С одной стороны, предмет российско-китайского соглашения в газовой сфере звучит гордо – выход на рынок конечного потребления газа в стране, демонстрирующий лучший в мире аппетит к природному газу. С другой – рынок газа в КНР регулируется, и зачастую генерируют убытки для импортёров, а условия его либерализации, хотя и обсуждаются, пока не определены. Поэтому и соглашение – всего лишь о «базовых условиях» пусть и «юридически обязывающих». Обычно таким образом маскируется отсутствие итогового договора, считает Алексей Гривач, заместитель генерального директора по газовым проблемам Фонда национальной энергетической безопасности.
За несколько дней до начала Петербургского международного экономического форума китайский МИД официально подтвердил участие председателя КНР Си Цзиньпина, прибывшего в эти дни в Россию с государственным визитом, в мероприятии в целом и пленарном заседании в частности. На фоне усиления американо-китайских противоречий это могло бы стать сигналом для более тесного экономического взаимодействия между Россией и Китаем – прежде всего в газовой сфере, но оказалось лишь чисто символическим жестом. Единственным свежим документом, подписанным в этой сфере, стали «юридически обязывающие базовые условия» соглашения о создании на территории КНР совместного предприятия между ПАО «Новатэк», АО «Газпромбанк» и Китайской нефтехимической корпорацией (Sinopec) по торговле СПГ и природным газом на китайском рынке.
С одной стороны, предмет соглашения звучит гордо – выход на рынок конечного потребления газа в стране, демонстрирующий лучший в мире аппетит к природному газу. Уже второй год подряд темпы роста потребления газа в Китае исчисляются двукратными числами и в значительной степени поддерживаются за счёт новых импортных поставок. С другой – рынок газа в КНР регулируется, и зачастую генерируют убытки для импортёров, а условия его либерализации, хотя и обсуждаются, пока не определены. Поэтому и соглашение – всего лишь о «базовых условиях» пусть и «юридически обязывающих». Обычно таким образом маскируется отсутствие итогового договора.
Пока же российский СПГ из Арктики до Китая не доходит, отчасти по природным условиям (зимняя транспортировка по Северному морскому пути в Азию крайне затруднительна), а поставки в обход Европы при нынешней конъюнктуре лишено смысла. И в итоге даже объёмы, предназначенные c «Ямал СПГ» китайской CNPC (не говоря уже о самом «Новатэке» и других портфельных покупателях) продаются в Европе, создавая дополнительное давление на и так низкие цены на европейских хабах и составляя конкуренцию в том числе поставкам российского трубопроводного газа. И такая ситуация будет продолжаться, пока цены на газ в Азии не восстановят значительную разницу с европейскими. Само по себе начало навигации по восточному участку Северного морского пути ситуацию качественно не изменит.
Любопытен и выбор стратегического партнёра для торговли газом в Китае. Как известно, у «Новатэка» есть китайские партнёры в СПГ-проектах в Арктике. В действующем «Ямал СПГ» – это CNPC и Китайский фонд Шёлкового пути. В перспективном – «Арктик СПГ – 2», по которому ещё предстоит принять инвестиционное решение, собираются поучаствовать дочка CNPC и другой госкорпорации CNOOC. Они подписали с «Новатэком» соглашения о намерениях приобрести по 10% в проекте. Однако выйти на внутренний рынок Китая российская газовая компания собирается с третьей компанией – Sinopec. Получается, что прибыль от производства СПГ в России «Новатэк» будет делить с одними китайскими компаниями, и конкурировать с ними за китайских потребителей в партнёрстве с другой.
Sinopec, конечно, возник не случайно. В 2015 году она приобрела 10% акций нефтехимической компании «Сибур», которую контролируют основные акционеры «Новатэка» – Геннадий Тимченко и Леонид Михельсон. Характерно, что ещё два подписанных в ходе визита председателя Си в Россию соглашения (скажем так – околонефтегазовых) оформил именно «Сибур». Впрочем, и они оказались достаточно рамочными – это основные условия сотрудничества с Sinopec в рамках реализации проекта Амурского газохимического комплекса и «об укреплении сотрудничества» с Китайским фондом Шёлкового пути, который с 2017 года также владеет 10% акций «Сибура». Первый документ предполагает возможность приобретения Sinopec 40% в проекте Амурского ГХК, если «Сибур» примет окончательное инвестиционное решение. С этим он не очень спешит, пытаясь выторговать у правительства налоговые льготы, притом что Амурский ГПЗ «Газпрома», который должен стать поставщиком сырья на газохимический комплекс, уже вовсю строится. ГПЗ будет выделять из газа, который пойдёт по «Силе Сибири» в Китай, ценные этановые фракции. И до ввода ГХК это сырьё придётся продавать без переработки и, соответственно, с меньшей добавленной стоимостью. Вероятно, тем же китайцам. Содержание соглашения между «Сибуром» и фондом Шёлкового пути пока не имеет никакой конкретики, но может подразумевать присоединение компании к проекту Амурского ГХК, если и когда он будет реализован.
