Одной из тем ближайших встреч Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива станет, скорее всего, вынашиваемый США план создания «Ближневосточного стратегического альянса», некоего «арабского НАТО», имеющего явно антииранскую направленность. В нём смогли бы участвовать члены ССАГПЗ, в том числе и Катар. Для Ирана появления данного альянса явилось бы реальной угрозой и ослаблением его военно-политических позиций в регионе.
В декабре 2018 года в Королевстве Саудовской Аравии (КСА) планируется проведение очередного саммита ССАГПЗ, в который входят 6 государств – КСА, Объединённые арабские эмираты (ОАЭ), Кувейт, Бахрейн, Оман, Катар. Главенствующая роль в ССАГПЗ принадлежит КСА как ведущей стране-члену в экономическом, политическом и военном отношении. Наряду с этим КСА позиционирует себя в качестве духовно-религиозного лидера суннитского арабо-мусульманского мира, хранительницы мусульманских святынь – городов Мекки и Медины, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммеда.
В саммите ССАГПЗ, прошедшем в 2017 году в Кувейте участвовали главы только двух стран-членов – Кувейта и Катара. Это было связано с тем, что КСА, ОАЭ, Бахрейн, а также поддержавшие их Египет и ряд других мусульманских государств обвиняли Катар в поддержке террористических группировок, каковыми они считают движение «Братьев-мусульман» и которые, по заявлению этих стран, организовывали сеть террористических ячеек в данных странах с целью дестабилизировать здесь правящие режимы.
Между КСА и Катаром имеет место достаточно давнее религиозно-политическое противостояние, обусловленное, во-первых, тем, что в этих странах исповедуются несколько различные течения ислама. В КСА – ваххабитское, а в Катаре – близкое к доктрине «Братьев-мусульман». Во-вторых, Катар, используя свои значительные финансовые возможности, получаемые от экспорта природных ресурсов, пытается конкурировать с КСА и играть всё большую роль как в ССАГПЗ, так и в регионе и даже в глобальной политике. КСА, ОАЭ, Бахрейн обвиняли Катар также в контактах с противостоящим им шиитским Ираном. В результате данные страны в 2017 году разорвали дипломатические отношения с Катаром и даже пытались организовать против него экономическую блокаду.
Предполагается, что в число вопросов, которые будут обсуждаться на этих встречах, войдёт и вынашиваемый США план создания «Ближневосточного стратегического альянса», некоего «арабского НАТО», имеющего явно антииранскую направленность. В нём смогли бы участвовать члены ССАГПЗ, Египет, Иордания и возможно ряд других арабо-мусульманских стран. Своё желание вступить в данный альянс высказал также Израиль, что, впрочем, маловероятно, учитывая его напряжённые отношения со многими мусульманскими странами.
В случае создания этого блока его главным бенефициаром станет КСА, у которого существует наиболее острое противостояние с Ираном со времён исламской революции в Иране в 1979 году. Тем более что в ходе конфликта в Йемене, где Иран поддерживает хуситское движение, КСА не достигло ощутимых успехов. Более того, подразделения хуситов проникали даже на территорию КСА, где в столкновениях с ними имелись жертвы среди саудовских военнослужащих.
Появление «арабского НАТО» может также повлиять на ситуацию в Ливане и снизить здесь влияние движения «Хезболла», поддерживаемого Ираном. Ещё одним бенефициаром в случае создания «арабского НАТО» может стать Израиль, для которого Иран и движение «Хезболла» являются главными противниками в регионе.
Для Ирана появления данного альянса явилось бы реальной угрозой и ослаблением его военно-политических позиций в регионе. Ответными мерами, которые мог бы предпринять Иран, станут попытки сближения со странами, которые имеют с ним более лояльные и партнёрские отношения, прежде всего – с Россией, а также – в случае продолжения давления на него со стороны США в ситуации их выхода из соглашения по иранской ядерной программе – возобновить работы на своих ядерных объектах, что явилось бы наихудшим сценарием. Тем не менее создание «арабского НАТО» является пока проектом, осуществление которого остаётся под вопросом.
