Правила и ценности
Африканская миграция в Россию: к каким переменам нужно готовиться

Миграционная политика РФ пока не видит вынужденных мигрантов из Африки как категорию, перспективную для оседания в России. Тем не менее с учётом взрывного роста населения в африканских странах, усиливающейся конкуренции за ресурсы на этом континенте, нарастания рисков экономической и политической нестабильности потоки вынужденной миграции из Африки в Россию могут стать новой составляющей миграционной ситуации в России уже в среднесрочной перспективе. К этому стоит готовиться заранее, считает Дмитрий Полетаев, ведущий научный сотрудник Института народнохозяйственного прогнозирования Российской академии наук, директор Центра миграционных исследований.

Миграция из стран Африки в Россию пока незначительна по своим масштабам, и её главный канал – учебная миграция. В 2022 году в России, согласно официальным оценкам ГУВМ МВД России и Министерства науки и высшего образования РФ, легально пребывало 38885 африканцев: 1338 из них имели действительные разрешения на временное проживание, 1994 – действительные виды на жительство на конец отчётного периода, 319 – действительные разрешения на работу, 874 получили гражданство, обучались в России 34360 африканцев – больше всего из Египта (15668 человек), Марокко (3438 человек), Нигерии (1754 человек), Алжира (1458 человек) и Зимбабве (1262 человек).

На протяжении последних пяти лет численность граждан африканских стран в Российской Федерации остаётся почти неизменной. Если сравнивать с оценкой 2019 года (до 40 тысяч африканских мигрантов, единовременно пребывающих в России), то можно увидеть, что цифры примерно одинаковы. Такая устойчивость говорит о том, что, несмотря на значительный миграционный потенциал при общей численности населения Африки около 1,4 миллиарда человек, Россия пока не связана полноценной сетью миграции с африканскими странами. Трудовая миграция исчисляется несколькими сотнями человек, миграция на постоянное место жительства тоже носит единичный характер, вынужденная миграция почти не представлена.

Мигранты из Африки, осевшие в России и получившие российское гражданство, малозаметны и пока даже не представлены на политическом поле. Исключение составляет только один муниципальный политик в Тверской области, первый в России чернокожий депутат, выходец из Бенина, и это исключение только подчёркивает устоявшуюся ситуацию «невидимости» в общественном пространстве россиян – выходцев из Африки.

В то же время миграция из Африки в страны Европейского союза, в том числе недокументированная, имеет постоянный и устойчивый характер. А в евразийской миграционной системе, где Россия является главной принимающей страной, африканский вектор, напротив, пока почти незаметен.

Миграционная политика РФ пока не видит вынужденных мигрантов из Африки как категорию, перспективную для оседания в России. Согласно официальной статистике, ежегодно в России статус беженца получают только десятки человек и среди них почти нет африканцев. Поэтому для тех вынужденных мигрантов из Африки, что могли бы прибывать в Россию, перспективы обретения гражданства через статус беженца очень сложны. Информация об этом, быстро передаваемая по мигрантскому «сарафанному радио», создаёт для России репутацию страны, неудобной для беженцев.

Отношение к африканцам в России на протяжении уже длительного времени остаётся настороженным. Это отчасти является наследием советского времени, когда дружба с Африкой постулировалась, но абсолютное большинство советских граждан никогда не видели в обычной жизни африканцев, воспринимали их как диковинку и не имели опыта реального взаимодействия с ними. Провозглашаемая дружба с Африкой оставалась чисто гипотетическим понятием для рядового гражданина СССР. Когда реальное взаимодействие всё-таки происходило, помимо вполне естественного любопытства, часто становился заметен бытовой расизм – и такое положение во многом сохраняется и до сегодняшнего времени. К сожалению, меры по адаптации советского, а позже и российского общества к пребыванию африканцев не носили и пока всё ещё не носят комплексного характер, что приводило и приводит к бытовой ксенофобии по отношению к ним.


Об этом свидетельствуют результаты опросов общественного мнения. За последнее десятилетие 25–30 процентов россиян (26 процентов в 2010 году, 33 процента в 2018 году и 27 процентов в 2021 году) не готовы были видеть выходцев из Африки близко в своей жизни – не пускали бы их в страну. Ещё 25–30 процентов россиян (29 процентов в 2010 году, 27 процентов в 2018 году и 25 процентов в 2021 году) пускали бы их только временно. Выстраивание таких «стеклянных стен» самими россиянами по отношению к африканцам вряд ли способствует формированию у последних желания работать и жить в России. По-видимому, такое прохладное отношение россиян к африканцам является в том числе следствием слабого знакомства с культурой африканского континента, отсутствием комплексной и периодической информации об Африке в российских СМИ. Если во времена СССР информация об Африке была политизирована, зачастую касалась борьбы с колониализмом и обретения странами Африки независимости, то в постсоветские времена новости об Африке и актуальная информация о ней почти ушли из российских СМИ.

Тем не менее, несмотря на то, что миграцию из африканских стран в Россию мы пока наблюдаем в минимальных масштабах, с учётом взрывного роста населения в африканских странах (в 2035 году численность африканского населения может достигнуть 1,9 миллиарда человек, а в 2050 году – 2,5 миллиарда человек), усиливающейся конкуренции за ресурсы на этом континенте, нарастания рисков экономической и политической нестабильности потоки вынужденной миграции из Африки в Россию могут стать новой составляющей миграционной ситуации в России уже в среднесрочной перспективе. К этому стоит готовиться заранее. Необходимо развивать и совершенствовать миграционное законодательство; совершенствовать статистический учёт и комплексный анализ собираемых по миграции данных; развивать систему интеграции и адаптации для мигрантов, плохо знающих язык, культуру, жизнеустройство в России; поддерживать работу неправительственных организаций в сфере миграции; расширять и развивать программы миграционной политики в РФ. Важнейшим шагом в этом направлении является улучшение финансирования мероприятий по реализации комплексной миграционной политики России, без которого реализация любых миграционных мер и программ будет малоэффективной.

В 2022 году наблюдалось усиление активности в выстраивании первоначального миграционного диалога России со странами африканского континента, во многом созвучное тем важным шагам, о которых говорили эксперты Валдайского клуба. В июне 2022 года был создан Российско-африканский клуб, объединяющий дипломатов, общественных деятелей, политиков, бизнесменов, деятелей культуры, образования и науки России и африканских стран. Деятельность клуба направлена на развитие дружбы и всесторонних связей между Россией и странами Африки. В том числе ведётся работа над открытием Музея культуры стран Африки на базе Государственного музея Востока в Москве. Новый музей будет научным и образовательным комплексом, новой площадкой для взаимодействия и общения африканских студентов, составляющих большую часть африканцев в России. В декабре 2022 года в Каире состоялся Форум выпускников советских и российских вузов стран Ближнего Востока и Африки, организованный Россотрудничеством и Институтом гуманитарного образования и тестирования, что является одним из важных первоначальных шагов по выстраиванию системы работы с бывшими учебными мигрантами в СССР и России из Африки.

В сложившейся ситуации хочется обратить внимание на несколько ключевых моментов.

Во-первых, отсутствие комплексной политики интеграции и адаптации мигрантов в РФ, наиболее ярко заметное именно в отношении африканских мигрантов, имеющих разительное отличие от мигрантов из стран постсоветского пространства, требует модернизации этой составляющей российской миграционной политики: увеличения её финансирования, поддержки неправительственных организаций, работающих с интеграцией и адаптацией мигрантов в РФ, актуализации работы СМИ и подготовки журналистов к работе с африканским направлением, конструктивного сотрудничества с землячествами африканцев в России.

Во-вторых, активизация работы с африканскими странами, интенсификация связей с ними требует понимания того факта, что это повлечёт за собой увеличение масштабов экономической, а позже и вынужденной миграции из африканских стран в Россию, а вслед за этим и увеличение числа россиян африканского происхождения и смешанного с африканцами российского населения. В этой связи противодействие ксенофобии и мигрантофобии станет ещё более актуальным и острым вопросом. Российское общество – а не только самих африканских мигрантов – тоже нужно будет готовить к меняющейся миграционной ситуации.

В-третьих, уже обозначенная в рамках создания Музея культуры стран Африки работа с африканскими студентами в России может стать важным направлением как для развития работы с африканскими землячествами в России, так и для комплексных программ работы с выпускниками советских и российских вузов в африканских странах. Как показывает мировой опыт, такая работа обладает мультипликативным эффектом и, помимо развития экономических и культурных проектов, может помочь в реализации новых российских миграционных программ.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.