Сенсационных заявлений в ходе международной конференции по Ливии в Палермо так и не прозвучало. Но первое появление России на встрече по Ливии такого уровня выглядит более чем успешным, поскольку не ограничилось лишь символическим присутствием, а обозначилось активной включённостью в практическое обсуждение острых вопросов.
Конференция в Палермо стала первой политической инициативой нового «правопопулистского» итальянского правительства Джузеппе Конте, в рамках которой альянс «Движения пяти звёзд» (ДПЗ) и «Лиги Севера» (ЛС) стремился продемонстрировать в действии свой новый, основанный на принципах инклюзивного диалога подход к разрешению ливийского кризиса.
Впервые с 2016 года, когда в Ливии началась реализация Схиратских соглашений, итальянская сторона выразила готовность признать командующего Ливийской национальной армией (ЛНА) Халифу Хафтара полноценным участником переговорного процесса и тем самым перезапустить забуксовавшее урегулирование под своей эгидой. Тем самым Рим не только надеялся сдвинуть с мёртвой точки решение проблемы ливийского миграционного коридора, остро актуальной для электората ДПЗ и ЛС, но и потеснить в этом направлении Париж, сумевший перехватить инициативу в модерации кризиса после избрания Эммануэля Макрона в 2017 году.
В итоге встреча состоялась, но сенсационных заявлений на ней так и не прозвучало. Стороны подтвердили приверженность ранее принятым договорённостям (оформившимся ещё на далёкой встрече в Абу-Даби в мае 2017 года), обсудили старые и новые проблемы, но главное – вновь с гордостью напомнили о принципах, делающих любые уступки друг другу неприемлемыми. Ситуация как на состоявшихся заседаниях, так и вокруг них, вызванная демаршами отдельных делегаций, выявила главную проблему саммита в таком формате – это отсутствие достаточного доверия друг к другу и готовности к долгому разговору не только у ливийских представителей (это проблема не нова), но и у заинтересованных посредников и наблюдателей. Несмотря на то, что итальянской стороне удалось собрать в одном месте очень много важных для воздействия на ситуацию в Ливии фигур, не меньшее количество не менее значительных игроков осталось за бортом. Более того, позиции Рима в определённом роде даже ослабли: сделав ставку на участии Хафтара, итальянская сторона не сумела сохранить доверие, обеспечить присутствие и защитить интересы ранее симпатизировавших ей групп из Триполитании и представителей Мисураты.
МИД РФ ещё на ранних этапах подготовки выразил свою глубокую заинтересованность в том, чтобы конференция в Палермо состоялась для удовлетворения объективно назревшей для всех сторон потребности в конструктивном диалоге. Помимо официальных заявлений в поддержку итальянской инициативы, сделанных российскими дипломатами для СМИ осенью 2018 года, стоит также отметить, что впервые за многие годы продолжающегося военного противостояния в Ливии представители российского экспертного и научно-исследовательского сообщества были привлечены к консультациям, прошедшим в преддверии встречи в Палермо в целях обеспечения её аналитической поддержки. Речь о конференции также шла во время переговоров и консультаций профильных министерств Российской Федерации с представителями военного руководства и политического истэблишмента Ливии, посетившими Москву во время празднования 200-летнего юбилея Института востоковедения РАН в Москве.
Самим фактом участия представительной делегации в работе конференции российское руководство подтвердило неизменную приверженность своей ранее неоднократно озвученной позиции по ливийскому урегулированию и намерение поддерживать любые инициативы, направленные на поиск и совершенствование невоенных путей решения многолетнего военно-политического кризиса в этой североафриканской стране. Тот факт, что российскую делегацию возглавлял председатель российского правительства Дмитрий Медведев, говорит о многом.
Во-первых, он должен продемонстрировать, что вопреки досужим рассуждениям не существует планов военной экспансии России в Ливии, о чём незадолго до конференции в явном стремлении оспорить её право участвовать, сообщила британская газета Sun. Во-вторых, он показал, что в России нет монополии министерства обороны на принятие решений на ливийском треке, а российское правительство в целом готово всесторонне содействовать преодолению вражды и восстановлению страны с использованием всего доступного инструментария мер и средств. В-третьих, он подчеркнул, какое высокое значение в российском руководстве придали личному приглашению итальянского премьер-министра Конте, посетившего Москву с официальным визитом в октябре 2018 года.