27 апреля премьер-министр Японии Синдзо Абэ прибыл с визитом в Москву. Основная тема переговоров с президентом России Владимиром Путиным – ведение совместной экономической деятельности на южных Курильских островах. Программный директор клуба «Валдай» Ярослав Лисоволик в интервью ru.valdaiclub.com отметил, что в международной практике страны часто договариваются о ведении совместной экономической деятельности на спорных территориях.
Существует достаточно много примеров, когда территориальный спор так или иначе пытались урегулировать за счёт создания совместных зон экономического взаимодействия. В основном они связаны с островными и морскими границами. Такого рода проекты во многом характерны для азиатского региона, стран Восточной и Юго-Восточной Азии, включая Японию.
Один из примеров – это Камбоджа и Вьетнам. В 1982 году было заключено соглашение по поводу совместных территорий для освоения. При этом одной из целей соглашения было преодоление разногласий относительно принадлежности нескольких островов. Данное соглашение предполагало взаимодействие в использовании или добыче морских ресурсов, совместном мониторинге и патрулировании этой территории.
«Интересно, что такого рода соглашение Япония заключила с Южной Кореей в 1974 году. Это соглашение предполагало совместное освоение достаточно большой территории в Восточно-Китайском море», – отметил Лисоволик.
В качестве других примеров эксперт привёл споры между Саудовской Аравией и Суданом, Австралией и Индонезией, Малайзией и Таиландом, Малайзией и Вьетнамом, Камбоджой и Вьетнамом. Как ни странно, в этом же ряду находится и территориальный спор между Великобританий и Аргентиной по поводу Фолклендских (Мальвинских) островов. Несмотря на серьёзный территориальный спор, между Лондоном и Буэнос-Айресом были заключены соглашения о взаимодействии в области рыболовства.
«Такого рода соглашений достаточно много. Есть целая категория подобных рыболовных зон в Восточной Азии, в которых участвуют и Китай, и Япония, и Корея. Поэтому говорить о том, что подобные соглашения носят какой-то редкий, исключительный, характер не приходится, когда смотрим на международную практику», – сказал эксперт.
Среди позитивных примеров совместной хозяйственной деятельности можно назвать спор между Австралией и Восточным Тимором. Эти страны до сих пор не установили официальной морской границы из-за разногласий о принадлежности находящихся в Тиморском море месторождений нефти и газа. Однако после долгих разбирательств в январе 2017 года стороны заявили о заметном прогрессе в переговорах и пообещали заключить окончательное соглашение о морской границе уже к сентябрю текущего года.
«В большинстве случаев это вопросы, которые решаются достаточно долго и представляют собой, скорее, эволюционный путь, который может занимать десятилетия. Однако если возвращаться к кейсу Аргентина – Великобритания, то, хотя спор не решён, экономическое взаимодействие, несмотря на подчас жёсткую риторику, всё равно наблюдается».
Нельзя утверждать, что через экономические соглашения будут найдены какие-либо быстрые решения территориальных вопросов, считает эксперт. «Однако это тоже своего рода решение, которое переводит вопрос взаимодействия между двумя странами в большей степени из политической в экономическую плоскость», – сказал Лисоволик.
По его мнению, подобное двустороннее экономическое соглашение – разумный выход для Японии и России, поскольку потенциал для взаимодействия двух стран поистине огромен.
«Это две страны, которые на протяжении долгого времени недостаточно торговали и инвестировали друг в друга. Возможно, что механизм совместной экономической деятельности в этом регионе – ключ к устранению экономических аномалий, когда потенциал экономического взаимодействия не используется», – отметил эксперт. Тем более, что у Японии уже есть опыт смягчения территориальных разногласий через заключение экономических соглашений о совместной хозяйственной деятельности.
