На кону предстоящих 24 июня в Турции внеочередных парламентских и президентских выборов стоит стабильность экономической и политической системы страны. Многие избиратели устали от Эрдогана, западные коллеги – утомились от того, что он пытается вести свою игру. Будет ли втянута Турция в дугу нестабильности, рассказывает Владимир Аватков, доцент кафедры международных отношений Дипломатической Академии МИД России, директора Центра востоковедных исследований.
Важность этих выборов для Турции обусловлена рядом причин. Во-первых, после выборов страна переходит к президентской – и даже суперпрезидентской – форме правления: президент будет наделён огромным количеством полномочий, что позволит ему единолично принимать большое количество решений без участия парламента. Всё может, по сути, начаться сначала в том смысле, что у Реджепа Тайипа Эрдогана появится возможность снова баллотироваться необходимое количество раз.
Во-вторых, в Турции снижен процент, необходимый для прохождения в парламент, и впервые за долгое время сформировались две соперничающие коалиции. Одна – это правящая Партия справедливости и развития (ПСР) с националистами. Другая – это исламисты из Партии добродетели (Saadet) со светской Народно-республиканской партией, созданной Кемалем Ататюрком (достаточно прозападной и проамериканской), и новой Хорошей партией (İYİ), которая продвигает националистические взгляды и уделяет в своей предвыборной программе большое влияние тюркскому фактору, затрагивая в том числе и тюркоязычные народы Российской Федерации. Обе коалиции стоят на очень похожих началах – в обеих есть светский, исламистский и националистический компоненты – и пытаются охватить всех избирателей. Поскольку речь идёт о борьбе двух коалиций, практически одинаковых по своей платформе, она будет основана скорее на лицах, чем на идейном базисе.
Что здесь может сыграть свою роль? В последнее время Эрдоган зарекомендовал себя тем, что его правление ассоциируется с конкретными реформами, действиями и бездействиями. Но некоторые избиратели уже устали от него лично и от не решённых им проблем – прежде всего экономических. С другой стороны, Эрдоган ассоциируется со стабильностью и консерватизмом, делает акцент на национальных интересах и ценностях. Если говорить о президентских выборах, то у него есть около 50% поддержки населения. Другой вопрос – если он не наберёт эти 50% и будет второй тур, то оппозиция заявила, что поддержит любого кандидата, кто будет против него. Поэтому для правящей элиты второй тур очень опасен.
Но даже в случае победы Эрдогана в первом туре, есть риск появления протестных движений, потому что Эрдоган стал крайне неугоден Западу: он ведёт самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику, координирует свои действия с Россией в рамках отношений Россия – Турция – Иран – Сирия, планирует закупать российские С-400.
Все эти факторы раздражают Запад, и при незначительном перевесе голосов нельзя исключать проведения больших протестных акций. В целом для политической культуры Турции подобные акции – норма, но сейчас эта норма может быть использована внешними силами для втягивания Турции в дугу нестабильности, которая движется в сторону Кавказа и России.
Что касается парламентских выборов, то здесь велика вероятность того, что Партия стабильности и развития потеряет своё большинство голосов, но за счёт сотрудничества с Партией националистического движения во главе с Девлетом Бахчели у неё есть шанс сформировать правительство без участия других сил. Однако это правительство уже не будет полностью принадлежать Эрдогану и его Партии справедливости и развития. В парламенте акцент будет смещён в сторону национализма и других партий, которые могут быть в нём представлены.
С точки зрения интересов России, речь идёт о выборе из двух зол: весь нынешний политический истеблишмент Турции далёк от пророссийской ориентации. Эрдоган в данном случае является меньшим из всех зол в том плане, что в связи с внутренней и внешней политической средой он настроен пророссийски. В своей предвыборной кампании Эрдоган этот фактор сотрудничества Москвы и Анкары в сфере безопасности активно использует. Представляется, что он действительно пытается отойти от проамериканской линии – это не слова, а конкретные дела, связанные исключительно с национальными интересами страны по обеспечению собственной безопасности. Но западные коллеги уже утомились от того, что он пытается вести свою игру, не подчиняется НАТО и даже использует столкновение с США и Европой как положительный фактор в предвыборной агитации. При невозможности нахождения компромисса с Эрдоганом, Запад может попытаться раскачать ситуацию внутри страны.
Таким образом, на кону предстоящих выборов стоит стабильность экономической и политической системы Турции: ей либо удастся сохранить нынешний курс при усилении президентской формы правления, либо произойдёт откат к правительствам больших коалиций, и здесь есть определённый риск потери стабильности, связанный как с чисто организационным форматом, так и с усилением протестных движений и столкновения между различными силами внутри страны.
