Новая редакция Стратегии нацбезопасности США может спровоцировать резкое снижение доверия к США как со стороны нейтральных стран, так и со стороны верных союзников: Японии, Германии, Франции и других. Особенно интенсивным этот процесс может стать в тех странах, которые ищут сегодня более диверсифицированного подхода к сотрудничеству на международных площадках.
Новая Стратегия национальной безопасности США – документ интересный, но очень противоречивый.
Во-первых, писавший его авторский коллектив, явно находился в противоречии с самим собой и – главное – с нынешним президентом США Дональдом Трампом, предвыборные обещания которого в отношении России во всяком случае были вполне благоприятными.
Во-вторых, он изобилует множеством голословных и пафосных обвинений в адрес России, что было бы досадно для последней, но объективно повышает её геополитический статус.
На характер документа большое влияние оказало и желание перманентного расширения списка врагов США, что в перспективе должно увеличить расходы на оборону, нападение и разведку. Последнее находится в призме пристального внимания как со стороны Пентагона, так и американских спецслужб, объективно заинтересованных в запугивании членов Конгресса США с целью получения от них финансовых преференций на будущее.
Прямое обозначение в качестве противников Китая, России и Ирана – сильных глобальных и региональных игроков – в принципе делает стратегию Штатов малопригодной для развития международного сотрудничества, но удобной для выстраивания пропагандистских конструкций с участием других стран – как дружественных по отношению к США, так и враждебных по отношению к ней.
Объединение в одном ряду Китая и России, Ирана и КНДР также выявляет и подчёркивает основное противоречие стратегии и её концептуальную слабость: в одну группу оказались сведены принципиально разные игроки, действующие с разной степенью интенсивности против так называемых национальных интересов США.
Китай и Россия, например – естественные политические партнёры США, но искусственно возведены в ранг так называемых противников из-за обострившейся конкуренции на торговых площадках и ресурсных базах, а также упорного нежелания политического истеблишмента США признать фактический распад однополярного мира.
Иран и КНДР, к слову, являются чисто идеологическими антагонистами Штатов. Правда, Иран в последнее время выступает ещё и конкурентом США в Евросоюзе с точки зрения потенциально перспективного экспортёра энергоносителей на европейские площадки. И, судя по всему, именно это является скрытой причиной постоянной угрозы возвращения санкций против него или даже введения новых.
По сути, данная редакция стратегии может спровоцировать очень резкое снижение доверия к США как со стороны нейтральных стран, так и со стороны верных союзников: Японии, Германии, Франции и других. Особенно интенсивным этот процесс может стать в тех странах, которые ищут сегодня более диверсифицированного подхода к сотрудничеству на международных площадках.
Уже в ближайшем будущем станет усиливаться влияние тех стран, которые создают, поддерживают и развивают экономические и политические региональные союзы, способствующие сохранению национального суверенитета.
Те же страны, которые действуют вопреки этому тренду, настаивая на «праве сильного», будут неизбежно терять в политическом весе и окажутся в конце концов на обочине мировых процессов. Нечто подобное уже случилось недавно в ООН, когда США из-за своего желания настаивать на своём (признании Иерусалима столицей Израиля) оказались фактически в международной изоляции и ничего с этим поделать не смогли, несмотря на прямые угрозы в адрес других стран.
Окажется ли новая Стратегия национальной безопасности США «информационной бомбой», заложенной под старый миропорядок, зависит от поведения самих Штатов в ООН, в ЕС и в НАТО. Пока ситуация складывается явно не в их пользу.
