СВПД ни жив ни мёртв: как Иран и его партнёры живут в условиях неустойчивого баланса

С одной стороны, сохранение ядерной сделки с Ираном и сопротивление неправомерному американскому давлению отвечает политическим и экономическим интересам Европы. С другой – многие европейские страны были бы рады, если бы Иран нарушил свои обязательства и Европа снова бы оказалась на понятной «правильной стороне истории» вместе с Вашингтоном, отметил в интервью ru.valdaiclub.com директор программы «Россия и ядерное нераспространение» ПИР-Центра Андрей Баклицкий.


СВПД считался триумфом многосторонней дипломатии, однако решение администрации США о выходе из него разом перечеркнуло всё. Можно ли было предвидеть такой разворот при заключении сделки?

Учитывая поляризацию американских подходов к урегулированию ситуации вокруг иранской ядерной программы по партийной линии, было очевидно, что администрация Барака Обамы не сможет провести СВПД через Конгресс и соглашение можно будет заключить только как политическую договорённость. Справедливости ради, даже заключи США юридически обязывающее соглашение, новый республиканский президент мог бы из него выйти. Таким образом, устойчивость соглашению должно было придать сохранение в 2016 году Белого дома за демократами. Другой стратегией была демонстрация успешности выполнения соглашения Тегераном и давление союзников США на Вашингтон. После того, как Дональд Трамп неожиданно выиграл президентскую гонку, сохранение участия США в СВПД было маловероятным, но позиция союзников и части администрации позволила удержать Вашингтон от выхода в течение полутора лет.

Выход США из СВПД и санкции против Ирана: за и против
Иван Тимофеев
Остановить маховик новой санкционной войны против Ирана сегодня уже невозможно, пишет программный директор клуба «Валдай» Иван Тимофеев. И хотя с исследовательской точки зрения трудно ожидать, что новый виток американских мер заставит Иран подчиниться требованиям Вашингтона, в политике США есть своя логика – санкции могут нанести Ирану существенный вред и при определённых обстоятельствах спровоцировать внутренние волнения.
Мнения участников


Несмотря на то, что Европа демонстрирует политическую волю к сохранению соглашения, американские санкции вынуждают крупные европейские компании уходить с иранского рынка. Какое будущее ждёт отношения между Ираном и Европой?

С одной стороны, сохранение СВПД и сопротивление неправомерному американскому давлению отвечает политическим и экономическим интересам Европы. С другой – Европа чувствует себя неуверенно и некомфортно в противостоянии с главным гарантом своей безопасности. Многие европейские страны были бы рады, если бы Иран нарушил свои обязательства и Европа снова бы оказалась на понятной «правильной стороне истории» вместе с Вашингтоном.

Что касается европейских компаний, то практически все они выбрали рынок США, в разы превышающий иранский. В Тегеране тоже есть разные подходы к отношениям с Европой. Часть иранской элиты считает, что даже политическая поддержка со стороны европейских стран важна для изоляции США на международной арене, кроме того, при смене американской администрации европейский рынок снова окажется открытым. Альтернативная точка зрения заключается в том, что Европа не обладает собственной субъектностью, на практике выполняет решения США и поддерживать отношения с ней не имеет смысла.

На выходе и Европа, и Иран получили компромиссные стратегии. Тегеран остаётся в СВПД, но постепенно приостанавливает свои обязательства, требуя от Европы конкретной экономической поддержки, в первую очередь в закупках нефти и проведении банковских транзакций. Европейские страны не готовы идти дальше, чем создание механизма для торговли с Ираном и использования его для торговли товарами, не попадающими под американские санкции. В то же время ЕС готов терпеть некоторые отклонения Тегерана от СВПД и вместо санкций использует призывы вернуться к выполнению своих обязательств. Главная проблема заключается в том, что подобный баланс неустойчив в долгосрочной перспективе, в него заложены эпизодические кризисы, любой из которых может завершиться распадом соглашения.

Защита от дурака: зачем Европе INSTEX?
Станислав Ткаченко
На рубеже 1960–70-х годов в экспертной среде активно обсуждалась “the Madman Theory” («Теория безумца»), авторство которой приписывалось президенту США Ричарду Никсону. Он считал, что мощным рычагом давления на непокорных северо-вьетнамцев станет популяризация убеждения в том, что в Белом доме сидит сумасшедший политик (собственно, сам Ричард Никсон), который так сильно ненавидит коммунистов, что готов использовать любые средства, включая ядерное оружие, чтобы их уничтожить. Никсон верил, что вьетнамцы этого испугаются и быстрее сядут за стол переговоров, пишет Станислав Ткаченко, приглашённый профессор Центра исследований экономики и политики стран с переходной экономикой Ляонинского университета.
Мнения участников


Как текущая ситуация вокруг Ирана влияет на мировой рынок нефти?

Американские санкции не привели к декларируемой цели – свести экспорт иранской нефти к нолю, но всё же заметно сократили его. Это, вместе с санкциями против нефтяного сектора Венесуэлы, неустойчивой обстановкой в Ливии и Алжире и снижением производства в Саудовской Аравии, привело к сокращению предложения на рынке.

В то же время опасения, связанные с торговой войной между США и Китаем и общим замедлением мировой экономики, а также высокие запасы нефти в Соединённых Штатах сдерживают рост цен, на которые значительно не повлиял даже захват Ираном британского танкера в Ормузском проливе.


США не скрывают своей цели – смена режима в Иране. Сможет ли Исламская Республика устоять в таких условиях? Продемонстрирует ли она новую степень адаптации к неблагоприятной внешнеполитической обстановке? Можно ли в этом контексте ожидать внутриполитических изменений?

Экономическое и политическое давление США оказывает заметный эффект как на население Ирана, так и на политические элиты. Несмотря на непрекращающуюся внутриэлитную борьбу, руководство страны в достаточной мере сплотилось и придерживается единой позиции по отношению к США: не вести переговоров с администрацией Трампа без изменения её поведения, не вступать в военный конфликт с Вашингтоном, дожидаться смены президента в США.

В то же время население Ирана испытывает на себе всю тяжесть американских санкций и замедляющейся экономики, усугубляющуюся стихийными бедствиями и просчётами государственной политики, что усиливает недовольство населения ситуацией. При этом после введения американских санкций в августе 2018 года в стране не наблюдалось массовых протестов, что может означать, что население старается переждать экономический кризис. В случае дальнейшего ухудшения экономической ситуации развитие событий сложно спрогнозировать. Также, насколько можно судить, у Ирана нет альтернативного плана на случай переизбрания президентом Дональда Трампа или отказа нового президента США вернуться в СВПД.


Как выход США из СВПД отразился на уровне доверия к Вашингтону в Азии?

С одной стороны, поведение Трампа на международной арене и его готовность менять правила по ходу игры снижают доверие к Вашингтону по всему миру.

С другой – особых иллюзий по поводу того, что США делают в основном то, что соответствует их интересам в данный момент, ни союзники, ни соперники Вашингтона давно не питали.

США остаются одним из сильнейших государств мира, и страны региона будут вынуждены выстраивать отношения с Вашингтоном вне зависимости от администрации.

Гордиев узел СВПД
Павел Черемисин
Гордиев узел вокруг иранской ядерной программы нужно рубить или распутывать? Да и можно ли его ещё распутать? К чему приведёт политика жёстких переговоров со стороны Вашингтона и нежелания слышать партнёров?
Мнения участников
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.