Автор настоящей статьи рассматривает понятие экономической агрессии в свете обвинений Белого дома и базовых положений международного права. Автор стремится доказать, что Китай, напротив, вносит немалый вклад в развитие мировой экономики, а не выступает в качестве агрессора. Экономическую агрессию развязали США, начавшие против Китая торговую войну, целью которой является сдерживание его экономического развития.
В опубликованном Белым домом докладе не содержится чёткого определения «экономической агрессии».
В начале доклада приводится характеристика четырёх категорий экономической агрессии Китая: (1) меры по защите китайского внутреннего рынка от импорта и конкуренции; (2) расширение присутствия Китая на мировых рынках; (3) получение доступа к основным национальным ресурсам по всему миру и установление над ними контроля; (4) контроль над традиционными обрабатывающими отраслями промышленности. А если конкретно, то Китай якобы занимается хищением технологий и объектов интеллектуальной собственности как физически, с помощью своих агентов, так и в киберпространстве; обходит законы США об экспортном контроле путём поставки контрафактной продукции, нарушения авторского права и копирования технологий; систематически занимается сбором открытой информации и данных о достижениях науки и техники; использует китайских студентов и приглашённых научных сотрудников в целях технического шпионажа.
Я родилась в провинции Цзилинь, которая в период существования государства Маньчжоу-го находилась под контролем японцев. Агрессия, в моём понимании, – это, главным образом, военная оккупация и утрата суверенитета. Но приложим это понятие к сфере экономики: японская агрессия началась с внедрения колониальной системы хозяйствования, охватывавшей промышленность и сельское хозяйство. Цель – обслуживание нужд экономического роста Японии. Меры агрессивной политики включали в себя откровенный грабёж, провоз контрабанды и приобретение товаров за бесценок. По вине Японии северо-восток Китая утратил экономический суверенитет и превратился в поставщика сырьевых ресурсов. Население северо-востока Китая испытывало жестокие страдания.
После окончания Второй мировой войны в 1945 году был учреждён Международный военный трибунал, перед которым предстали главные деятели стран-агрессоров, в том числе и Японии. Роберт Джексон, обвинитель со стороны США, сказал тогда следующее: «Развязывание агрессивной войны есть не просто преступление международного масштаба, а тягчайшее международное преступление, которое от прочих военных преступлений отличается только тем, что в концентрированном виде содержит в себе зло, присущее всем им в целом». Проще говоря, агрессия – это акт попрания суверенитета, грех из грехов, орудие разрушения мира, наносящее наибольший ущерб.
Понятие агрессии обсуждалось в ООН с точки зрения международного права, и результаты обсуждения зафиксированы в международных документах. Так, в декабре 1974 года на Генеральной ассамблее ООН принята Резолюция №3314, в которой содержится определение агрессии. Но в ней нет ни слова об экономической агрессии. Впрочем, в прошлом некоторые страны, действительно, призывали ООН дать определение природы экономической агрессии. В 1960-е годы, например, с таким требованием выступила Куба, правительство которой считало, что под это определение может подпасть экономическая блокада острова со стороны США. Однако чёткое определение экономической агрессии в международном праве (Устав ООН, правила ВТО) отсутствует и по сей день.
Впервые термин «экономическая агрессия» появляется в названии уже упомянутого доклада. Однако дать ей определение не сумел и сам Белый дом, не говоря уже о том, чтобы указать статью международного права, на которую его юристы опирались в подкрепление своей мысли.
Что же превыше всего?
Мне бы хотелось обсудить с Белым домом природу так называемой «экономической агрессии». Четыре категории и конкретные действия, перечисленные в докладе Белого дома, факта агрессии со стороны Китая не доказывают.
Во-первых, если защита Китаем своего внутреннего рынка есть акт агрессии, то что тогда можно сказать о политике под лозунгом «Америка превыше всего», который выдвинул президент США, и о введении Америкой высоких заградительных пошлин на товары из многих стран, в том числе и из Китая? Разве нельзя эти действия также охарактеризовать как акты агрессии? Или взять лозунг «Америка превыше всего». Ведь его смысл в том, что интересы всех стран должны быть подчинены интересам США. А это ли не захватническая экономическая политика?
Во-вторых, США утверждают, что расширение присутствия Китая на мировых рынках также представляет собой акт агрессии. Если это так, то что в таком случае можно сказать о самих США, которые стоят во главе всемирной производственно-сбытовой цепочки и получают стабильную прибыль от торговли товарами и услугами? Разве это не экономическая агрессия? Ведь, по сути, глобальная экспансия есть не что иное, как законный поиск путей участия в международной торговле. Как известно, американский капитал проник во все уголки мира. И что, американцам не приходит в голову, что это также можно расценить, как агрессию?
В-третьих, если контроль над природными ресурсами также приравнивается к агрессии, то не мешало бы дать точное определение термину «контроль». Существует чёткое различие между обычными деловыми операциями и контролем. Если приобретение ресурсов путём обычной внешнеторговой деятельности – это агрессия, то как нам следует расценивать американские операции по смене режима в странах Ближнего Востока с последующим установлением контроля над их нефтедобывающей промышленностью? Многие, возможно, назвали бы именно такие действия экономической агрессией.
И, в-четвёртых, США обвиняют Китай в экономической агрессии по той причине, что тот якобы контролирует традиционный обрабатывающий сектор. Отметьте для себя разницу между терминами «владение» и «контроль». В Китае, действительно, имеется множество традиционных обрабатывающих производств. Для сравнения, США не только на словах, но и на деле осуществляют строгий контроль над высокотехнологичным сектором американской промышленности. Не есть ли это, по американской логике, акт агрессии?
И, наконец, последнее, но не менее важное замечание. Деловые практики, о которых говорится в докладе, нельзя никоим образом считать актами агрессии. Подобная деятельность и соответствующие международные нормы чётко оговорены в юридических основоположениях Всемирной торговой организации. Причин называть эту деятельность экономической агрессией – нет. Отсутствует в правилах ВТО и определение соответствующего термина. США временами применяли правила ВТО, как им заблагорассудится, а теперь и вовсе отказались от их выполнения. Вместо этого они в одностороннем порядке назначают виновных в экономической агрессии.
Экономическая агрессия или ущерб?
Какое же в таком случае определение следует дать экономической агрессии? В основании международного права и, в частности, правил ВТО лежат чёткие логические построения и принципы. Например, для того, чтобы дать определение такому явлению, как демпинг, необходимо принять во внимание его субъект, деятельность субъекта и последствия такой деятельности (масштаб вреда, который оная нанесла другим). А теперь воспользуемся этими критериями и попытаемся дать определение феномену экономической агрессии:
Во-первых, необходимо определить субъект деятельности. В докладе Белого дома указывается множество субъектов, в том числе правительство КНР, китайские предприятия и даже учёные и студенты – все они признаются виновными и им огульно предъявляются обвинения. А вот участники международных научных дискуссий, напротив, пришли к заключению, что субъектом акта агрессии обычно является национальное государство.
Во-вторых, должны быть налицо акты агрессии. Чаще всего международные военные трибуналы имеют дело с явлением агрессии, выражающимся в попрания суверенитета государств (аналогичное положение записано и в Уставе ООН). С политической точки зрения права суверенитета суть святая святых любой страны и воплощают в себе её наивысшие интересы. Их важной составной частью является экономический суверенитет, который даёт стране право осуществлять высшую, независимую юрисдикцию над собственной экономической деятельностью. За главный критерий при определении того, имела ли место экономическая агрессия, принимается факт нарушения экономического суверенитета той или иной страны.
В-третьих, такие акты должны иметь политическую подоплёку. Международные экономические законы, в том числе правила ВТО, дают чёткое определение таким действиям, как введение тарифов и эмбарго, применение бойкота и демпинга, заморозка активов и так далее. В действующих законах оговариваются всё основные виды деятельности в контексте глобальной торговли, а также их характеристики, последствия и меры регулирования. Таким образом, надо полагать, что все трения, возникающие в процессе торговли между Китаем и США, можно уладить в рамках действующего международного законодательства. В документах ООН, например, блокада, то есть насильственное воспрепятствование транспортировке товаров, определяется как <иностранное> вторжение.
Я попытаюсь доказать, что агрессия по природе своей является актом политически мотивированным. Если распространить данную концепцию на область экономики, то окажется, что там она применима лишь к деятельности чрезвычайного характера, преследующей явные политические цели. Примером такой деятельности может служить установление блокады.
В-четвёртых, действия являются агрессивными по своей природе и наносят самый большой ущерб.
В правилах ВТО термин «агрессия» в качестве определения последствий торговой политики нигде не используется. Для определения результатов таких действий ВТО обычно использует термин «ущерб».
Возьмём, к примеру, Антидемпинговое соглашение. В пункте первом статьи 3 говорится: «Установление наличия ущерба для целей статьи VI ГАТТ 1994 основывается на положительном доказательстве и предполагает объективное изучение как (а) объёма демпингового импорта и влияния демпингового импорта на цены аналогичных товаров на внутреннем рынке, так и (b) последующего влияния такого импорта на отечественных производителей таких товаров».
Как видим, здесь ВТО устанавливает правила для определения ущерба, наносимого торговой политикой. Правила ВТО признаются многосторонними системами мира в качестве хороших законов. Итак, как определить размер ущерба от экономической агрессии? По словам <главного обвинителя от США на Нюрнбергском процессе> Роберта Джексона, агрессивная война является международным преступлением, тягчайшим из всех международных преступлений. Применив это мнение в качестве критерия для определения размера вреда, наносимого экономической агрессией, мы можем заключить, что и ущерб от неё достигает наивысших степеней, ибо этот тип агрессии подрывает экономические возможности страны и даже способен разрушить всю её экономическую систему.
В-пятых, чтобы определить, являются ли действия того или иного государства агрессивными по своей природе, необходимо определить нарушают ли такие действия международное право. Это есть необходимое условие, продиктованное уважением к международному праву; в его соблюдении также жизненно заинтересованы все члены международного сообщества, желающие защитить свои права и интересы в рамках международного права. Например, является ли нарушением международного права укрепление позиций страны на мировом рынке посредством коммерческой деятельности? Если да, то другие страны не должны даже пытаться использовать аналогичные методы в качестве ответной меры. Если США считают Китай виновным в экономической агрессии на том основании, что тот желает защитить собственный внутренний рынок и расширить своё присутствие на мировом рынке, то пусть к таким же действиям не прибегают и сами США.
Из вышеприведённого анализа можно заключить, что экономическая агрессия имеет место, когда: во-первых, её субъектом является государство (то есть это действия одного государства против другого); во-вторых, эти действия наносят в высшей степени тяжёлый ущерб и представляют собой полномасштабную атаку на экономический потенциал страны с целью разрушения её экономического суверенитета; в-третьих, эти действия имеют явную политическую подоплёку; и, наконец, стороны взывают к международному праву. Ни одному из государств не должно быть позволено использовать этот термин по собственному произволу и безответственным образом.
С учётом вышеприведённых характеристик, я хотела бы дать следующее определение экономической агрессии: это акт агрессии, совершённый в нарушение международного права и в основном политическими средствами; агрессор покушается на экономический суверенитет другой страны и как следствие причиняет значительный ущерб экономике этой страны.
Последний риторический вопрос
Как показывает статистика, на Китай с момента его вступления в ВТО приходится в среднем до 30% общемирового экономического роста. Во время глобального финансового кризиса Китай прилагал максимум усилий, чтобы не допустить девальвации национальной валюты, юаня, обеспечивал устойчивость мировой экономики и способствовал общемировому экономическому росту. Поэтому, справедливости ради надо сказать, что Китай – никакой не агрессор, а двигатель мирового экономического роста.
Если Белый дом навешивает на Китай ярлык экономического агрессора, как он может объяснить выдвинутый президентом Дональдом Трампом лозунг «Америка превыше всего»? Какое оправдание найдётся тому факту, что американские транснациональные компании получают максимальную прибыль за счёт эксплуатации дешёвой рабочей силы по всему миру? Какого названия заслуживает американский контроль над мировой финансовой системой и рынком сырой нефти? Белому дому давно пора разобраться в том, что же такое в действительности эта пресловутая «экономическая агрессия». Иначе термин бумерангом возвратится к нему самому и приклеится к нему ярлыком.
В заключение хочется задать последний риторический вопрос: не повинны ли США в экономической агрессии уже на том основании, что начали торговую войну против Китая и стремятся сдержать развитие второй крупнейшей экономики мира? Попытка затормозить рост экономики другой страны и подорвать её экономический суверенитет есть не что иное, как экономическое вторжение. Начатая США торговая война без всяких скидок является подлинным актом экономической агрессии.
