Год после кончины Фиделя страна провела в существенно осложнившихся внутренних и внешних условиях. Это было связано, во-первых, с окончательным исчезновением экономического спонсора в лице Венесуэлы, попавшей в тяжелейший финансово-экономический кризис и вынужденной приостановить льготные поставки нефти Острову Свободы, составлявшие более половины потребностей страны. Такой расклад ухудшил экономическую ситуацию, тем более что руководству Кубы так и не удалось найти новых масштабных поставщиков энергетического сырья, и ударил по и так низкому уровню жизни населения.
Во-вторых, несмотря на объявленный Раулем Кастро курс на экономические реформы, они носили весьма ограниченный характер, тем более что власти опять, как уже было в конце прошлого века, взяли на вооружение тактику «шаг вперёд – шаг назад». Это можно проиллюстрировать следующими фактами.
Так, сразу после исторического визита на Кубу Барака Обамы в марте 2016 года, в ходе которого он высказал убеждённость, что мелкая частная инициатива в случае её поддержки может привести Кубу к модели смешанной экономики, руководство страны в последующие несколько месяцев предприняло меры к сворачиванию частного предпринимательства (сдача в аренду иностранцам жилого фонда, ресторанный бизнес и др.) Конечно, это не добавило руководству поддержки населения, хотя в целом общество ответило на это молчанием, за исключением оппозиционных группировок, выступивших с критикой указанных мер, как и ожидалось.
Не прошёл незамеченным и тот факт, что на прошедших в конце ноября этого года муниципальных выборах впервые к урнам пришло меньшее, чем обычно, число избирателей (в некоторых городах чуть больше 80%), а оппозиционные группы даже умеренного социал-демократического толка вообще к выборам не были допущены.
В-третьих, Дональд Трамп, как писала испанская газета El Pais, постарался похоронить разрядку с Кубой, начатую своим предшественником. Об этом свидетельствуют ограничительные меры, предпринятые американским президентом, касавшиеся возможностей американцев поехать на Кубу, прекращение почтовой связи, обвинение Кубы в организации электронной атаки на персонал американского посольства в Гаване и решение вернуть в США около 20 американских дипломатов. Кстати, абсурдность обвинения была признана большинством независимых экспертов.
Опираясь на наиболее агрессивно настроенную антикастровскую оппозицию и стремясь «набрать очки» внутри своей страны, Трамп высказался за запрет каких-либо коммерческих контактов американского бизнеса с кубинскими предприятиями, которые, по его словам, на 60% контролируются военными.
Однако, несмотря на резкое ухудшение экономической ситуации, не стоит, во всяком случае в обозримом будущем, ожидать какого-либо социального взрыва. Кубинское общество проявляет традиционную для него терпимость в отношении экономических невзгод. Тем более что действия Трампа усиливают с давних пор культивируемую властями психологию «осаждённой крепости», что во многом сплачивает население вокруг руководства страны.
Куба стремится воспользоваться мерами по расширению инвестиционных возможностей для расширения связей с ЕС, Китаем, государствами Латинской Америки. Однако это удаётся в последние годы отнюдь не всегда.
Европейский союз нормализовал отношения с островом, но пока не демонстрирует желания стать основным экономическим партнёром. Весьма прагматичную позицию занимает и Китай, руководствуясь отнюдь не идеологическими соображениями, а прежде всего собственной выгодой. Показательно, что несмотря на громадные инвестиционные возможности, его реальные инвестиции на Кубе не превышают 0,5 млрд долларов. Приход к власти в ведущих государствах региона правоцентристких правительств, как и беспрецедентный политический и экономический кризис в Бразилии, заметно ограничивают возможности сотрудничества Кубы с большинством государств Латинской Америки.
Что касается отношений с Россией, то несмотря на преодоление кризиса 1990-х, возобновление сотрудничества в инвестиционной и ряде других областей и разработку программ долгосрочного взаимодействия, пока реальных крупномасштабных сдвигов не произошло. Достаточно сказать, что доля России в товарообороте Кубы не превышает 2%, а реальные – весьма благоприятные – возможности сотрудничества используются далеко не полностью.
