Великобритания vs Евросоюз. Brexit по Терезе Мэй

17 января 2017 года Тереза Мэй, неизбранная премьер-министр Соединённого Королевства, выступила с долгожданной речью о том, как она представляет выход Великобритании из Европейского союза. Хотя это и не было неожиданностью, Мэй решила пойти по пути жёсткого Brexit, ставя суверенитет и автономию выше экономических интересов и остаточной приверженности европейским идеалам.

На том же самом месте в Ланкастер-Хаус в апреле 1988 года её предшественница на посту премьер-министра Маргарет Тэтчер выступала со своей знаменитой речью о приверженности Великобритании общему рынку, свободе труда, товаров, финансов и услуг. Теперь, спустя 30 лет, ещё один лидер консерваторов планирует покончить со всем этим и отправить Британию в неизведанные и опасные воды за пределами ЕС.

До сих пор британская позиция была бодрой и оптимистичной – есть надежда получить свой кусок пирога и съесть его (при отказе признать, что придётся пойти на некоторые трудные компромиссы). Если Великобритания восстанавливает полный суверенитет над миграцией, то она не может быть членом единого рынка. Ещё более удивительно, что в своем выступлении Мэй дала понять, что Великобритания также выйдет из таможенного союза. Это позволяет Лондону вести переговоры о свободной торговле с другими странами, но правительство не понимает, насколько долгими и тернистыми такие переговоры могут быть, особенно если Великобритания захочет получить выгодные сделки.

Мэй надеется на соглашение о свободной торговле (ССТ) с ЕС, обеспечивающее доступ к единому рынку посредством секторальных переговоров по каждой из отраслей промышленности. Она рассчитывает на положительные итоги таких переговоров до завершения двухгодичного процесса выхода в соответствии со статьёй 50. Однако такие планы весьма и весьма амбициозны. Терезе Мэй очень не хотелось бы шагать по самому краю утёса и оказаться над пропастью, когда Великобритания покинет ЕС весной 2019 года. Она теперь ссылается на «этап реализации» после применения статьи 50, и это, несомненно, необходимо. Маловероятно, что многие конкретные вопросы, связанные не только с торговлей, но и с безопасностью и остаточными платежами, которые Великобритании предстоит осуществить в ЕС для выплаты пенсий и других вычетов, будут урегулированы и ратифицированы в течение двух лет.

Brexit, Сити и кризис консерватизма Доклад
В истории либеральной демократии ситуации, когда народ преподносит властям предержащим неприятные сюрпризы, случаются довольно редко. Этому препятствуют власть денег и глубоко классовый характер избирательного процесса. Но 23 июня 2016 года произошло именно это: британский электорат, вопреки усилиям правящего класса и политического истэблишмента, проголосовал за выход из Евросоюза.

Мэй послала жёсткий сигнал в мягких тонах, но с явно угрожающим оттенком. Британия после выхода хочет остаться в хороших отношениях с ЕС; но если этого не произойдёт, то она готова начать разрушительную гонку ко дну в плане сокращения корпоративных и прочих налогов – она назвала это изменением «основы экономической модели Великобритании». Иными словами, Великобритания превратится в страну с низкими налогами и низким уровнем регулирования экономики, чуть ли не в офшорную гавань. Это повлечёт за собой дальнейшее разрушение британской модели социального благополучия в пользу ослабления прав работников, снижение давления на правила выплат заработной платы и условий труда. 

В ответ на выступление Терезы Мэй два лондонских банка уже объявили, что они переводят значительную часть своих операций на европейский континент. Несомненно, за ними последуют многие другие. Всё выглядит так, что финансовый сектор теряет свои паспортные права – способность вести бизнес во всех странах ЕС с регулируемой британскими законами базы. Кажется, Терезе Мэй безразлична судьба одного из немногих секторов Великобритании мирового значения – сектора финансовых услуг, базирующегося в лондонском Сити и некоторых других региональных центрах.

Потеря таможенного союза также отразится на промышленности Великобритании, в первую очередь на производстве двигателей и на деятельности аэрокосмических компаний. Интегрированные цепочки поставок будут нарушены, так как вполне могут быть наложены тарифы и пошлины на некоторые товары, сопровождающиеся проверками на предмет соответствия правилам ЕС и так далее. В общем, снова возникнут все препятствия на пути к свободной торговле, для преодоления которых и был создан единый европейский рынок.

Короче говоря, речь Терезы Мэй действительно прояснила одну вещь – Великобритания попытается идти дальше в одиночку, ни одна из существующих моделей применяться не будет. Но в связи с этим возникает множество других вопросов, которые остаются без ответа. В частности, речь идёт о статусе границы с Ирландией, статусе Шотландии и прежде всего о судьбе проживающих в Великобритании 3 миллионов небританских граждан ЕС, а также 2,5 миллионов британцев в континентальной Европе. Реакция ЕС на всё это тоже непредсказуема – хотя, несомненно, жёсткая линия Великобритании найдёт соответствующий ответ.

Великобритания всегда была неохотно-неуклюжим членом ЕС. Она всегда требовала максимальной выгоды при минимуме обязательств. Великобритания никогда не понимала, что ЕС – всё-таки больше, чем просто экономический союз, в своём стремлении создать новый тип транснационального гражданства в континентальном масштабе. Это существенно обогатило целое сообщество в культурном плане. Теперь Великобритания поворачивается спиной к Европе и намерена открыть для себя весь мир. Но не ясно, ждёт ли мир Великобританию.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.