На стильном атлантическом курорте Биарриц в грядущие выходные пройдёт саммит G7. Франция предлагает целый ряд великолепных декораций, и Эммануэль Макрон, которого не нужно учить тому, как взаимодействовать с элитами, умело пользуется ими как в своих интересах, так и в интересах Франции. О том, какой будет «семёрка» этого года – в свете появления Бориса Джонсона на политической сцене и отсутствия Китая в качестве члена или гостя, – пишет Мэри Дежевски, колумнист газеты The Independent.
Судя по всему, Эммануэлю Макрону и его министрам пришлось брать уроки борьбы с массовыми протестами «жёлтых жилетов», но им не нужны уроки относительно того, как взаимодействовать с элитами. Они с самого начала проявили себя как искусные политики, презентующие свою страну на международной арене. Яркими примерами этого являются ранний визит президента Владимира Путина в Версаль и приглашение президента Дональда Трампа на День взятия Бастилии. В этом году саммит G7, который пройдёт на стильном атлантическом курорте Биарриц, продолжит эту тенденцию. Франция предлагает целый ряд великолепных декораций, и Макрон умело пользуется ими как в своих интересах, так и в интересах Франции.
Как сложится саммит G7 этого года? Появились как минимум два новых политических фактора. Первый – я ведь пишу из Лондона – это новый премьер-министр Великобритании. Биарриц – первая официальная поездка Бориса Джонсона на встречу, которая всё ещё считается самой влиятельной в мире. Как он себя поведёт? И как он будет принят?
Вопреки предвзятому мнению многих, Борис Джонсон по большей части в курсе, как вести себя в столь представительной международной компании. Он родился в Нью-Йорке и вырос в Брюсселе; его отец работал во Всемирном банке и ЕС. Борис Джонсон был мэром Лондона в течение двух сроков и много путешествовал в качестве амбассадора города, приветствовал мир в качестве принимающей стороны Олимпийских игр 2012 года. Борис не новичок ни в протоколе, ни в иных случаях. Бывают моменты, когда его уверенность порождает оплошности. Я скорее подозреваю, что он будет лучше вести себя в Биаррице, полагаясь на значительное личное обаяние.
Он может ожидать самого тёплого внимания со стороны президента США.
Но Джонсон принимает меры предосторожности, и перед поездкой в Биарриц совершает визиты в Берлин и Париж, чтобы улучшить атмосферу. Хотя ни Меркель, ни Макрон, вероятно, не хотели бы видеть его на посту премьер-министра Великобритании, Джонсон всё же с большим отрывом завоевал лидерство в Консервативной партии и стал премьер-министром, и лидерам Германии и Франции придётся уважать его в соответствии с его должностью. Их надежды могут быть связаны со сроком полномочий Джонсона – будут ли досрочные выборы в Великобритании и проиграет ли Джонсон?
При этом сердечность в отношениях между Трампом и Джонсоном может изменить всю динамику саммита. Хотя у Трампа прекрасные отношения с премьер-министром Японии, на прошлогоднем саммите G7 в Канаде президент США выглядел едва ли не изгоем. Франция, Германия, Италия и Канада не скрывали своих разногласий с Трампом, в то время как тогдашний премьер-министр Великобритании Тереза Мэй уже переживала политические трудности у себя дома и страдала от нескрываемого презрения президента США к её подходу к переговорам по Brexit.
Трамп, как известно, не любит многосторонние встречи, предпочитая личные переговоры с иностранными лидерами один на один. В этом году на G7 Трамп может заполучить «приятеля» в лице Джонсона, и наоборот. Будет ли это поводом для того, чтобы настроить Трампа на более коллегиальный лад или же акцент дискуссий на саммите сместится от многостороннего подхода к более дифференцированным контактам тет-а-тет? Также остаётся гадать, удастся ли Борису Джонсону на саммите заручиться новыми торговыми сделками и продвинуть проект «глобальной Британии».
Второе изменение в этом году, потенциально гораздо более значимое, чем появление Бориса Джонсона в качестве лидера на международной арене, – это то обстоятельство, что отсутствие Китая в Биаррице станет гораздо более заметным. В последние годы ходили слухи, что размах экономики Китая (пусть и не ВВП на душу населения) должен служить основанием для приглашения в G7. Но зарождающаяся торговая война между Вашингтоном и Пекином однозначно исключила это, и гигантский Китай с его нарастающей экономической и военной мощью остался в стороне. В этом году будет специальный гость, но это премьер-министр Индии Нарендра Моди.
Отсутствие Китая в качестве члена или гостя является одной из причин ослабления «Большой семёрки». Так или иначе на большинство экономик G7 влияет экономика и международное положение Китая. Для США это тарифы, которые в центре текущего торгового спора; но безопасность и телекоммуникационная мощь Huawei ставят вопросы для всех участников.
G20, которая включает в себя не только Китай, но и Россию, а также другие так называемые страны БРИКС – Индию и Бразилию, приобретает всё большее значение, как показало возросшее освещение в СМИ саммита этого года в Осаке. Эта группа лучше ассоциируется с будущим мировой экономики, чем G7.
Таким образом, хотя Россия, возможно, и возмущалась приостановкой её членства в тогдашней «восьмёрке» пять лет назад и отменой сочинского саммита, «двадцатка», вероятно, является более полезной дискуссионной площадкой, где потенциально можно сделать больше.
Наблюдатели тем не менее будут следить за тем, какие неожиданные события повлияют на повестку саммита G7. Политическая ситуация в Великобритании по-прежнему нестабильна, и, учитывая присутствие таких непредсказуемых персонажей, как Борис Джонсон и Дональд Трамп, нельзя исключать новые драмы в залах заседаний. Если всё пройдёт тихо и по плану, то не только президент Макрон вздохнёт с облегчением.
