20 февраля на дискуссионной площадке клуба «Валдай» состоялось обсуждение итогов Мюнхенской конференции по безопасности, прошедшей 17–19 февраля. Своими впечатлениями поделились участники конференции: директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай» Фёдор Лукьянов и президент Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) имени Е.М.Примакова Александр Дынкин.
Открывая встречу, Лукьянов отметил, что в этом году атмосфера конференции разительно отличалась от прежних лет. По его словам, она представляла собой «собрание людей, неуверенных в том, что будет дальше». Причём впервые главным фактором, способствующим такой неуверенности, являются США. Мюнхенская конференция стала своеобразным внешнеполитическим дебютом администрации Трампа, но выступления представителей американской делегации не сгладили озабоченности европейцев.
По словам Лукьянова, вице-президент США Майкл Пенс и министр обороны Джеймс Мэттис сказали всё, что ожидали от них услышать, заверив европейцев, что Америка остаётся верна своим союзническим обязательствам и Европе ничего не грозит, но эффект был не тем, на который рассчитывали. «Поскольку это говорил не президент США Дональд Трамп, а говорили от его имени, то у всех были подозрения, что это не является истинной позицией американской администрации, а только попыткой успокоить», – сказал Лукьянов.
Александр Дынкин рассказал о своём впечатлении от выступления Майкла Пенса. Он обратил внимание на то, что тот ни разу не упомянул ЕС, чем возмутил европейцев. Лейтмотивом его речи была убеждённость в том, что мир можно строить только с позиции силы. «Непонятно, что это было, – сказал Дынкин, – внешнеполитическое послание Трампа или самодеятельность Пенса. По крайней мере он очень старался произвести впечатление, что первое».
Дынкин также заметил, что выступления участников конференции отражали высокий уровень мировой неопределённости и надежды на то, что американцы сумеют способствовать её снижению. Но, по его мнению, США над этим не властны, так как эта неопределённость связана с движением от однополярного мира к полицентричному. «Мировая история делается уже не в рамках христианской цивилизации», – сказал Дынкин, приведя данные из выступления Ангелы Меркель, которая отметила, что темпы роста Китая в последние 25 лет составляли порядка 20% против 2–3% в США и ЕС. В этой связи мировой порядок уже не получится строить на ценностях и необходимо задумываться о том, как примирять конкурирующие интересы.
Лукьянов отметил, что свидетельством изменения настроя участников конференции стала постановка вопросов, немыслимых в прежние годы, – например, о том, является ли участие в европейской интеграции условием успеха той или иной страны. Появились и новые персонажи – в частности министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон, выступление которого, по словам Лукьянова, шло вразрез со всеми принципами серьёзной дискуссии. Так, Джонсон назвал выход Великобритании из ЕС «освобождением» (liberation), вызвав негодование представителей стран – членов ЕС.
В контексте отношений между США и ЕС наибольшее внимание было уделено вопросу о разделении бремени обеспечения безопасности Европы. О том, что Европа должна финансово участвовать в обеспечении собственной безопасности, говорили все представители США, подчеркнул Лукьянов. На это европейцы парировали тем, что стабильность трансатлантического сообщества обеспечивается не только расходами на оборону, но и приёмом беженцев с Ближнего Востока, продвижением демократии, защитой окружающей среды и другими факторами. Впрочем, по словам Лукьянова, этот подход не производит никакого впечатления на американцев.
Как отметил директор по научной работе клуба «Валдай», тема России в этом году обсуждалась меньше, чем раньше, и практически исключительно в контексте предполагаемого вмешательства в выборы в западных странах. При этом аргументы продвигающих идею о том, что Россия осуществляет такое вмешательство, выглядели неубедительно: «Всех смущала неуверенность, которую излучали те люди, которые дают отпор России. Оказывается, что все выборы теперь под угрозой, потому что российские хакеры могут сделать всё, что угодно», – сказал он.
Также тема России поднималась в связи с конфликтом на Донбассе. Участвовавший в конференции президент Украины Пётр Порошенко пытался привлечь внимание к теме «российской агрессии», но это не вызвало понимания аудитории. «Было заметно, что Порошенко старался изо всех сил, речь была подготовлена, очень сильная с аллюзиями к "мюнхенскому сговору", к умиротворению агрессора, – отметил Лукьянов. – Но реакция на его речь была крайне вялой».
Комментируя предложение мэра Киева Виталия Кличко включить в «нормандский формат» США, Дынкин заметил, что в том случае, если администрация Трампа будет проводить конструктивную политику, это может оказаться хорошей идеей, поскольку у Германии и Франции уже нет возможностей давить на Киев. «Порошенко проводит очень осмысленную политику, – сказал он, – нагнетая напряжённость на Донбассе и не занимаясь реформами и борьбой с коррупцией. Возможно, другого выбора у него и нет».
Ещё одной важной темой обсуждений в Мюнхене стал Иран. По словам Лукьянова, на конференции доминировали антииранские настроения. Так, сенатор Линдси Грэм назвал Иран главным спонсором терроризма и заявил, что Тегеран «должен заплатить за всё остальное», имея в виду, что проблема ядерной программы Ирана разрешена, но ею список претензий Запада не исчерпывается. Ему вторили министры иностранных дел Израиля и Саудовской Аравии, причём выступление последнего было посвящено практически исключительно этому.
Такая воинственная риторика – лучший подарок иранским консерваторам в преддверии выборов, заметил Дынкин. «К власти может прийти человек похуже, чем Ахмадинежад, – сказал он. – С точки зрения политики, это очень опасно и непрофессионально».
В заключение Дынкин напомнил о мюнхенской речи Владимира Путина, на которую в своём выступлении ссылался министр иностранных дел России Сергей Лавров. В 2007 году Путин, по его словам, провёл две «красные линии» для России, каковыми являются Грузия и Украина. «Политические круги на Западе не почувствовали, что названы “красные линии”. То же самое он повторил на саммите [НАТО] в Бухаресте [в 2008 году]. Его опять не услышали и продолжали политику безграничного расширения НАТО. Два конфликта состоялись из-за того, что Путина не услышали», – отметил Дынкин.
В 2007 году слова Путина были восприняты западными партнёрами как рецидив холодной войны, а оказались описанием грядущих процессов в мировой политике, добавил Лукьянов. «По сути, то о чём говорил тогда Путин, всеми уже обсуждается как данность, – подчеркнул он в заключение. – Признаётся многое из того, что он говорил, но без авторства».
