Клуб «Валдай»

«Бензиновые» протесты в Иране явились чётким свидетельством глубины конфронтации между США и Исламской Республикой Иран. Представители администрации США, похоже, были убеждены, что их политика по оказанию «максимального давления» на Иран оказалась успешной, что привело иранский народ к восстанию против правительства. По иронии судьбы недавние протесты не только не приведут к смене режима в Иране, но и помогут консервативному лагерю в иранской политической системе получить больше власти и влияния. Это резко контрастирует с тем, чего США ожидали и пытались достичь, пишет Хамидреза Азизи, старший преподаватель Университета им. Шахида Бехешти (Тегеран).

15 ноября правительство Ирана объявило о сокращении субсидий на бензин, что привело к трёхкратному росту цен на топливо. Это решение вызвало массовый общественный гнев и протесты по всей стране. Согласно докладу, опубликованному полуофициальными иранскими информационными агентствами, более 100 городов были охвачены протестами в первые дни после объявления решения о ценах на бензин. В том же докладе указывается, что уровень насилия и разрушений во время протестов был значительно выше, чем при аналогичных событиях в январе 2018 года. Однако, прибегнув к таким мерам, как повсеместное отключение интернета, правительству Ирана удалось сдержать ситуацию, предотвратив перерастание протестов в полномасштабный политический и социальный кризис.

С внешнеполитической точки зрения недавние события явились чётким свидетельством глубины конфронтации между США и Исламской Республикой Иран. Американские чиновники быстро реагировали на происходящее в Иране, выражая прямую поддержку протестующим. Представители администрации США, похоже, были убеждены, что их политика по оказанию «максимального давления» на Иран оказалась успешной, что привело иранский народ к восстанию против правительства. Более того, Вашингтон не скрывает своего намерения и далее продолжать политику давления на Иран. Тем временем американские официальные лица, особенно госсекретарь США Майк Помпео, пытаются установить связь между недавними протестами в Иране и продолжающимися протестами в Ираке и Ливане, утверждая, что действия Ирана в регионе являются основной причиной общественного гнева этих странах.

Со своей стороны, власти Ирана рассматривают нынешнюю волну беспорядков в регионе как заговор под руководством США, чтобы разорвать связи между Ираном и его региональными союзниками, ослабить региональное влияние Исламской Республики. В то же время публичная поддержка Вашингтоном недавних акций протеста ещё больше убедила иранские власти, что главная цель, которую США преследуют в рамках своей политики максимального давления, состоит в смене режима в Иране, а не в том, чтобы заставить Исламскую Республику сесть за стол переговоров, как утверждает Белый дом с момента своего выхода из СВПД в 2018 году. Следует ожидать, что Тегеран займёт ещё более бескомпромиссную позицию в отношении Вашингтона в рамках так называемой политики «максимального сопротивления».

По иронии судьбы недавние протесты не только не приведут к смене режима в Иране, но и помогут консервативному лагерю в иранской политической системе получить больше власти и влияния. Фактически выход США из СВПД привёл к постепенной ликвидации главного внешнеполитического достижения президента Ирана Хасана Роухани, в результате чего он подвергается растущей критике внутри страны. Неоспоримые негативные последствия санкций США для экономики Ирана привели к тому, что большинство экономических планов Роухани оказались в тупике. Это приводит, к ещё более резкой критике, а также к широко распространённому разочарованию общественности по поводу экономической политики его администрации.

Таким образом, единственное, что нужно сделать консерваторам, – это дождаться следующих выборов, чтобы одержать победу над умеренным и реформистским лагерем. Это резко контрастирует с тем, чего США ожидали и пытались достичь.