Убивать Скрипаля, которого обменяли – не просто нецелесообразно, а абсурдно. От этого преступления – а это весьма серьёзное преступление, кто бы его ни совершил – выгоду могли получить лишь те, кто ненавидит Россию и желает ей зла. А таких немало – что на Западе, что среди мечтающих быть принятыми в эту компанию, как, например, Украина.
Кто бы ни писал и ни говорил об отравлении двойного агента Сергея Скрипаля и его дочери Юлии в Солсбери, будь то политики, эксперты или журналисты, абсолютное большинство этих людей – если не все – понятия не имеют, кто мог это сделать и каковы мотивы преступления. Всё, что у них есть, – это догадки.
Я нахожусь в том же положении. Средства массовой информации предлагают самые разные версии того, как это было сделано. Возможно, яд проник в тела жертв через цветы на могиле жены Скрипаля, с ручки входной двери его дома, из его машины, с одежды дочери, которая только что прилетела из Москвы, с пакета гречки, привезённого из России. И только в одном британские политики были твёрдо уверены с самого начала: преступление совершено российской стороной, a заказчиком его выступил лично президент Владимир Путин. Соответствующие заявления премьер-министра Терезы Мэй и министра иностранных дел Бориса Джонсона подхватили и принялись транслировать основные западные СМИ, а также союзники Великобритании в НАТО и ЕС, которые в большинстве своём руководствуются принципом «мы поддерживаем своих, и неважно, правы они или нет».
Я бы с удовольствием послушал Терезу Мэй – что за аргументы она нашептала президенту Макрону и канцлеру Меркель, а потом и другим главам государств – членов ЕС, кроме известного «больше некому», которые могли бы оправдать изгнание российских дипломатов из большинства стран ЕС и НАТО. На этот раз, полагаю, прозвучало ещё меньше «убедительных доказательств», чем в выступлении Колина Пауэлла в Совете Безопасности ООН по иракским программам ОМУ в феврале 2003 года. Тем не менее предшественники Макрона и Меркель – соответственно, Ширак и Шредер – не позволили так легко себя убедить и, как оказалось, правильно сделали.
Особенно удивительным в контексте британской судебной практики выглядит разбирательство, устроенное в СМИ: ответ на вопрос, кто виноват, известен заранее, ещё до выяснения, как и зачем это было сделано. В 1999 году суд Woolwich Crown Court отстранил присяжных и отклонил дело о взрыве в лондонском районе Доклендс, поскольку газета The Sun всего за день до суда опубликовала информацию, которая могла отразиться на справедливости судебного решения. Газета была оштрафована на 35 000 фунтов за неуважение к суду. Однако в нынешнем случае с отравлением высокопоставленные британские политики и СМИ сами создали атмосферу, в которой беспристрастное расследование дела об отравлении представляется практически невозможным. Любой, кто даже с осторожностью выражает сомнения относительно причастности российских властей к преступлению, как, например, лидер Лейбористской партии Джереми Корбин, по выражению Бориса Джонсона, «играет в игру России». Можно ли, находясь в здравом уме и имея хотя бы минимальное представление о международной политике, вообразить, что Тереза Мэй, Борис Джонсон и остальные, кто обвинял Россию и её президента в тяжком преступлении в самых недвусмысленных и оскорбительных выражениях, внезапно начнут каяться и посыпать головы пеплом? Вряд ли. Ни в случае отсутствия улик против Кремля, ни даже при наличии убедительных доказательств обратного.
Те, кто в 2003 году организовал вторжение в Ирак на основании сфабрикованных обвинений (якобы наличия у Саддама оружия массового уничтожения и его совсем уж неправдоподобных связей с «Аль-Каидой»[1]), кто уничтожил Ливию в 2011-м, не пытаются сегодня искать себе оправданий. Напротив, многие из них по-прежнему «на коне» и всё так же активно бьются за «либеральный международный порядок».
Мало того, что разбирательство напоминает строительство дома, начатое с крыши (преступника объявили ещё до расследования подробностей преступления), в «деле Скрипалей» имеется и ряд других странных и запутанных моментов. Ещё со времён Римской империи юристы и следователи первым делом задавали себе вопрос – cui bono? Ищи, кому преступление выгодно. В случае убийства Скрипаля это явно не Россия. Уж в чём Россия и её руководство сейчас точно не нуждаются, так это в очередном усилении напряжённости в отношениях с Западом, продлении и расширении антироссийских санкций.
Что касается версии, согласно которой Россия убивает предавших её агентов, дабы другим неповадно было следовать их примеру, её вообще нельзя воспринимать всерьёз, настолько дико и надуманно она звучит, особенно в отношении Сергея Скрипаля. Российский суд признал его виновным; позже он был помилован и обменен на русских шпионов, пойманных в Америке. На Западе полно других, более известных российских перебежчиков, в том числе в Великобритании. Есть, например, два Олега – Гордиевский и Калугин. Первый был резидентом КГБ в Лондоне, второй – высокопоставленным генералом КГБ. Они не были ни помилованы, ни обменены.
Убивать Скрипаля, которого обменяли – не просто нецелесообразно, а абсурдно. От этого преступления – а это весьма серьёзное преступление, кто бы его ни совершил – выгоду могли получить лишь те, кто ненавидит Россию и желает ей зла. А таких немало – что на Западе, что среди мечтающих быть принятыми в эту компанию, как, например, Украина. Они-то и выстраиваются в очередь, готовые изгнать российских дипломатов, помешать строительству газопроводов, даже призывать к бойкотированию чемпионата мира по футболу в России. Тереза Мэй и Борис Джонсон, не так давно подвергавшиеся резкой критике в Европе, и особенно в Великобритании за обернувшийся катастрофой Brexit, снова угодны и даже уважаемы. Пропали с первых страниц сообщения о махинациях Cambridge Analytica – британской компании, которая сыграла не последнюю роль в склонении общественного мнения в пользу Brexit (ладно, это внутреннее дело Британии), а также и в недавних президентских выборах в США (сюрприз-сюрприз! но почему-то не слышно призывов к санкциям против Великобритании за столь явное вмешательство в «демократический процесс» в Штатах?).
Отсюда переходим к моему следующему пункту. Запад обвиняет Россию во многих грехах, в частности в нарушении международного права то там, то сям. Тем не менее независимо от того, осуждаем мы или приветствуем с юридической, моральной, геополитической точки зрения такие действия, как аннексию/воссоединение Крыма с Россией в 2014 году, поддержку восточно-украинских повстанцев против режима Киева или участие России в сирийском конфликте, все эти действия были и остаются рациональными, пусть и неоднозначными. Россия защищает свои национальные интересы так, как их понимают не только её руководство, но и большинство граждан, хотя и слишком вольно обходясь иногда с рамками международного права.
Даже руководствуясь геополитическими соображениями, Москва пытается максимально приблизить своё поведение к этим рамкам. Да, Россия вмешалась во внутренние дела Украины, использовав свои вооружённые силы в Крыму в марте 2014 года, чтобы предотвратить неминуемое кровопролитие и обеспечить безопасные условия для проведения референдума о статусе полуострова. Однако референдум и его результаты могут служить смягчающими обстоятельствами даже для несколько вольной трактовки норм международного права – особенно в сравнении с натовскими бомбардировками Сербии в 1999 году, приведшими к фактическому отрыву Косово от Сербии, или с вторжением в Ирак в 2003 году.
Членство Украины в НАТО и военно-морской флот США в Севастополе стали бы реальной угрозой для России. В этом случае Кремль мог бы процитировать выдающегося американского дипломата и юриста Дина Ачесона, занимавшего пост госсекретаря США с 1949 по 1953 год, который писал, комментируя Карибский кризис: «Власть, позиция и престиж Соединённых Штатов были поставлены под сомнение другим государством; закон просто не касается этих вопросов предельной власти – власти, которая близка к самим основам суверенитета».[2] Как писал недавно политолог Дуг Бэндоу[3]: «Соединённые Штаты рассматривают расширение НАТО вплоть до границ России как естественную эволюцию американского глобального господства. Москва считает вступление Украины в НАТО угрозой для национальной безопасности, и в этом нет ничего удивительного. Точно так же Вашингтон рассматривал бы возможность вступления Мексики в Варшавский договор».
Однако Кремль, опровергая Ачесона, предпочёл не пренебрегать столь бесцеремонно нормами международного права ради оправдания своей силовой политики. В свете всего этого попытка убить бывшего двойного агента с помощью нервнопаралитического газа российского происхождения на британской земле просто не поддаётся пониманию. Как будто преступление совершено с единственной целью – быть пойманным.
Пока что основной аргумент, постоянно используемый в заявлениях о виновности России в отравлении Скрипалей, – это «других правдоподобных объяснений нет». Даже когда Борис Джонсон был уличён во лжи, заявив, что Лаборатория оборонной науки и техники Портон-Даун подтвердила, что при отравлении Скрипалей использовался боевой газ «Новичок», произведённый в России, министерство иностранных дел продолжало настаивать на отсутствии других правдоподобных объяснений.
Я допускаю, что различные объяснения, некоторые – более правдоподобные, другие – не очень, хороши для полицейского расследования – однако они недопустимы при публичном обвинении кого-либо в совершении преступления. Равно недопустимым является и нарушение таких правовых принципов, как презумпция невиновности, не говоря уже о том, что бремя доказательства всегда лежит на стороне обвинения и что любые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.
Мы так и не знаем, кто совершил это преступление и каковы были его мотивы. Возможно, не узнаем никогда. Однако очевидно, что США и их союзники уже вовсю используют это дело в вечной геополитической борьбе с Россией. А это весьма опасная и безответственная игра.
[2] Дин Ачесон, «Кубинский карантин – выводы на будущее», Proceedings of the American Society of International Law, 1963, с. 14.
[3] Дуг Бандоу, «Запад должен избежать новой холодной войны с Россией», The National Interest, 2 апреля 2018 г.
